А впрочем, не все ли равно, который теперь час? В это утро Мегрэ не спешил. По правде говоря, никакого точного плана у него не было. С тех пор как он приехал в Нью-Йорк, его пробуждение впервые было встречено настоящим весенним солнышком, лучи которого проникали в спальню и в ванную комнату.
Кстати, именно из-за солнца он повесил зеркальце на оконную задвижку — так он делал по утрам, когда брился, в Париже, на бульваре Ришар-Ленуар, и, пока брил подбородок, на щеке его всегда играл луч солнца. Не ошибка ли думать, что большие города отличаются друг от друга, даже если речь идет о Нью-Йорке, который изображается а книгах в виде чудовищной мясорубки, перемалывающей людей?
И вот он, Мегрэ, в Нью-Йорке, и здесь есть и оконная задвижка — как раз на такой высоте, какая удобна для бритья, — и косой солнечный луч, который заставляет его жмуриться, а напротив, не то в канцелярии, не то в ателье, над ним хихикают две девушки в белых блузках.
В это утро ему пришлось трижды браться за бритье, так как два раза его отрывали телефонные звонки. В первый раз голос, казалось, доносился издалека; Мегрэ его как будто слышал не так давно, но узнать не мог.
— Алло! Комиссар Мегрэ?
— Ну да!
— В самом деле комиссар Мегрэ?
— Ну да!
— Комиссар Мегрэ у телефона?
— Да, черт побери!
Тут жалобный, почти трагический голос произнес:
— Это Роналд Декстер. Я очень огорчен, что пришлось вас побеспокоить, но мне совершенно необходимо с вами поговорить.
— Есть что-нибудь новенькое?
— Умоляю вас назначить мне встречу как можно скорее.
— Вы далеко от меня?
— Не очень.
— А это очень срочно?
— Очень.
— В таком случае приходите в гостиницу сейчас же и поднимайтесь ко мне в номер.
— Благодарю вас.
Мегрэ улыбнулся было, но по некотором размышлении решил, что в тоне голоса клоуна было что-то тревожное.
Не успел он снова намылить щеки, как телефон зазвонил опять. Мегрэ кое-как вытер лицо.
— Слушаю.
— Комиссар Мегрэ?
На этот раз говорили отчетливо, слишком отчетливо и с резким американским акцентом.
— Я у телефона.
— С вами говорит лейтенант Льюис.
— Слушаю вас.
— Мой коллега О'Брайен сказал, что мне было бы полезно как можно скорее связаться с вами. Не могу ли я встретиться с вами сегодня утром?
— Простите, лейтенант, но у меня остановились часы. Который теперь час?
— Половина одиннадцатого.
— Я охотно пришел бы к вам, но, к сожалению, минуту назад назначил свидание у себя в номере. Впрочем, возможно и даже скорее всего, что речь пойдет об интересующем вас деле. Вам нетрудно будет зайти ко мне в «Бервик»?
— Через двадцать минут буду у вас.
— Есть что-то новенькое?
Мегрэ был уверен, что его собеседник еще держал трубку у уха, когда он задал этот вопрос, но лейтенант притворился, что не слышит, и прозвучали гудки отбоя.
Двое сразу! Мегрэ оставалось только покончить с бритьем и одеться. Не успел он позвонить в room-service и заказать завтрак, как в дверь постучались.
Это был Декстер, Вид у него был такой, что Мегрэ, привыкший уже к его странностям, посмотрел на него с крайним изумлением.
Он никогда не видел, чтобы человек был так бледен. Клоун был похож на лунатика.
Но он не был пьян: на лице у него не было плаксивой гримасы, свидетельствовавшей об опьянении. Напротив, он, казалось, владел собой, и все же в нем было что-то странное.
Он застыл в дверях, похожий на актера из кинокомедии, который только что получил дубинкой по голове и, прежде чем рухнуть, еще какое-то время держится на ногах, глядя перед собой пустыми глазами.
— Господин комиссар… — начал он, еле ворочая языком.
— Войдите и закройте дверь.
— Господин комиссар…
Тут Мегрэ понял, что Декстер, хоть и не пьян, но после чудовищной попойки. Он чудом держался на ногах. Малейшее движение вызывало у него в голове килевую и бортовую качку одновременно, лицо морщилось от боли, а руки машинально искали опоры.
— Сядьте!
Клоун отрицательно покачал головой. Если бы он сел, его бы наверняка тут же сморил непобедимый сон.
— Господин комиссар, я подлец.
С этими словами он дрожащей рукой порылся в кармане куртки и выложил на стол сложенные купюры — американские банкноты. Комиссар посмотрел на них с удивлением.
— Здесь пятьсот долларов.
— Ничего не понимаю!
— Пять банкнот по сто долларов. Совсем новенькие. И не фальшивые, не беспокойтесь! Впервые в жизни я получил пятьсот долларов сразу. Вы это понимаете? У меня в кармане целых пятьсот долларов!
