Никто бы не пожелал схватиться врукопашную с таким врагом даже на земле, а уж тем более в таком опасном месте, как гнездо из сухих ветвей, помещенное на огромной высоте. Впрочем, если бы им даже и пришла в голову такая мысль, они не могли бы ее осуществить. Края гнезда далеко свешивались над ветвями, поддерживающими ее центр, и только обезьяна или медведь могли отважиться безнаказанно пролезть по ним. Для человека же такая попытка была невыполнима. Тут, несомненно, можно видеть доказательство мудрости инстинкта, руководящего орлами, как и всеми другими птицами, в постройке их гнезд. Итак, об этой опасной затее нечего было и думать.
Что же делать? Срубить дерево? Охотники было подумали об этом, но дерево было нескольких футов в диаметре, а так как при них был лишь плохо отточенный топор, то работать им пришлось бы слишком долго. Быть может, понадобилось бы несколько дней, чтобы срубить это гигантское дерево, да и тогда было возможно, что медведь ускользнет от них среди суматохи, неизбежно последующей за падением подобного дерева.
И охотники отказались от этой затеи, подыскивая какой-нибудь другой, более простой и верный способ получить медвежью шкуру.
Довольно долго ломали они голову над этим, когда вдруг радостное восклицание проводника возвестило им, что наконец найден выход. Все взоры обратились к нему.
Глава XXII
ПОДОЖЖЕННОЕ ГНЕЗДО
- У меня есть план, - сказал охотник, - план, благодаря которому я наверняка заставлю медведя спуститься, если он только не предпочтет быть зажаренным наверху. Черт побери! Да, мне пришла в голову великолепная мысль!
- Ну, говори скорее, какая! - торопил Иван, уже наполовину угадавший его намерение.
- Потерпите! Через минуту вы увидите, в чем дело.
Все трое путешественников окружили проводника и стали внимательно следить за его действиями.
Он насыпал себе на ладонь немного пороха, потом оторвал полоску от куска коленкора, который вытащил из своего ягдташа, смочил ее слюною и покрыл порохом. Затем горец начал все это слегка растирать в ладонях, до тех пор, пока почерневшая и пропитанная селитрой тряпка не стала совершенно сухой.
После этого горец разыскал на стволах окружающих деревьев мох, который смешал с двумя пригоршнями сухой травы, и сделал комок. Наконец он вытащил из ягдташа коробку химических спичек, которую опять положил на место, убедившись, что она полна, и тогда начал объяснять своим товарищам цель этих приготовлений. Отчасти они уже догадались, и он только подтвердил их предположения, объявив, что намерен влезть на дерево и поджечь гнездо.
Излишне говорить, что этот проект был найден настолько же оригинальным, как и смелым, и единогласно одобрен. Конечно, дело, которое собирался выполнить горец, требовало редкой храбрости. Добраться до гнезда было возможно, так как несмотря на чрезвычайную высоту дерева, по нему удобно было вскарабкаться до самой макушки. Ветви росли вдоль всего ствола, и для сына Пиренейских гор было нетрудным делом влезть на него. Но пока он будет лезть вверх по дереву, медведю может прийти мысль спуститься, а если он это сделает, жизнь предприимчивого охотника, разумеется, подвергнется большой опасности.
Однако эта опасность не могла его остановить и, предупредив своих товарищей, чтобы они приготовили ружья и держались настороже, он подошел к стволу и начал подниматься.
Сам медведь не влез бы проворнее бесстрашного горца, который перепрыгивал с одной ветви на другую, а там, где их не было, босые ноги ставил на узлы и неровности ствола. Так он настолько приблизился к гнезду, что легко мог бы просунуть в него руку. Но он ограничился тем, что отломил от него несколько сухих палок и сделал маленькое углубление в центре этой воздушной постройки. Горец работал молча и с величайшими предосторожностями, тщательно избегая всего, что могло бы выдать его присутствие и преждевременно потревожить медведя.
Вскоре он проделал среди ветвей достаточно большую дырку чтобы всунуть в нее свой клубок сухой травы, который он обернул коленкором, пропитанным порохом.
Это было делом одной минуты, затем еще минута понадобилась ему на то, чтобы зажечь спичку и поджечь длинный тряпичный фитиль, висевший под гнездом.
Сделав это, он спустился с дерева еще быстрее, чем влез.
