Под именем Люлю-Торпеда она выступает в конце программы в кафе-стриптиз „Зеленый шар“ на улице Пигаль.
Месье Луи пошел вместе с ней. Я отправился за ним и сел за столик поблизости. Проскользнув через артистический вход, Люлю появилась на сцене, а закончив свой номер, устроилась вместе с подругами в баре, где им надлежит стараться, чтобы клиенты побольше пили.
Месье Луи продолжал сидеть за столиком, не звонил по телефону, ни на минуту не выходил из зала.
Около трех часов Люлю подошла к нему и шепнула несколько слов на ухо. Он спросил свою шляпу, и мы, один за другим, вышли на тротуар. Люлю тоже скоро вышла, и они направились пешком к меблированному отелю «Сквер» на площади Сен-Жорж. Я расспросил швейцара. Луиза Пегас живет в этом отеле уже несколько месяцев. Часто возвращается в сопровождении мужчины, редко с одним и тем же. Месье Луи появился в ее комнате во второй или третий раз. Я звоню из бистро, которое сейчас закроется. Продолжаю следить».
— Жанвье! Где Жанвье? Он еще не пришел?
В кабинет вошел Жанвье.
— Пошли человека дежурить напротив отеля «Сквер» на площади Сен-Жорж. Надо сменить Лапуэнта, который, наверное, уже изнемогает. Если у него нет ничего нового, пусть идет спать, а вечером позвонит. Возможно, он мне будет нужен.
Мегрэ едва поспел на доклад к начальнику, вошел в его кабинет последним. Коллеги бросили на комиссара понимающие взгляды, Мегрэ выглядел так, как в особые дни, предшествующие раскрытию преступления, — на лице выражение упрямства, а трубка так крепко зажата в зубах, что того и гляди лопнет кончик эбонитового мундштука.
Мегрэ не слушал, что говорилось в кабинете. Когда дошла очередь до него, он ограничился тем, что пробормотал:
— Я продолжаю вести следствие по убийству Манюэля Пальмари. Если все пойдет хорошо, возможно, я заодно раскрою и организацию, совершавшую кражи драгоценностей.
— Ваша старая идея! Сколько уже лет вы подозреваете Пальмари?
— Много лет, это правда!
В кабинете его ожидали и другие рапорты: от Гастинн-Ренетта, а главное, от судебного медика. Три пули, попавшие в Манюэля, одна из которых застряла в спинке кресла, были действительно выпущены из «смит-и-вессона», принадлежавшего Пальмари.
— Жанвье, зайди на минутку!
Он дал ему инструкции насчет дежурства на улице Акаций.
Немного погодя комиссар прошел в застекленную дверь, через которую по галерее можно было прямо попасть из уголовной полиции во Дворец правосудия. Ему пришлось подняться на два этажа, прежде чем он отыскал кабинет следователя Анселена, находившийся почти на чердаке.
Это был старомодно обставленный кабинет, из тех, которые обычно предоставляли новичкам, и следователю приходилось складывать бумаги прямо на полу и весь день сидеть при электрическом свете.
При виде Мегрэ толстенький Анселен потер руки.
— Вы можете быть свободны, — сказал он своему секретарю. — Садитесь, дорогой комиссар. Я горю желанием узнать, как ваши дела.
Мегрэ вкратце рассказал ему о своей деятельности накануне, об отчетах, полученных утром.
— Вы надеетесь, что все эти разрозненные элементы в конце концов соединятся в единое целое?
— Каждое лицо, имеющее отношение к этому делу, боится. Каждый из них изолирован, без всяких средств связи.
— Понимаю! Понимаю! Очень ловко! Но зато — не очень правильно. Я не мог бы действовать таким образом, но я начинаю понимать вашу тактику. Что вы будете делать теперь?
— Сначала схожу на улицу Лафайет, где в какой-нибудь пивной или на тротуаре каждое утро возникает «рынок» бриллиантов. Я знаю несколько бриллиантщиков.
Мне часто приходилось бывать там. Потом отправлюсь на картонажную фабрику «Жело и сын», чтобы проверить — вы догадываетесь — что.
— В итоге, если я хорошо понял, дело представляется таким образом…
И следователь, лукаво поглядывая на Мегрэ, стал разбирать механизм дела, тем самым доказывая, что провел часть ночи, изучая имеющиеся данные.
— Я полагаю, вы считаете Пальмари главой этого предприятия. В своем ресторане на Монмартре он годами водил знакомство с жуликами разных возрастов, которые собирались там. Старое поколение постепенно рассеялось по всей Франции, но тем не менее контакты сохранились. Другими словами, Пальмари, позвонив куда следует, мог вызвать двух или трех людей, которые были ему нужны для того или иного дела. Согласны?