Метрдотель вошел с подносом, на котором были кофе, яичница с беконом, варенье, но Декстера, который страдал булимией (Ненормальное усиление аппетита) и всегда мечтал о какой-нибудь еде не меньше, чем о пятистах долларах, затошнило от запаха и вида еды. Он отвернулся с таким видом, словно его вот-вот вырвет.
— Не хотите чего-нибудь выпить?
— Водички.
Он выпил два, три, четыре стакана — один за другим, не переводя дыхания.
Капли пота сверкали на бледном лбу; он держался за стол, но все равно раскачивался всем своим длинным тощим телом.
— Скажите капитану О'Брайену, который всегда считал меня порядочным человеком и рекомендовал вам, что я подлец.
Он протянул Мегрэ банковые билеты:
— Возьмите их. Делайте с ними что хотите. Они мне не принадлежат. Сегодня ночью… Сегодня ночью…
Казалось, он собирается с силами, чтобы преодолеть самое трудное.
— …сегодня ночью я продал вас за пятьсот долларов. Телефонный звонок.
— Слушаю… Что? Вы уже внизу?.. Поднимайтесь, лейтенант… Я не один, но это неважно.
— Это из полиции? — с горькой улыбкой спросил клоун.
— Не бойтесь. Можете говорить при лейтенанте Льюисе. Это друг О'Брайена.
— Пусть делают со мной что хотят. Мне все равно. Лишь бы поскорее.
Ноги под ним буквально подгибались.
— Входите, лейтенант. Рад познакомиться с вами. Вы знакомы с Декстером?.. Ну, неважно, его знает О'Брайен. Думаю, что он может рассказать нам нечто весьма любопытное. Садитесь, пожалуйста, вот в это кресло; Декстер будет рассказывать, а я пока перекушу.
Комната казалась почти веселой благодаря солнцу, заливавшему ее косыми лучами, в которых плясали золотые пылинки Мегрэ все-таки был не уверен, правильно ли он поступил, пригласив лейтенанта присутствовать при разговоре с Декстером. Ведь О'Брайен не солгал, когда сказал накануне, что лейтенант — человек совсем другого склада, нежели он.
— Счастлив познакомиться с вами, комиссар.
Но сказал это Льюис без улыбки. Чувствовалось, что он на работе; уселся в кресло, положил ногу на ногу, закурил сигарету и, хотя Декстер еще и рта не раскрыл, вытащил из кармана записную книжку и карандаш.
Это был среднего роста, ни толстый ни тонкий, интеллигентного вида мужчина — его можно было принять, например, за преподавателя; у него был длинный нос, очки с толстыми стеклами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Кстати, именно из-за солнца он повесил зеркальце на оконную задвижку — так он делал по утрам, когда брился, в Париже, на бульваре Ришар-Ленуар, и, пока брил подбородок, на щеке его всегда играл луч солнца. Не ошибка ли думать, что большие города отличаются друг от друга, даже если речь идет о Нью-Йорке, который изображается а книгах в виде чудовищной мясорубки, перемалывающей людей?
И вот он, Мегрэ, в Нью-Йорке, и здесь есть и оконная задвижка — как раз на такой высоте, какая удобна для бритья, — и косой солнечный луч, который заставляет его жмуриться, а напротив, не то в канцелярии, не то в ателье, над ним хихикают две девушки в белых блузках.
В это утро ему пришлось трижды браться за бритье, так как два раза его отрывали телефонные звонки. В первый раз голос, казалось, доносился издалека; Мегрэ его как будто слышал не так давно, но узнать не мог.
— Алло! Комиссар Мегрэ?
— Ну да!
— В самом деле комиссар Мегрэ?
— Ну да!
— Комиссар Мегрэ у телефона?
— Да, черт побери!
Тут жалобный, почти трагический голос произнес:
— Это Роналд Декстер. Я очень огорчен, что пришлось вас побеспокоить, но мне совершенно необходимо с вами поговорить.
— Есть что-нибудь новенькое?
— Умоляю вас назначить мне встречу как можно скорее.
— Вы далеко от меня?
— Не очень.
— А это очень срочно?
— Очень.
— В таком случае приходите в гостиницу сейчас же и поднимайтесь ко мне в номер.
— Благодарю вас.
Мегрэ улыбнулся было, но по некотором размышлении решил, что в тоне голоса клоуна было что-то тревожное.
Не успел он снова намылить щеки, как телефон зазвонил опять. Мегрэ кое-как вытер лицо.
— Слушаю.
— Комиссар Мегрэ?
На этот раз говорили отчетливо, слишком отчетливо и с резким американским акцентом.
— Я у телефона.
— С вами говорит лейтенант Льюис.
— Слушаю вас.
— Мой коллега О'Брайен сказал, что мне было бы полезно как можно скорее связаться с вами. Не могу ли я встретиться с вами сегодня утром?
— Простите, лейтенант, но у меня остановились часы. Который теперь час?
