Видевшие в темноте столь же хорошо, как и на солнце, братья рассмотрели восхитительное, с тонкими чертами лицо эльфа, длинные волосы и... абсолютно черные – без белков и зрачков – глаза, занимающие пол-лица. А еще через секунду хранитель снова скрыл свое обличье под складками материи.
Встреча с морлоком прежде могла бы напугать даже таких бесстрашных и опытных воинов, как лурды. Но лурды-хранители талисмана были почти равны с проклятым эльфом.
С севера пришел старик в костюме всадника и высоких сапогах. Двигался он легко и быстро, свой тяжелый меч придерживал у бедра, не отнимая ладони от рукояти, и виделась в том постоянная привычка, а не недоверие к союзникам. Он представился Деклой.
С востока появился гном, разряженный в алый бархат. То был Элоах, наследник короля Грэнджера. Он как старому знакомому кивнул морлоку, – похоже, что они знали друг друга и раньше, еще до того, как стали хранителями талисманов. Затем гном подошел к Декле и завел с ним разговор о передвижениях войск трикстеров в Аллефельде и о том, что Кахатанна отправилась на Шеолу.
– Там у нее ничего не выйдет, – произнес тихий и жесткий голос.
Все обернулись в ту сторону. У перекрестка, на западной дороге, стоял высокий человек с коротко остриженными мелочно-белыми волосами. Темно-лиловое его одеяние было усыпано драгоценными камнями, как луг цветами.
– Ты здесь, Экапад? – Морлок спросил, как брезгливо поморщился. – И почему ты считаешь, что ничего не выйдет?
– Шеола находится в бездне, полной чудовищ. Это во-первых. А во-вторых, там не найдется ей союзников.
– Ты говорил это и тогда, когда она отправлялась на Джемар. Ты был уверен, что либо Кахатанна останется навсегда в стране катхэксинов, воюя со своими иллюзиями, либо Сокорро разорвет ее на части. Но не случилось ни того, ни другого.
– С Сокорро я еще поквитаюсь, – прошептал маг. – У меня есть кое-какой подарочек для него. И я готов ждать до следующего Взаимопроникновения миров, чтобы лично преподнести свой скромный дар этому глупцу. Но Шеола не Джемар, там некому будет так ошибиться, – я не думаю, что Кетус польстится на прелести этой бессмертной девчонки.
– Не загадывай, – сухо сказал Декла. – И поторопись. Мы собрались для дела, а не для пустых разговоров. Ты готов?
– Готов, – кивнул Аджа Экапад.
Втайне он ненавидел Деклу и чувствовал, что железная воля и острый разум старика во много крат превосходят его собственные. Однако по той же причине и подчинялся ему беспрекословно. Властный, царственный и жестокий маг Мерроэ стушевывался на фоне скромного, спокойного, даже бесстрастного Деклы. Вот и сейчас поспешно согласился с ним, чтобы не попасть в еще более глупое положение. Аджа Экапад лелеял свою ненависть к бывшему начальнику тайной службы Сонандана и давно уже поклялся жестоко отплатить ему за все свои унижения.
– Тогда позовем седьмого, что должен явиться ни с какой стороны, – не то предложил, не то скомандовал старик.
Шестеро взялись за руки, образовав кольцо. Налетевший ветер раздул их плащи, словно крылья. Совы сорвались со своих мест и бесшумно уплыли в ночь. С отчаянным криком бросилась в темноту и какая-то несчастная ворона, разбуженная собственным паническим ужасом перед тем неведомым, что должно было вот-вот возникнуть на перекрестке.
И он пришел.
Тот, кто прежде был Шуллатом Огненным, столбом пламени поднялся из-под земли в самом центре перекрестка. Пламя ревело, бушевало и металось из стороны в сторону, постепенно принимая четкие очертания. Вот появилось лицо с безвекими глазами и огромной пастью, из которой вылетали огненные раздвоенные языки, зашевелились пламенные космы, жарким и слепящим ореолом окружая голову. В могучей руке Шуллат сжимал свой багряный посох. На него было больно смотреть, и глаза хранителей на какое-то время перестали воспринимать окружающее. Грозен и по-прежнему прекрасен был Бог Огня.
Увы, он уже не был самим собой.
– Пойдем, – произнесло ревущее пламя. И Шуллат ударил посохом в центр скрещения дорог.
Багряный, рассыпающий искры комок пламени сорвался с него и закружился на месте, подскакивая, приглашая следовать за собой. И семеро пошли по указанному пути, который был отмечен на земле тоненькой огненной ниточкой, полыхающей в кромешной тьме ночи.
