Электра. Удивительно. (Пауза.) Скажи мне вот еще что... мне необходимо это знать из-за одного человека... из-за одного человека, которого я жду. Представь такое: один из коринфских парней, из тех, что по вечерам смеются с девушками, вернувшись из путешествия, находит своего отца убитым, мать - в постели убийцы, сестру - в рабстве. Что ж он, смоется, пятясь задом и отвешивая поклоны? Отправится искать утешения у друзей? Или он выхватит меч и будет драться с убийцей, пока не рассечет ему голову? Ты не отвечаешь?
Орест. Я не знаю.
Электра. Как? Не знаешь?
Голос Клитемнестры: "Электра!"
Тсс!
Орест. Что такое?
Электра. Моя мать, царица Клитемнестра.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Орест, Электра, Клитемнестра.
Электра. Ну, Филеб? Ты что, боишься ее? Орест. Это лицо... Я столько раз пытался представить его себе, что, казалось, видел: усталое, дряблое под кричащими красками косметики. Но этот мертвый взгляд, его я не ожидал.
Клитемнестра. Электра,царь велит тебе приготовиться кцеремонии. Надень черное платье и драгоценности. Ну? Чего ты в землю уставилась? Ты прижимаешь локти к худым бокам, твое тело тебе мешает... Ты часто держишься так при мне, но меня не проведешь обезьяньими ужимками: я только что из окна видела другую Электру - движения свободны, глаза горят... Будешь ты смотреть мне в лицо? Ответишь ты мне наконец?
Электра. Вам нужна замарашка, чтобы подчеркнуть великолепие вашего праздника?
Клитемнестра. Прекрати комедию. Ты - царевна, Электра, и народ ждет тебя, как каждый год.
Электра. Я- царевна? Правда? И вы вспоминаете об этом раз в год, когда в воспитательных целях необходимо показать народу картину нашего семейного счастья? Прекрасная царевна, которая моет посуду и сторожит свиней! И Эгисф, как в прошлом году, нежно положит мне руку на плечи и будет улыбаться, прижимаясь к моей щеке и шепча мне на ухо угрозы?
Клитемнестра. Только от тебя зависит, чтоб было по-другому.
Электра. Да, если я поддамся заразе ваших угрызений совести и стану вымаливать прощение богов за преступление, которого не совершала. Да, если я стану целовать руки Эгисфа, называя его отцом. Фу, гадость! У него под ногтями засохшая кровь.
Клитемнестра. Поступай как знаешь. Я уже давно перестала приказывать тебе. Я передала тебе повеление царя.
Электра. Что мне приказы Эгисфа? Это ваш муж, мать моя, ваш драгоценный муж, ваш, а не мой.
Клитемнестра. Мне нечего тебе сказать, Электра. Ты делаешь все, что только можешь, себе и нам на погибель. Но как мне, в одно утро загубившей собственную жизнь, как мне давать тебе советы? Ты ненавидишь меня, дитя мое, но меня больше волнует другое - ты похожа на меня: и у меня были те же заостренные черты, та же беспокойная кровь и скрытный взгляд. Ничего хорошего из этого не вышло.
Электра. Не хочу походить на тебя! Скажи, Филеб,- ты видишь нас обеих, рядом,- ведь это неправда, я ведь не похожа на нее?
Орест. Что сказать тебе? Ее лицо, как поле, разоренное молнией и градом. Но и в твоем есть нечто, обещающее бурю: в один прекрасный день страсть сожжет тебя до костей.
Электра. Обещающее бурю? Пусть так. На такое сходство я согласна. Да сбудутся твои слова.
Клитемнестра. А ты? Ты, разглядывающий людей, кто ты? Дай-ка теперь я посмотрю на тебя. Зачем ты здесь?
Электра (поспешно). Это коринфянин по имени Филеб, он путешествует.
Клитемнестра. Филеб? А!
Электра. Вы, кажется, боялись другого имени.
Клитемнестра. Боялась? Одного я достигла, погубив себя,теперь мне ничто не страшно. Приблизься, чужеземец, и добро пожаловать. Как ты молод. Сколько же тебе лет?
Орест. Восемнадцать.
Клитемнестра. Твои родители еще живы?
Орест. Отец умер.
Клитемнестра. А мать? Она, должно быть, моего возраста? Молчишь? Тебе, наверно, кажется, что она моложе: она еще не разучилась смеяться и петь вместе с тобой. Ты ее любишь? Отвечай же! Почему ты покинул ее?
Орест. Хочу завербоваться в наемные войска, в Спарте.
Клитемнестра. Путешественники, как правило, объезжают наш город за двадцать верст. Тебя не предупредили? Жители равнины подвергли нас карантину: для них наше покаяние - чума, они боятся заразы.
Орест. Это мне известно.
Клитемнестра. Тебе сказали, что мы вот уже пятнадцать лет гнемся под бременем неискупимого преступления?
Орест. Сказали.
Клитемнестра. Что виновней всех Клитемнестра? Что само имя ее проклято?
Орест. Сказали.
Клитемнестра. И ты все же пришел? Чужеземец, я - царица Клитемнестра.
Электра. Не размякай, Филеб. Царица развлекается нашей национальной игрой: игрой в публичную исповедь. Здесь каждый кричит всем в лицо о своих грехах.Нередко в праздничные дни какойнибудь торговец, опустив железную штору своей лавки, ползет по улице на коленях, посыпает голову пылью и вопит, что он убийца, прелюбодей и изменник. Но жители Аргоса пресыщены: все наизусть знают преступления всех. Преступления же царицы и вовсе никого не забавляют - это преступления официальные, лежащие, можно сказать, в основе государственного устройства. Вообрази ее радость, когда она увидела тебя,- молодого, новенького, не знающего ничего - даже ее имени: какой исключительный случай! Ей кажется, что она исповедуется впервые.
Клитемнестра. Замолчи. Любой может плюнуть мне в лицо, назвать меня преступницей и проституткой. Но никто не имеет права касаться моих угрызений совести.
Электра. Видишь, Филеб, таковы правила игры. Люди станут молить, чтобы ты осудил их. Но будь осторожен - суди их только за ошибки, в которых они тебе признались: остальное никого не касается, они не поблагодарят тебя, если ты обнаружишь что-нибудь сам.
Клитемнестра. Пятнадцать лет назад я была самой красивой женщиной Греции. Взгляни на мое лицо и суди о том, сколько я выстрадала. Я ничего не приукрашиваю! Я сожалею не о смерти этого старого козла! Когда я увидела его в ванне истекающим кровью, я запела от счастья и пустилась в пляс. И сейчас, спустя пятнадцать лет, как вспомню, так всю радостью и ожжет. Но у меня был сын ему бы сейчас минуло столько же, сколько тебе. Когда Эгисф отдал его наемникам, я...
Электра. У вас была, кажется, еще дочь, мать моя. Вы превратили ее в судомойку. Но эта вина не очень-то вас мучает.
Клитемнестра. Ты молода, Электра. Тому, кто молод и не успел содеять зла, ничего не стоит осудить других. Но погоди: однажды и ты повлечешь за собой следом непоправимое преступление. Ты шагнешь и подумаешь, что оставила его позади, но бремя его будет все так же тягостно. Ты оглянешься: оно следует за тобой - недосягаемое, темное и прозрачное, как черный кристалл. Ты перестанешь его понимать, скажешь: "Да это не я, не я совершила его". А оно все будет с тобой, стократ отринутое и неотторжимое, оно будет тянуть тебя назад. И ты поймешь наконец, что жребий брошен, раз и навсегда, что не остается ничего иного, как влачить преступление до самой смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15