— Половина одиннадцатого.
— Я охотно пришел бы к вам, но, к сожалению, минуту назад назначил свидание у себя в номере. Впрочем, возможно и даже скорее всего, что речь пойдет об интересующем вас деле. Вам нетрудно будет зайти ко мне в «Бервик»?
— Через двадцать минут буду у вас.
— Есть что-то новенькое?
Мегрэ был уверен, что его собеседник еще держал трубку у уха, когда он задал этот вопрос, но лейтенант притворился, что не слышит, и прозвучали гудки отбоя.
Двое сразу! Мегрэ оставалось только покончить с бритьем и одеться. Не успел он позвонить в room-service и заказать завтрак, как в дверь постучались.
Это был Декстер, Вид у него был такой, что Мегрэ, привыкший уже к его странностям, посмотрел на него с крайним изумлением.
Он никогда не видел, чтобы человек был так бледен. Клоун был похож на лунатика.
Но он не был пьян: на лице у него не было плаксивой гримасы, свидетельствовавшей об опьянении. Напротив, он, казалось, владел собой, и все же в нем было что-то странное.
Он застыл в дверях, похожий на актера из кинокомедии, который только что получил дубинкой по голове и, прежде чем рухнуть, еще какое-то время держится на ногах, глядя перед собой пустыми глазами.
— Господин комиссар… — начал он, еле ворочая языком.
— Войдите и закройте дверь.
— Господин комиссар…
Тут Мегрэ понял, что Декстер, хоть и не пьян, но после чудовищной попойки. Он чудом держался на ногах. Малейшее движение вызывало у него в голове килевую и бортовую качку одновременно, лицо морщилось от боли, а руки машинально искали опоры.
— Сядьте!
Клоун отрицательно покачал головой. Если бы он сел, его бы наверняка тут же сморил непобедимый сон.
— Господин комиссар, я подлец.
С этими словами он дрожащей рукой порылся в кармане куртки и выложил на стол сложенные купюры — американские банкноты. Комиссар посмотрел на них с удивлением.
— Здесь пятьсот долларов.
— Ничего не понимаю!
— Пять банкнот по сто долларов. Совсем новенькие. И не фальшивые, не беспокойтесь! Впервые в жизни я получил пятьсот долларов сразу. Вы это понимаете? У меня в кармане целых пятьсот долларов!
Метрдотель вошел с подносом, на котором были кофе, яичница с беконом, варенье, но Декстера, который страдал булимией (Ненормальное усиление аппетита) и всегда мечтал о какой-нибудь еде не меньше, чем о пятистах долларах, затошнило от запаха и вида еды. Он отвернулся с таким видом, словно его вот-вот вырвет.
— Не хотите чего-нибудь выпить?
— Водички.
Он выпил два, три, четыре стакана — один за другим, не переводя дыхания.
Капли пота сверкали на бледном лбу; он держался за стол, но все равно раскачивался всем своим длинным тощим телом.
— Скажите капитану О'Брайену, который всегда считал меня порядочным человеком и рекомендовал вам, что я подлец.
Он протянул Мегрэ банковые билеты:
— Возьмите их. Делайте с ними что хотите. Они мне не принадлежат. Сегодня ночью… Сегодня ночью…
Казалось, он собирается с силами, чтобы преодолеть самое трудное.
— …сегодня ночью я продал вас за пятьсот долларов. Телефонный звонок.
— Слушаю… Что? Вы уже внизу?.. Поднимайтесь, лейтенант… Я не один, но это неважно.
— Это из полиции? — с горькой улыбкой спросил клоун.
— Не бойтесь. Можете говорить при лейтенанте Льюисе. Это друг О'Брайена.
— Пусть делают со мной что хотят. Мне все равно. Лишь бы поскорее.
Ноги под ним буквально подгибались.
— Входите, лейтенант. Рад познакомиться с вами. Вы знакомы с Декстером?.. Ну, неважно, его знает О'Брайен. Думаю, что он может рассказать нам нечто весьма любопытное. Садитесь, пожалуйста, вот в это кресло; Декстер будет рассказывать, а я пока перекушу.
Комната казалась почти веселой благодаря солнцу, заливавшему ее косыми лучами, в которых плясали золотые пылинки Мегрэ все-таки был не уверен, правильно ли он поступил, пригласив лейтенанта присутствовать при разговоре с Декстером. Ведь О'Брайен не солгал, когда сказал накануне, что лейтенант — человек совсем другого склада, нежели он.
— Счастлив познакомиться с вами, комиссар.
Но сказал это Льюис без улыбки. Чувствовалось, что он на работе; уселся в кресло, положил ногу на ногу, закурил сигарету и, хотя Декстер еще и рта не раскрыл, вытащил из кармана записную книжку и карандаш.
Это был среднего роста, ни толстый ни тонкий, интеллигентного вида мужчина — его можно было принять, например, за преподавателя; у него был длинный нос, очки с толстыми стеклами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36