Для тех, кто служит повелителю Мелькарту, расстояния перестают существовать. Возможно, путь, пройденный семерыми, и был далек, но эти понятия остались в их прошлой жизни, а теперь были лишь пустым звуком. Семеро явились на берег неширокой, но очень глубокой полноводной реки, с шумом протекавшей между двумя высокими скалами. Когда-то это была сплошная гора, но со временем водный поток проточил себе ложе в крепком камне и теперь тек на самом дне образовавшейся расщелины.
Семеро хранителей дошли до того места, где из воды поднимался высокий резной столб с полустертыми, разбитыми ветрами, временем и непогодой узорами.
– Это здесь, – сказал Декла.
Странным образом, именно он принимал решения и отдавал приказания, и даже Шуллат и морлок не выражали недовольства.
Проклятый эльф подошел к самому краю обрыва, воздел руки к мутному ночному небу и произнес несколько слов – тихих и неясных, слетевших с его губ, словно сухие, рассыпающиеся листья. Повинуясь этим словам, река ожила. Она остановилась в своем движении, вздыбилась, как замурованный в каменном мешке великан, затем уперлась в каменную насыпь, преграждавшую путь в соседнее ущелье, и напрягла свои невероятные силы. Раздался жуткий хруст и грохот разметанных камней, вода вскипела, забурлила, и на ее поверхности возникли пенные буруны и воронки. В них было втянуто все, что оказалось к тому времени в реке: бревна, ветки, листья, несколько рыбацких лодчонок, сорванных с причала, исчезло в водовороте и несколько вязанок соломы, – похоже, выше по течению смыло хибарку. Со стоном и ревом устремилась река по новому руслу.
А старое ложе опустело.
Неслышно шагали семеро по мокрым, скользким от ила и многовековых донных наслоений камням, переступали через спутанные клубки водорослей, бесформенных и потерявших цвет, только ракушки хрустели под их ногами да билась испуганная рыба, застрявшая между гнилых коряг. Но странники не смотрели на все чудеса подводного мира, в одночасье открывшиеся их взору. Они шли к высокому столбу, который теперь полностью был виден. На две трети столб был покрыт водорослями и ракушками, как дерево мхом. Дойдя до его подножия, Шуллат ударил своим посохом в самое основание, и зашевелилась каменная насыпь, что удерживала столб в вертикальном состоянии, задвигалась. Огромные валуны и булыжники поменьше сами, торопясь, расползались прочь от этого места. Наконец столб зашатался и рухнул, расколовшись при падении на несколько частей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Встреча с морлоком прежде могла бы напугать даже таких бесстрашных и опытных воинов, как лурды. Но лурды-хранители талисмана были почти равны с проклятым эльфом.
С севера пришел старик в костюме всадника и высоких сапогах. Двигался он легко и быстро, свой тяжелый меч придерживал у бедра, не отнимая ладони от рукояти, и виделась в том постоянная привычка, а не недоверие к союзникам. Он представился Деклой.
С востока появился гном, разряженный в алый бархат. То был Элоах, наследник короля Грэнджера. Он как старому знакомому кивнул морлоку, – похоже, что они знали друг друга и раньше, еще до того, как стали хранителями талисманов. Затем гном подошел к Декле и завел с ним разговор о передвижениях войск трикстеров в Аллефельде и о том, что Кахатанна отправилась на Шеолу.
– Там у нее ничего не выйдет, – произнес тихий и жесткий голос.
Все обернулись в ту сторону. У перекрестка, на западной дороге, стоял высокий человек с коротко остриженными мелочно-белыми волосами. Темно-лиловое его одеяние было усыпано драгоценными камнями, как луг цветами.
– Ты здесь, Экапад? – Морлок спросил, как брезгливо поморщился. – И почему ты считаешь, что ничего не выйдет?
– Шеола находится в бездне, полной чудовищ. Это во-первых. А во-вторых, там не найдется ей союзников.
– Ты говорил это и тогда, когда она отправлялась на Джемар. Ты был уверен, что либо Кахатанна останется навсегда в стране катхэксинов, воюя со своими иллюзиями, либо Сокорро разорвет ее на части. Но не случилось ни того, ни другого.
– С Сокорро я еще поквитаюсь, – прошептал маг. – У меня есть кое-какой подарочек для него. И я готов ждать до следующего Взаимопроникновения миров, чтобы лично преподнести свой скромный дар этому глупцу. Но Шеола не Джемар, там некому будет так ошибиться, – я не думаю, что Кетус польстится на прелести этой бессмертной девчонки.
– Не загадывай, – сухо сказал Декла. – И поторопись. Мы собрались для дела, а не для пустых разговоров. Ты готов?