Едва очутился горец на земле, как увидел, что трава загорелась, и среди густого синего дыма, медленно поднимавшегося спиралями вокруг гнезда, показалось красное пламя.
Четверо охотников держались наготове, наблюдая за тем, как разгорается огонь, и не сводя глаз с краев гнезда.
Развязка недолго заставила себя ждать. Дым уже привлек внимание медведя, а треск сухого горящего дерева вскоре заставил его понять опасность положения.
Огонь еще не дошел до него, а уже можно было видеть, как медведь высунул голову над краем гнезда, сначала с одной, потом с другой стороны, очевидно, обеспокоенный и весьма озабоченный тем, что происходило. Два или три раза его враги уже готовы были пустить ему пулю в голову; но его движения мешали хорошо прицелиться, а главное - такая поспешность могла бы погубить весь план в ту минуту, когда его успех казался вполне обеспеченным: убитый зверь остался бы в гнезде и превратился бы в золу. И так уже надо было опасаться, как бы его шкура не была серьезно попорчена.
Вдруг Алексей и Иван радостно вскрикнули в один голос, увидев, что громадное четвероногое поднялось во весь рост, среди дыма, над очагом пожара. Медведь тотчас же начал спускаться с ветки на ветку: но в ту же минуту в тело зверя одновременно вонзились четыре пули, и, по крайней мере, одна из его ран была смертельной, потому что видно было, как его передние лапы выпустили ветвь, он вытянулся и тяжело упал на землю, где и остался лежать без движения.
Тем временем огонь охватил гнездо, которое спустя пять минут уже пылало. Сухие ветки, из которых оно было сложено, коробились и трещали; красные искры сверкали, как звезды, и сыпались на землю огненным дождем, между тем как вверху раздавались яростные крики орлов, присутствовавших при разрушении своего жилища.
Но охотники не обращали на все это никакого внимания. Их дело было закончено, или, во всяком случае, приближалось к концу. Оставалось только содрать с медведя шкуру. Справившись с этой последней частью своей задачи, они сели на лошадей и поехали назад через горы.
В первой же встретившейся им на испанской территории деревне они простились со своим проводником, который покинул их, вполне довольный полученной за свои труды платой.
Глава XXIII
ЮЖНОАМЕРИКАНСКИЕ МЕДВЕДИ
Не теряя времени, наши путешественники поехали на юг и добрались до Мадрида, где оставались ровно столько времени, чтобы успеть посмотреть на очень оживленное, но вовсе уж не такое приятное зрелище - на бой быков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Что же делать? Срубить дерево? Охотники было подумали об этом, но дерево было нескольких футов в диаметре, а так как при них был лишь плохо отточенный топор, то работать им пришлось бы слишком долго. Быть может, понадобилось бы несколько дней, чтобы срубить это гигантское дерево, да и тогда было возможно, что медведь ускользнет от них среди суматохи, неизбежно последующей за падением подобного дерева.
И охотники отказались от этой затеи, подыскивая какой-нибудь другой, более простой и верный способ получить медвежью шкуру.
Довольно долго ломали они голову над этим, когда вдруг радостное восклицание проводника возвестило им, что наконец найден выход. Все взоры обратились к нему.
Глава XXII
ПОДОЖЖЕННОЕ ГНЕЗДО
- У меня есть план, - сказал охотник, - план, благодаря которому я наверняка заставлю медведя спуститься, если он только не предпочтет быть зажаренным наверху. Черт побери! Да, мне пришла в голову великолепная мысль!
- Ну, говори скорее, какая! - торопил Иван, уже наполовину угадавший его намерение.
- Потерпите! Через минуту вы увидите, в чем дело.
Все трое путешественников окружили проводника и стали внимательно следить за его действиями.
Он насыпал себе на ладонь немного пороха, потом оторвал полоску от куска коленкора, который вытащил из своего ягдташа, смочил ее слюною и покрыл порохом. Затем горец начал все это слегка растирать в ладонях, до тех пор, пока почерневшая и пропитанная селитрой тряпка не стала совершенно сухой.
После этого горец разыскал на стволах окружающих деревьев мох, который смешал с двумя пригоршнями сухой травы, и сделал комок. Наконец он вытащил из ягдташа коробку химических спичек, которую опять положил на место, убедившись, что она полна, и тогда начал объяснять своим товарищам цель этих приготовлений. Отчасти они уже догадались, и он только подтвердил их предположения, объявив, что намерен влезть на дерево и поджечь гнездо.
