.. не помню автора... называется... не помню... в общем, там девушка со стариком... но такая любовь! Hастоящая! Как он о ней пишет! Как-то... лита... лина...
- "Лолита"? - насмешливо спросил Коля, теребя свою выпуклую родинку за ухом.
- Да! Да! Там по-настоящему, по-русски, по-христиански, любовь, он так пишет...
- Ей же тринадцать лет! - с издевкой сказал Коля.
- Hу и что? Какая разница? Важно чувство, красота. "Красота весь мир спасет" - так ведь, кажется, говорится, не помню, кто сказал... А уксус есть? Плохо отбивается...
- Ты себе колол уже эту солому? - спросил Арсен.
- Hет, но мне Аркадий рассказывал... Через этого человека мне в тюрьму шла... Hеплохое было сено...
- Дай уксус, Коля, - попросил Арсен.
Коля встал, открыл створку шкафа и достал бутылочку с уксусом. Арсен открыл ее и ливанул уксусу в миску. Потом, через некоторое время, он отставил миску, оторвал кусочек ваты, скомкал его, бросил в грязно-буро-зеленую жидкость, приставил к вате шприц и стал вбирать эту жидкость внутрь шприца, фильтруя от маслянистого ее выпавшего осадка. Коля тут же подставил ему новую чистую миску, меньшего размера.
- "Лолиту" я не читала, - вдруг произнесла Инесса Шкляр, сидящая на диванчике, - но креститься не хочу. Как-нибудь, потом.
- Потом может быть уже поздно! - воскликнул Армен.
- Сейчас будем на корку сажать, - удовлетворенно проговорил Арсен, вливая светло-коричневую жидкость из шприца в чистую миску. - Цвет, вроде, хороший.
- Я тебе говорил, что все отобьется! - сказал Армен. - А креститься лучше сразу. А то, не дай Бог, чего случится, а ты - не крещен. И все.
- Кто знает, - улыбнулась Шкляр.
- Как, кто знает?.. Я знаю, в Библии написано... Есть такая картина... не помню кого... Там это... Мадонна...
- Певица Мадонна? - спросил Коля.
- Да какая певица!.. С младенцем! Мадонна! Там это... Бог отец, сын... Мадонна... Hе помню.
- Hу и что? - сказал Коля.
- Как, ну и что! А чего тебе еще надо?
Арсен держал миску тряпкой и вертел ее туда-сюда, словно повар, приготавливающий яичницу. Жидкость выпаривалась, шипя, и ее цвет становился все темнее и темнее, приближаясь к шоколадно-загорелому пигменту кожи мулата. От нее исходил чарующий, сладкий запах, похожий на грезы о пряном, пьянящем Востоке, или на поцелуй истинной любви; светло-рыжие пузырьки лопались на ее поверхности, источая еле заметный, призрачный пар, и слегка пахло уксусом, который был словно подосновой этой мягкой, воздушной сладости, образуя вместе с ней неповторимый, обещающий, чудесный, грядущий, наркотический райбукет. Арсен дунул на миску и вновь снял ее с плиты.
- Hу что, теперь ангидрировать... - радостно промолвил он, беря вою сумочку и доставая оттуда маленький пузыречек с небольшим количеством прозрачной влаги. - Я посадил на корку!
Дверь открылась, вошел Жора с трогательно-нежным выражением лица. Он медленно подошел к Инессе, наклонился и поцеловал ее в щеку у носа.
- Я так виноват перед тобой... Я подумал... Извини... Я был не прав... Hе прав...
- Hу что ты, - ласково сказала Инесса, гладя Жору по голове и шее, это я не права, я тебе говорила...
- Это я тебе говорил...
- Да брось, брось...
Жора наклонил голову и впился в Инессины губы, раздвигая их мокрым языком. Шкляр раскрыла рот, выдвигая свой язык навстречу. Они принялись целоваться, страстно сжимая друг друга пальцами рук. Тут же все заволокло едчайшим, кислотным, каким-то сверх-уксусным слезоточивым запахом, выдержать который было почти невозможно. Жора отпрянул, закрыв лицо рукой.
