— Да что… — начала Элен, но коллега уже схватил ее за руку и потащил за собой. Чтобы поспеть за ним, ей пришлось прикусить язык и очень быстро перебирать ножками.
— Как ты думаешь, почему твой приятель Тони д'Арреццо так легко позволил Джерри и нам остаться в своем персональном номере? — резко спросил на ходу Хорстен.
— Он же при нас сыграл с ним в орлянку и проиграл, — задыхаясь, с трудом ответила «дочка». — Да не беги ты так, верблюд ненормальный! Люди же смотрят!
Прохожие останавливались, провожая взглядами странную парочку. Волосы Элен растрепались, Гертруду она волочила за ногу по тротуару, но Дорн упрямо не снижал темпа, лишь изредка поглядывая на проносящиеся мимо машины.
— Ни одного такси в этом дурацком городе! — пожаловался он сквозь зубы. — А с чего ты взяла, что он проиграл?
Элен растерянно заморгала.
— Джерри не видел, как упала монета. Он никогда не смотрит: заранее уверен, что выиграет. И я не видел. И ты. Никто не видел, кроме самого д'Арреццо. Откуда мы знаем, что он проиграл?
— Ты куда клонишь? Берегись! — закричала его спутница.
Доктор, торопясь поскорее добраться до гостиницы, не заметил, что начал переходить улицу в неположенном месте. Двухместный спортивный аэрокар на воздушной подушке несся прямо на него, пронзительно сигналя клаксоном.
Не замедляя шага, Хорстен выбросил вбок левую руку с раскрытой ладонью. Кузов машины, оглашая окрестности визгом и скрежетом металла, на глазах сложился в гармошку. Даже не оглянувшись, ученый дошел до тротуара и зашагал дальше, по-прежнему таща за руку Элен и разговаривая с ней на ходу:
— А все эти вопросы, которые он задавал Джерри насчет того, в какой форме он хранит капиталы! И мы, идиоты, сами же научили его, что отвечать!
— Ты о чем вообще толкуешь? — взмолилась она наконец, окончательно выбившись из сил; лишь спортивная подготовка и быстрая реакция спасали агента до сих пор от печальной участи Гертруды.
— Об очень крупных суммах наличности. Казначейство Фьоренцы определенно испытывает недостаток в конвертируемой валюте, в то время как у нашего Джерри имеются колоссальные активы в женевских банках, славящихся своей конфиденциальностью и номерными счетами. А пользуются этими счетами главным образом бывшие крупные политики и финансисты, благополучно покинувшие с наворованными капиталами те планеты, где они прежде занимали высокие посты.
— Ой-ой-ой! — закручинилась Элен. — Теперь понятно, почему он обещал Джерри научить его играть в покер! — Она ухватилась за широкий пояс спутника, взлетела ввысь в грациозном прыжке и уселась на широченное плечо Дорна: — Но, лошадка! Аллюр три креста!
Такси поймать так и не удалось, и весь обратный путь до «Альберто Палаццо» доктор с Элен на плечах проделал пешком. Поднимаясь по широким ступеням парадного входа, он вдруг застыл как вкопанный. Навстречу им спускался Чезаре Маркони.
— Ах, какая встреча, синьор Хорстен! — обрадованно воскликнул фьорентиец, дружески улыбаясь. — А меня только что не пустили в ваш номер. Вот, иду домой несолоно хлебавши.
— Зачем вы снова явились?
Маркони стрельнул глазами по сторонам, незаметно оглянулся и только после этого доверительно прошептал:
— По здравом размышлении, синьор, я пришел к выводу, что вы и ваши друзья заслуживаете дальнейшего обмена информацией.
Дорн заколебался.
— Пойдемте с нами, — сказал он наконец. — Лишний свидетель, тем более фьорентиец, думаю, не помешает.
Великий Маркони озадаченно приподнял бровь, но приглашение принял.
— Только из меня плохой свидетель, синьор, — предупредил он, шагая рядом с ученым. — Увы, но в этом городе любые мои клятвенные заверения в чем бы то ни было имеют не больше веса, чем мыльный пузырь.
Только в экспресс-лифте, возносящем пассажиров сразу на последний этаж, фьорентиец позволил себе осторожно поинтересоваться, отчего такая спешка? Элен, все еще восседающая на плече доктора, доверчиво поглядела на него сверху своими голубыми глазенками и сказала:
— Папуля боится, что Тони хочет обдурить дядю Джерри в какой-то шпокер. — Немного подумала и добавила: — Он дурак! И он еще не знает дядю Джерри!
Маркони внимательно посмотрел на девочку и скептически усмехнулся:
— Боюсь, синьорина, это ваш дядя Джерри еще не знает моего кузена Антонио. Трудно войти во власть, не обладая совершенно определенными качествами, но стать, не имея их, Первым Синьором попросту невозможно.
— Зато дяде Джерри всегда везет! — победно провозгласила Элен.
— Антонио тоже везет. И больше всего в том, что его до сих пор не пристрелили!
Они вышли из лифта и оказались перед дверью в апартаменты, заблокированной многочисленной охраной. Увидев Маркони, караульный офицер нахмурился:
— Я уже, кажется, имел честь сообщить синьору, что его высокопревосходительство…
— Гражданин Маркони мой гость, а не его высокопревосходительства, — перебил дежурного доктор Хорстен.
— Но Первый Синьор приказал, чтобы его не беспокоили!
— Не валяйте дурака, уважаемый, — спокойно произнес ученый, легко, как пушинку, отстраняя охранника. — Я здесь живу, к вашему сведению!
Элен, проплывая над головой опешившего офицера, скорчила ему гримасу.
Войдя в гостиную, они замерли на пороге. Не совсем понятно, что именно ожидал увидеть доктор, ясно лишь, что совсем не то, чего ожидал.
В освобожденном от мебели центре салона был установлен большой, длинный стол, вокруг которого возились двое или трое безликих младших адъютантов из свиты Первого Синьора. Слева, у бара, мирно беседовали с бокалами в руках сам д'Арреццо и Джерри Родс. Рядом с ними топтался, явно нервничая, незнакомый маленький человечек с озабоченной физиономией и испуганным взглядом.
— Чезаре? — удивился Первый Синьор и нахмурил брови. — Я полагал, что…
Маркони поклонился:
— Синьор Хорстен был так любезен, что пригласил меня сопровождать его в номер.
Доктор осторожно опустил Элен на пол и огляделся:
— Что здесь происходит?
— Его высокопревосходительство пожелал приобщить меня к одной из его любимых игр, — ответил Джерри.
— Покер? — вырвалось у Элен, но никто, к счастью, не обратил на нее внимания.
В этот момент четверо дюжих телохранителей втащили в комнату массивный дискообразный предмет, напоминающий колесо телеги. Они приблизились к столу и, поднатужившись, водрузили его на ближний край.
— Рулетка! — изумленно воскликнул ученый.
— О, я вижу, вам знакомо это замечательное устройство, доктор, — повернулся к нему д'Арреццо, временно игнорируя присутствие своего изгоя кузена. — Грешен, обожаю рулетку! Я пригласил бы и вас принять участие, синьор Хорстен, да только сомневаюсь, что это будет по карману даже такому известному ученому, как вы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56