Кое-какое досье он на него собрал, его я тоже передам тебе. Может быть ваши пути когда-нибудь пересекуться.
Но пора спать, уже час ночи и наш дорогой Толик допился до чертиков, помоги его уложить. Тебе с Тонькой я пока постелила в разных комнатах, кстати это его дочь от первого брака. Ты извини, но мы с ним без вас, вас решили поженить.
- Солнышко, это отличная мысль, если ненадолго, то я согласен.
- Засранец, ты неисправим, но с ней такой вариант не пройдет, прежде всего ты оскорбишь Толика и меня. А уходя на тот свет я бы этого нехотела.
- Не рано ли ты собралась?
- Древние говорили, думай о смерти. . . вот и мои кризы не дают мне забываться. Если по ходу дела у тебя возникнут вопросы, поторопись их задать.
- Уже возник, как ты очутилась в тайге, да ещё с семьей, сибирской деревней от тебя и не пахнет.
- Это долгая история, отложим её на другой раз.
В девять утра я уже был дома. Ожидая Крылова неторопливо просматривал отзаписи. Кроме них было несколько страниц исписанных рукой моего дяди и коекакие заметки Маши, или мамы, не знаю как теперь сказать. И ещё в черном фотоконверте Солнышко передала мне кучу официальных бумажек, трогать, которые я сейас не стал.
Господин Крылов явился в десять. Отбылой уверенности не осталось и следа. Передо мной стоял поломанный, чем-то прибитый серый человек. Примерно я предрологал, что произошло, но предпочел выслушать это из его уст.
- Садись, Юрий Михайлович, вид у тебя не самый лучший, специально для тебя есть немного коньяка, выпьешь?
Он послушно кивнул и вытащил брошенные мною вчера доллары. Мне в его состоянии такое не пришло бы в голову. Финансист есть финансист. Кажется даже на смертном одре он будет щелкать костяшками счет. Сглотнув рюмочку он доложил, что вчера вечером, явившись домой он был неприятно удивлен торчащим из потогоящика письмом.
- Простите, - сразу перебил я его, - неужели вы живете в обычной квартире?
- Нет, конечо, но на металличиских воротах у меня прикреплен почтовый ящик. именно там и лежало это паскудное письмо, взгляните сами.
Он передал мне обычный, типовой конверт без марки, надорванный с торца, он был открыт. На стандартом листе писчей бумаги был аккуратно наклеен текст, вырезанный из какого-то периодического издания. Слова и буквы на нем были тщательно подогнаны и выверенны. Трудился вымогатель не щадя живота своего. "Уважаемый господин Крылов, если вы намерены получить назад известную вам документацию, то настоятельно рекомендую, во первых приготовить деньги в сумме двухсот тысяч рублей в новом эквиваленте, во вторых, это письмо немедленно уничтожте, о нем, кроме меня и вас не должен знать никто. В противном случае ситуация для ваших близких может сложиться самым печальным образом. О дальнейших действиях сообщу особо. Ваш доброжелатель" - Господи, да что они все взбесились, - выматерился я вспомнив собственную недавнюю недавнюю историю, - ни ума ни фантазии.
- Что делать-то будем? - Вяло поинтересовался директор.
- Самое лучшее в вашем положении, как можно быстрее, вместе с семьей, отсюда дергать, если возможно, то прямо сейчас.
- Но как же работа? А потом, он возможно отдаст мне мои проекты. может лучше заплатить?
- Конечно, и ждать другой, аналогичной бумаги, только с требованием более крупной суммы. Ты что, Крылов ненормальный. Первый раз слышишь как это делается. Почерк и приемы у них одинаковы. Высосут всю кровь, а потом, в лучшем случае, выкинут как использованный презерватив. Запомни, никакой документации ты таким путем не добьешься. Немедленно убирайся из города. У тебя есть закрытый фургон?
- Есть "сапожок", а что?
- Сядешь туда с семьей и уедешь в другой город, а я тем временем постараюсь его вычеслить, кое - какие подозрения у меня уже есть, пока ты здесь, ответь на несколько вопросов, только конкретно.
- Да, конечно, если вы считаете, что так будет лучше.
- Так считает практика. Кому из твоих сотрудников за пятьдесят?
- Никому. У нас старше сорока пяти никого нет. Один был, да сплыл.
- Кто-то уволился? Кто он?
- Если убийство можно Считать увольнением, - то Гальский.
- Мне нужен человек по имени Санек.
- Есть у меня пара Саньков, только их так никто не зовет. Александр Алексеевич и Александр Николаевич.
- Неважно, сколько им лет?
- Обоим лет по тридцать.
- У кого из них вставные, золотые зубы?
- Ни у кого нет. Сейчас вообще редко таких встретишь, предпочитают вставлять белые. Единственный кто носил во рту это украшение был, опять таки Владимир Михайлович Гальский.
- Вот как, - меня словно прошила молния, - Это интересно. Вы даже не представляете насколько это интересно. Жаль, что его не звали Саньком, но думаю доберемся и до Санька. Кажется я что-то начинаю понимать. Скажите мне адрес вашей мастерской и коттеджа Гальского. А лучше на время вашего отсутствия доверьте мне свой служебный автомобиль вместе с водителем.
- Но кто же повезет нас?
- После того что вы мне сейчас сообщили, я думаю, что лучше всего вам нанять посторонний фургон для перевозки мебели.
- Не вижу связи.
- У меня она тоже пока просматривается смутно, но береженного бережет бог. Где сейчас ваша семья?
- Дома, где ей ещё быть. Жена вообще не работает, а дочка приболела.
- Отлично, сейчас вы ей позвоните и скажите, чтоб собиралась в десятидневное путешествие, куда там? . .
- В Ульяновск, к родителям.
- Хорошо, только к родителям вы не поедете, а остановитесь у своих друзей, у вас там есть знакомые?
- Конечно, но почему. . .
- Надо, Федя, Гальский знал, что у вас там живут родители.
- Да, но причем тут он, Насколько я понимаю он труп.
- Если и труп, то опасный. Короче, звоните и пусть она никому дверь не открывает. Вы останетесь здесь, а я сам подъеду за ними на каком_нибудь экзотическом автомобиле и представлюсь Гончаровым. С ними вместе заедем за вами. Звоните, я предлогаю наилучший вариант.
- А вы можете гарантировать. . .
- Я могу вам гарантировать только размножение кроликов в Австралии, все остальное божья воля, но опираясь на мой умишко хилый, думаю вам лучше поступить так, какя вам говорю. А теперь давайте действовать, вы своим присутствием связываете мне руки, которые работают на вас.
Через полчаса я подъезжал к шикарному особняку, где коротал свой досуг господин Крылов. Надо отдать должное сообразительности его жены. Она поняла все сразу и без вопросов затащила ревущего ребенка в некомфортабельную будку техпомощи. Совсем обнаглели эти Новые нерусские. Когдато для нас большим счастьем было прокатиться в кузове грузовика. О, времена, о, нравы! Крылов уже ждал, он с чувством пожал мне руку и чуть было не прослезился.
- Я верю тебе Гончаров. Не подведи! - По моему ты даже на краю могилы будешь искать поддержку. Звони мне три раза на день, только не требуй векселей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25