Излишне говорить, что этот проект был найден настолько же оригинальным, как и смелым, и единогласно одобрен. Конечно, дело, которое собирался выполнить горец, требовало редкой храбрости. Добраться до гнезда было возможно, так как несмотря на чрезвычайную высоту дерева, по нему удобно было вскарабкаться до самой макушки. Ветви росли вдоль всего ствола, и для сына Пиренейских гор было нетрудным делом влезть на него. Но пока он будет лезть вверх по дереву, медведю может прийти мысль спуститься, а если он это сделает, жизнь предприимчивого охотника, разумеется, подвергнется большой опасности.
Однако эта опасность не могла его остановить и, предупредив своих товарищей, чтобы они приготовили ружья и держались настороже, он подошел к стволу и начал подниматься.
Сам медведь не влез бы проворнее бесстрашного горца, который перепрыгивал с одной ветви на другую, а там, где их не было, босые ноги ставил на узлы и неровности ствола. Так он настолько приблизился к гнезду, что легко мог бы просунуть в него руку. Но он ограничился тем, что отломил от него несколько сухих палок и сделал маленькое углубление в центре этой воздушной постройки. Горец работал молча и с величайшими предосторожностями, тщательно избегая всего, что могло бы выдать его присутствие и преждевременно потревожить медведя.
Вскоре он проделал среди ветвей достаточно большую дырку чтобы всунуть в нее свой клубок сухой травы, который он обернул коленкором, пропитанным порохом.
Это было делом одной минуты, затем еще минута понадобилась ему на то, чтобы зажечь спичку и поджечь длинный тряпичный фитиль, висевший под гнездом.
Сделав это, он спустился с дерева еще быстрее, чем влез.
Едва очутился горец на земле, как увидел, что трава загорелась, и среди густого синего дыма, медленно поднимавшегося спиралями вокруг гнезда, показалось красное пламя.
Четверо охотников держались наготове, наблюдая за тем, как разгорается огонь, и не сводя глаз с краев гнезда.
Развязка недолго заставила себя ждать. Дым уже привлек внимание медведя, а треск сухого горящего дерева вскоре заставил его понять опасность положения.
Огонь еще не дошел до него, а уже можно было видеть, как медведь высунул голову над краем гнезда, сначала с одной, потом с другой стороны, очевидно, обеспокоенный и весьма озабоченный тем, что происходило. Два или три раза его враги уже готовы были пустить ему пулю в голову; но его движения мешали хорошо прицелиться, а главное - такая поспешность могла бы погубить весь план в ту минуту, когда его успех казался вполне обеспеченным: убитый зверь остался бы в гнезде и превратился бы в золу. И так уже надо было опасаться, как бы его шкура не была серьезно попорчена.
Вдруг Алексей и Иван радостно вскрикнули в один голос, увидев, что громадное четвероногое поднялось во весь рост, среди дыма, над очагом пожара. Медведь тотчас же начал спускаться с ветки на ветку: но в ту же минуту в тело зверя одновременно вонзились четыре пули, и, по крайней мере, одна из его ран была смертельной, потому что видно было, как его передние лапы выпустили ветвь, он вытянулся и тяжело упал на землю, где и остался лежать без движения.
Тем временем огонь охватил гнездо, которое спустя пять минут уже пылало. Сухие ветки, из которых оно было сложено, коробились и трещали; красные искры сверкали, как звезды, и сыпались на землю огненным дождем, между тем как вверху раздавались яростные крики орлов, присутствовавших при разрушении своего жилища.
Но охотники не обращали на все это никакого внимания. Их дело было закончено, или, во всяком случае, приближалось к концу. Оставалось только содрать с медведя шкуру. Справившись с этой последней частью своей задачи, они сели на лошадей и поехали назад через горы.
В первой же встретившейся им на испанской территории деревне они простились со своим проводником, который покинул их, вполне довольный полученной за свои труды платой.
Глава XXIII
ЮЖНОАМЕРИКАНСКИЕ МЕДВЕДИ
Не теряя времени, наши путешественники поехали на юг и добрались до Мадрида, где оставались ровно столько времени, чтобы успеть посмотреть на очень оживленное, но вовсе уж не такое приятное зрелище - на бой быков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43