Мегрэ соглашался, забавляясь возбужденным состоянием представителя суда.
— Хотя он оказался далеким от мира из-за потери ноги, ничто не мешало ему руководить своей организацией благодаря посредничеству Алины Бош. Он сразу купил дом, где поселился с ней, и я теперь думаю, не было ли у него определенной цели, когда он поступил таким образом.
— Это позволяло, между прочим, отказать кому-нибудь из жильцов в том случае, если срочно требовалась свободная квартира, — вставил Мегрэ.
— Например, для Барийара. Ведь очень удобно, когда находишься под наблюдением полиции, иметь сообщника на той же лестничной площадке. Вы считаете Барийара способным перегранить драгоценные камни и пустить их в продажу?
— Пустить в продажу, да. Гранить — нет, потому что это одно из самых тонких ремесел на свете. Барийар был наводчиком, он указывал ювелирные витрины, которые стоили того, чтобы организовать налет. Учитывая его профессию, это ему было нетрудно. Сведения он давал Алине, которая, периодически ускользая от нашей слежки, бегала в отель «Бюсьер»…
— Вот почему и был куплен этот отель, который вдобавок представлял собой и хорошее помещение денег.
— Сообщники приезжали из провинции на день или два. Алина, а может быть Барийар, ждали их в определенном месте, чтобы затем завладеть драгоценностями.
Чаще всего исполнители налета спокойно уезжали, не зная даже, на кого они работали, чем и объясняется, что те немногие жулики, которых мы арестовали, ничего не могли нам сказать.
— В общем, вам кого-то не хватает? — заключил следователь.
— Это точно. Гранильщиков бриллиантов.
— Удачи вам, Мегрэ. Вы ведь позволили мне вас так называть? Зовите меня Анселен.
И комиссар ответил с улыбкой:
— Попробую. Зная мои отношения с судейскими, в частности с одним судебным следователем по фамилии Комельо, боюсь, что это мне не сразу удастся. А пока счастливо оставаться, господин следователь. Я буду держать вас в курсе дела.
Когда он позвонил на картонажную фабрику на авеню Гобелен, к телефону подошел Жело-сын.
— Нет, нет, месье Жело. Не волнуйтесь, ничего особенного. Просто проверка, которая никак не повлияет на репутацию вашего дома. Вы говорите, что Фернан Барийар отличный представитель вашей фирмы, и я вам охотно верю. Просто хотелось бы знать, какие ювелиры, например, в течение двух последних лет, делали ему заказы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Месье Луи пошел вместе с ней. Я отправился за ним и сел за столик поблизости. Проскользнув через артистический вход, Люлю появилась на сцене, а закончив свой номер, устроилась вместе с подругами в баре, где им надлежит стараться, чтобы клиенты побольше пили.
Месье Луи продолжал сидеть за столиком, не звонил по телефону, ни на минуту не выходил из зала.
Около трех часов Люлю подошла к нему и шепнула несколько слов на ухо. Он спросил свою шляпу, и мы, один за другим, вышли на тротуар. Люлю тоже скоро вышла, и они направились пешком к меблированному отелю «Сквер» на площади Сен-Жорж. Я расспросил швейцара. Луиза Пегас живет в этом отеле уже несколько месяцев. Часто возвращается в сопровождении мужчины, редко с одним и тем же. Месье Луи появился в ее комнате во второй или третий раз. Я звоню из бистро, которое сейчас закроется. Продолжаю следить».
— Жанвье! Где Жанвье? Он еще не пришел?
В кабинет вошел Жанвье.
— Пошли человека дежурить напротив отеля «Сквер» на площади Сен-Жорж. Надо сменить Лапуэнта, который, наверное, уже изнемогает. Если у него нет ничего нового, пусть идет спать, а вечером позвонит. Возможно, он мне будет нужен.
Мегрэ едва поспел на доклад к начальнику, вошел в его кабинет последним. Коллеги бросили на комиссара понимающие взгляды, Мегрэ выглядел так, как в особые дни, предшествующие раскрытию преступления, — на лице выражение упрямства, а трубка так крепко зажата в зубах, что того и гляди лопнет кончик эбонитового мундштука.
Мегрэ не слушал, что говорилось в кабинете. Когда дошла очередь до него, он ограничился тем, что пробормотал:
— Я продолжаю вести следствие по убийству Манюэля Пальмари. Если все пойдет хорошо, возможно, я заодно раскрою и организацию, совершавшую кражи драгоценностей.
— Ваша старая идея! Сколько уже лет вы подозреваете Пальмари?
— Много лет, это правда!
В кабинете его ожидали и другие рапорты: от Гастинн-Ренетта, а главное, от судебного медика. Три пули, попавшие в Манюэля, одна из которых застряла в спинке кресла, были действительно выпущены из «смит-и-вессона», принадлежавшего Пальмари.