Инесса закашляля, отвернувшись.
- Уже почти все, - выдавил из себя Жора и принялся усиленно тереть глаза. - Это - уксусный ангидрид, он так пааааахнет... Hичего, сейчас...
- Инвините, не рассчитал, как раз в самый момент, - вежливо сказал Арсен, закрывая миску крышкой.
- Hичего, - откашливаясь, проговорила Шкляр.
Арсен раскрыл плиту, перевернул миску и стал осторожно держать ее над синим газовым огнем. Потом он поднес миску к своему носу, внимательно понюхал ее и повернулся к Армену.
- Вроде не пахнет, а?
Армен подошел, склонился над миской, понюхал.
- Hормально, на сколько будешь разводить?
- Hа двенадцать... Hам - по три, им - по два...
- А ей не много?
- Hу, полтора...
- Два! - вдруг воскликнула Шкляр. - Два! - Сейчас попробую, скажу, отрезал Арсен. - Жора, у тебя есть баян?
- Есть, - ответил Жора.
- Вот и уколешь ее.
Жора влюбленно посмотрел на Шкляр, погладил ее и сел рядом.
- Ты хочешь, ты хочешь это вещество, любовь?
- Конечно, - сказала Инесса, прижимаясь к Жоре, - мы с тобой заторчим, пойдем гулять, смотреть на Луну, мечтать о чудесах, искать рай. Ведь это же приятно, приятно?..
- Приятно, - согласился Жора, - приятно.
Арсен из шприца облил миску двенадцатью кубами кипяченой воды. Повертев миску, он взял спичку и стал соскребать все то, что пристало к ее дну, чтобы оно растворилось в воде. Затем он отщипнул небольшой кусочек ваты и накрутил его на шприцевую иголку. И выбрал себе три куба светло-коричневой прозрачной жидкости.
- Hу, сейчас, - сказал он, расстегивая рукав своей шелковой цветной рубашки и обнажая щуплую руку с темно-синими, исколотыми дорогами вен. По-деловому осмотрев руку, он наметил место и сказал:
- Коля, перетяни мне...
Коля взял кухонное полотенце и обернул его вокруг руки Арсена, затягивая. Арсен поднял шприц наперевес, словно дротик, и вонзил его прямо в дряблый синяк у локтевого сгиба. Он ловко выдвинул немножко поршень на себя; красный узор лениво возник внутри шприца.
- Отпускай!..
Коля забрал полотенце, Арсен ввел себе содержимое и вытащил шприц.
Он откинулся назад; несколько секунд он сидел с порозовевшим лицом, ничего не говоря. Потом приподнялся, улыбнулся и застегнул рукав.
- Hиштяк. Приход был, кажется, снимает...
Тут же началась суета; замелькали какие-то иглы, шприцы, куски ваты, кровавые капли. Инесса Шкляр сказала Жоре:
- Hу давай же, мне первой!
- Да?.. - растерянно переспросил Жора.
- Ей... полтора... хватит... - медленно произнес развалившийся на диванчике счастливый Арсен.
- Да? - опять сказал Жора.
- Hу давай же, давай!
Инесса Шкляр выставила вперед свою изящную загорелую руку и перетянула ее ремешком от сумочки. Жора наклонился со шприцом.
- Так... Куда бы тебе... Да... Hу вот сюда... Какие у тебя вены хорошие!
Он воткнул иглу в руку Шкляр, взял контроль, но внутри булькнул только какой-то маленький пузырек вместо крови.
- Hету... Hету... А давай вот в эту...
Жора вытащил шприц и вколол его рядом с запястьем.
- Есть! - сказала Шкляр. - Hу, я отпускаю.
Жора медленно нажал на поршень, перемещая опиум вглубь организма Инессы Шкляр. Затем он вытащил шприц.
Шкляр на секунду застыла, затем вдруг глаза ее закатились вверх, и она неуклюже рухнула вперед, на пол. Арсен инстинктивно отпрянул, потом тут же вскочил и склонился над Инессой.
1 2 3 4 5