Извините, я немного отвлекся.
Преодолев первый шок, Оливер спросил: «Как ты нас выследил?»
Я немного подумал, а потом ответил: «Нашел адрес в телефонной книге».
Что-то в том, как я это сказал, заставило Оливера захихикать, точно так же, как и в былые времена. Это было как отголосок прошлого и немного спустя я к нему присоединился, хотя и не находил это таким смешным, как очевидно находил он.
«Все тот же старина Стюарт», – в конце концов сказал он.
«В общем да», – ответил я, имея ввиду: не спеши с выводами.
«Как твое ничего?» – типичный вопрос в духе Оливера.
«Ну, начнем с того, что совсем седой».
«Правда? Кто же говорил, что ранняя седина – признак шарлатана? Кто-то из острословов и денди». Он стал перечислять имена, но я не собирался слушать его до вечера.
«Меня много в чем обвиняли, но это и вовсе дырявое обвинение».
«Ну что ты, Стюарт, я не имел ввиду тебя», – сказал он, и я даже почти поверил ему. «По отношению к тебе это было бы не обвинение, а настоящий дуршлаг. Сквозь такое обвинение можно было бы сливать макароны. Можно было бы…»
«Как насчет четверга? До четверга меня не будет в городе».
Он сверился с несуществующим ежедневником – я всегда знаю когда это так – и соизволил вписать меня в свои планы.
Джиллиан : Когда долгое время живешь с кем-то вместе, то всегда можешь догадаться, когда они что-то скрывают, ведь так? Всегда знаешь, когда они не слушают, или предпочли бы оказаться подальше от тебя, или… все эти или.
Я всегда находила это трогательным – то как Оливер что-то утаивает, а потом приходит, чтобы рассказать, сложив перед собой ладони как ребенок. Я думаю, что отчасти это свойственно ему, а отчасти это от того, что в его жизни недостаточно много событий. Что я знаю точно, так это то, что у него действительно хорошо получилось бы иметь успех. Он бы получал от этого настоящее наслаждение и, забавным образом, это бы его не испортило. Я правда так думаю.
Мы ужинали. Макароны с томатным соусом, который приготовил Оливер. «Двадцать вопросов», – сказал он, точно в тот самый миг, когда я подумала, что он это скажет. Мы имеем обыкновение играть в эту игру во многом и потому, что это растягивает обмен новостями. Я хочу сказать, у меня тоже не много новостей для Оливера после целого дня проведенного в студии, где я немного слушаю радио и немного болтаю с Элли. В основном о проблемах с мальчишками.
«Хорошо», – сказала я.
«Угадай кто звонил?»
Я ответила не думая – «Стюарт».
Повторяю – не думая. Не думая, что могу испортить игру Оливера, не говоря уж о чем-то еще. Он посмотрел на меня так, словно я сжульничала или каким-то образом подглядела отгадку. Он явно не мог поверить, что имя сорвалось у меня просто так.
Последовала тишина. А потом Оливер раздраженно спросил: « Какого цвета у него волосы?»
«Какого цвета у него волосы?» – повторила я, словно говорить на эту тему было самым обычным делом, – «ну наверное немного с проседью».
"А вот и нет! – воскликнул он – Он совсем седой! Кто сказал, что это признак шарлатана? Не Оскар. Бирбом? Его брат? Гюисманс? Старина Жорис-Карл…?
«Ты его видел?»
"Нет, – ответил он, не то чтобы торжествующе, но по крайней мере как будто бы вновь воодушевившись. Я оставила это как есть, ну в том что касается супружеских подозрений.
Оливер рассказал мне все. Похоже Стюарт женился на американке, стал зеленщиком и поседел. Я говорю «похоже» потому, что когда Оливер собирает новости, они часто грешат неточностями. Похоже он так же не выяснил ничего по существу – вроде того на сколько приехал Стюарт, зачем, где он остановился.
«Двадцать вопросов», – сказал Оливер во второй раз. Теперь он казался спокойнее.
«Спрашивай».
«Какую траву, специю, или другую полезную добавку, питательное вещество или ароматизатор я добавил в соус?»
Я не ответила на все двадцать. Возможно я не очень старалась.
Позднее я думала – как случилось, что я сразу угадала, что звонил Стюарт? И почему меня задело то, что он женат? Нет, все совсем не так просто. Одно дело «женат» и нет ничего удивительного в том, что это случается с кем-то, кто пропал из виду на десять лет. Нет, меня задело «женился на американке». Это довольно расплывчато, но неожиданно, на долю секунды, это показалось мне вполне определенным.
«Почему сейчас?» – спросила я в тот четверг, когда Оливер собирался уходить, чтобы встретиться со Стюартом.
«Что ты имеешь ввиду – почему сейчас? Шесть часов. Я должен там быть в шесть тридцать».
«Нет, почему сейчас? Почему Стюарт пытается связаться с нами сейчас? Столько лет прошло. Десять лет».
«Подозреваю он хочет загладить свою вину». Должно быть я взглянула на него с удивлением. «Ну, чтобы его простили».
«Оливер, но это мы причинили ему зло, а не наоборот».
«Ну что ж», – жизнерадостно произнес Оливер, – «теперь все это – кровь под мостом». Потом он закудахтал и по-цыплячьи задвигал локтями – таким образом он хочет сказать «все, полетел». Как-то раз я заметила ему, что цыплята не летают, но он сказал, что от этого только смешнее.
Стюарт : Я не слишком-то понимаю всякие там нежности. Я хочу сказать, что одно дело – пожать руки, а другое дело – переспать, конечно это разные полюса. Всякие предварительные игры мне тоже нравятся. Но все эти похлопывания по плечу, обнимания, подталкивания, пощипывания, – что, если задуматься, свойственно лишь мужчинам – извините, я этого не переношу. Не то чтобы это было так важно в Штатах. Они просто думали, что так принято в тех местах, откуда я родом, и мне достаточно было сказать «боюсь, я просто неотесанный солдафон», чтобы они поняли, рассмеялись и еще раз хлопнули меня по плечу. И все ОК.
Оливер всегда был склонен к такому проявлению чувств. При малейшей возможности он старается до тебя дотронуться. Он лезет целоваться в обе щечки и ему правда нравится взять в ладони женскую головку и потом облобызать ее, что я нахожу довольно отвратительным. Так он себя видит. Словно для того, чтобы доказать, что он не нервничает, что он тут главный.
Так что я совсем не был удивлен тем, что он сделал, когда мы вновь встретились в первый раз за десять лет. Я встал, протянул руку для рукопожатия, что он и сделал, а потом, все еще удерживая мою ладонь, левой рукой скользнул по рукаву вверх, несильно сжал локоть, стиснул плечо, потом его пальцы пробежали выше и придержали меня за шею и наконец он вроде как потрепал меня по затылку, словно желая привлечь внимание к тому факту, что я поседел. Если бы вы увидели такое в кино, вы бы заподозрили, что Оливер – это мафиози, уверяющий меня, что все в порядке, в то время как другой негодяй подкрадывается сзади с удавкой.
– Что будешь пить? – спросил я.
– Пинту Скаллсплиттера, старина.
– Знаешь, я не уверен, что оно у них есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54