— Жанвье, зайди на минутку!
Он дал ему инструкции насчет дежурства на улице Акаций.
Немного погодя комиссар прошел в застекленную дверь, через которую по галерее можно было прямо попасть из уголовной полиции во Дворец правосудия. Ему пришлось подняться на два этажа, прежде чем он отыскал кабинет следователя Анселена, находившийся почти на чердаке.
Это был старомодно обставленный кабинет, из тех, которые обычно предоставляли новичкам, и следователю приходилось складывать бумаги прямо на полу и весь день сидеть при электрическом свете.
При виде Мегрэ толстенький Анселен потер руки.
— Вы можете быть свободны, — сказал он своему секретарю. — Садитесь, дорогой комиссар. Я горю желанием узнать, как ваши дела.
Мегрэ вкратце рассказал ему о своей деятельности накануне, об отчетах, полученных утром.
— Вы надеетесь, что все эти разрозненные элементы в конце концов соединятся в единое целое?
— Каждое лицо, имеющее отношение к этому делу, боится. Каждый из них изолирован, без всяких средств связи.
— Понимаю! Понимаю! Очень ловко! Но зато — не очень правильно. Я не мог бы действовать таким образом, но я начинаю понимать вашу тактику. Что вы будете делать теперь?
— Сначала схожу на улицу Лафайет, где в какой-нибудь пивной или на тротуаре каждое утро возникает «рынок» бриллиантов. Я знаю несколько бриллиантщиков.
Мне часто приходилось бывать там. Потом отправлюсь на картонажную фабрику «Жело и сын», чтобы проверить — вы догадываетесь — что.
— В итоге, если я хорошо понял, дело представляется таким образом…
И следователь, лукаво поглядывая на Мегрэ, стал разбирать механизм дела, тем самым доказывая, что провел часть ночи, изучая имеющиеся данные.
— Я полагаю, вы считаете Пальмари главой этого предприятия. В своем ресторане на Монмартре он годами водил знакомство с жуликами разных возрастов, которые собирались там. Старое поколение постепенно рассеялось по всей Франции, но тем не менее контакты сохранились. Другими словами, Пальмари, позвонив куда следует, мог вызвать двух или трех людей, которые были ему нужны для того или иного дела. Согласны?
Мегрэ соглашался, забавляясь возбужденным состоянием представителя суда.
— Хотя он оказался далеким от мира из-за потери ноги, ничто не мешало ему руководить своей организацией благодаря посредничеству Алины Бош. Он сразу купил дом, где поселился с ней, и я теперь думаю, не было ли у него определенной цели, когда он поступил таким образом.
— Это позволяло, между прочим, отказать кому-нибудь из жильцов в том случае, если срочно требовалась свободная квартира, — вставил Мегрэ.
— Например, для Барийара. Ведь очень удобно, когда находишься под наблюдением полиции, иметь сообщника на той же лестничной площадке. Вы считаете Барийара способным перегранить драгоценные камни и пустить их в продажу?
— Пустить в продажу, да. Гранить — нет, потому что это одно из самых тонких ремесел на свете. Барийар был наводчиком, он указывал ювелирные витрины, которые стоили того, чтобы организовать налет. Учитывая его профессию, это ему было нетрудно. Сведения он давал Алине, которая, периодически ускользая от нашей слежки, бегала в отель «Бюсьер»…
— Вот почему и был куплен этот отель, который вдобавок представлял собой и хорошее помещение денег.
— Сообщники приезжали из провинции на день или два. Алина, а может быть Барийар, ждали их в определенном месте, чтобы затем завладеть драгоценностями.
Чаще всего исполнители налета спокойно уезжали, не зная даже, на кого они работали, чем и объясняется, что те немногие жулики, которых мы арестовали, ничего не могли нам сказать.
— В общем, вам кого-то не хватает? — заключил следователь.
— Это точно. Гранильщиков бриллиантов.
— Удачи вам, Мегрэ. Вы ведь позволили мне вас так называть? Зовите меня Анселен.
И комиссар ответил с улыбкой:
— Попробую. Зная мои отношения с судейскими, в частности с одним судебным следователем по фамилии Комельо, боюсь, что это мне не сразу удастся. А пока счастливо оставаться, господин следователь. Я буду держать вас в курсе дела.
Когда он позвонил на картонажную фабрику на авеню Гобелен, к телефону подошел Жело-сын.
— Нет, нет, месье Жело. Не волнуйтесь, ничего особенного. Просто проверка, которая никак не повлияет на репутацию вашего дома. Вы говорите, что Фернан Барийар отличный представитель вашей фирмы, и я вам охотно верю. Просто хотелось бы знать, какие ювелиры, например, в течение двух последних лет, делали ему заказы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29