– Готов, – кивнул Аджа Экапад.
Втайне он ненавидел Деклу и чувствовал, что железная воля и острый разум старика во много крат превосходят его собственные. Однако по той же причине и подчинялся ему беспрекословно. Властный, царственный и жестокий маг Мерроэ стушевывался на фоне скромного, спокойного, даже бесстрастного Деклы. Вот и сейчас поспешно согласился с ним, чтобы не попасть в еще более глупое положение. Аджа Экапад лелеял свою ненависть к бывшему начальнику тайной службы Сонандана и давно уже поклялся жестоко отплатить ему за все свои унижения.
– Тогда позовем седьмого, что должен явиться ни с какой стороны, – не то предложил, не то скомандовал старик.
Шестеро взялись за руки, образовав кольцо. Налетевший ветер раздул их плащи, словно крылья. Совы сорвались со своих мест и бесшумно уплыли в ночь. С отчаянным криком бросилась в темноту и какая-то несчастная ворона, разбуженная собственным паническим ужасом перед тем неведомым, что должно было вот-вот возникнуть на перекрестке.
И он пришел.
Тот, кто прежде был Шуллатом Огненным, столбом пламени поднялся из-под земли в самом центре перекрестка. Пламя ревело, бушевало и металось из стороны в сторону, постепенно принимая четкие очертания. Вот появилось лицо с безвекими глазами и огромной пастью, из которой вылетали огненные раздвоенные языки, зашевелились пламенные космы, жарким и слепящим ореолом окружая голову. В могучей руке Шуллат сжимал свой багряный посох. На него было больно смотреть, и глаза хранителей на какое-то время перестали воспринимать окружающее. Грозен и по-прежнему прекрасен был Бог Огня.
Увы, он уже не был самим собой.
– Пойдем, – произнесло ревущее пламя. И Шуллат ударил посохом в центр скрещения дорог.
Багряный, рассыпающий искры комок пламени сорвался с него и закружился на месте, подскакивая, приглашая следовать за собой. И семеро пошли по указанному пути, который был отмечен на земле тоненькой огненной ниточкой, полыхающей в кромешной тьме ночи.
Для тех, кто служит повелителю Мелькарту, расстояния перестают существовать. Возможно, путь, пройденный семерыми, и был далек, но эти понятия остались в их прошлой жизни, а теперь были лишь пустым звуком. Семеро явились на берег неширокой, но очень глубокой полноводной реки, с шумом протекавшей между двумя высокими скалами. Когда-то это была сплошная гора, но со временем водный поток проточил себе ложе в крепком камне и теперь тек на самом дне образовавшейся расщелины.
Семеро хранителей дошли до того места, где из воды поднимался высокий резной столб с полустертыми, разбитыми ветрами, временем и непогодой узорами.
– Это здесь, – сказал Декла.
Странным образом, именно он принимал решения и отдавал приказания, и даже Шуллат и морлок не выражали недовольства.
Проклятый эльф подошел к самому краю обрыва, воздел руки к мутному ночному небу и произнес несколько слов – тихих и неясных, слетевших с его губ, словно сухие, рассыпающиеся листья. Повинуясь этим словам, река ожила. Она остановилась в своем движении, вздыбилась, как замурованный в каменном мешке великан, затем уперлась в каменную насыпь, преграждавшую путь в соседнее ущелье, и напрягла свои невероятные силы. Раздался жуткий хруст и грохот разметанных камней, вода вскипела, забурлила, и на ее поверхности возникли пенные буруны и воронки. В них было втянуто все, что оказалось к тому времени в реке: бревна, ветки, листья, несколько рыбацких лодчонок, сорванных с причала, исчезло в водовороте и несколько вязанок соломы, – похоже, выше по течению смыло хибарку. Со стоном и ревом устремилась река по новому руслу.
А старое ложе опустело.
Неслышно шагали семеро по мокрым, скользким от ила и многовековых донных наслоений камням, переступали через спутанные клубки водорослей, бесформенных и потерявших цвет, только ракушки хрустели под их ногами да билась испуганная рыба, застрявшая между гнилых коряг. Но странники не смотрели на все чудеса подводного мира, в одночасье открывшиеся их взору. Они шли к высокому столбу, который теперь полностью был виден. На две трети столб был покрыт водорослями и ракушками, как дерево мхом. Дойдя до его подножия, Шуллат ударил своим посохом в самое основание, и зашевелилась каменная насыпь, что удерживала столб в вертикальном состоянии, задвигалась. Огромные валуны и булыжники поменьше сами, торопясь, расползались прочь от этого места. Наконец столб зашатался и рухнул, расколовшись при падении на несколько частей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145