— Конечно, — деликатно добавил робот, — монитор Квамодиан и я — мы можем на некоторые вещи смотреть с разных точек зрения. Иногда. Иногда один из нас, возможно, ошибается. Но это справедливо, ибо неизмеримый звездный мир показывает, каким объединяющим началом является этот плодотворный союз, сторицей награждающий присоединившихся к нему.
Примерно секунду робот парил безмолвно, словно зачарованный собственными словами, а бледный плазменный овал застенчиво поголубел на мгновение.
— Итак, на сегодня мы закончим, — сказал он наконец. — Дети, вы можете идти. Монитор Квамодиан, благодарю вас, что вы посетили нас.
Энди Квам сердито протиснулся сквозь стайку покидающих комнату детей к первому ряду и остановился перед роботом.
— Инспектор! — воскликнул он. — Как вы можете рассуждать о борьбе за права граждан-симбиотов, если даже не желаете помочь мне в таком важном деле?
— Терпение, монитор Квамодиан, — промурлыкал робот. — Да, существуют еще порочные люди и звезды, отвергающие всеобщее добро. Я с радостью присоединяюсь к вам в противостоянии этим силам. Но по нашему соглашению в День Звезды…
— Это такой же день, как и все остальные! — не выдержав, заорал Энди. — Какие-то жулики задумали что-то совершить с Блуждающими Звездами! Грозит большая опасность всем нам, и она не будет ждать удобного для вас момента, чтобы вы…
Робот молча покачивался на своем трансфлексионном поле, словно раздумывал, что ему делать. Он выпустил наполовину сформированные эффекторы, потом втянул их. Плазменный овал быстро и последовательно поменял несколько расцветок.
— Ситуация очень серьезная, монитор Квамодиан, — наконец сказал он.
— Вы даже не подозреваете, насколько серьезная, — с горечью отозвался Энди Квам. — Неужели вы меня не слышали? Три плазменных разряда с Солнца! Это невозможно для любого члена сообщества Лебедь, если только не было спровоцировано… Что-то очень опасное, очень серьезное происходит в тех горах.
— Мы отметили этот феномен, — мелодично согласился робот. — Возможно, это даже серьезней, чем вы думаете, монитор Квамодиан.
Энди Квам, пораженный, замолчал. Может, робот связался со старшим монитором Клотильдой Квай Квич?
— Говорите, более серьезно, чем я думаю? Что…
— Но тем не менее, — продолжал робот, — соглашение остается в силе. Вы не можете заставить меня действовать сегодня. И я советую, мы настойчиво вам советуем, чтобы вы не предпринимали каких-либо действий без нашей помощи. Видите ли, монитор Квамодиан, мы сознаем присутствие великой опасности, о которой вы даже не подозреваете.
— Т-т-требую эти сведения! Немедленно! — запинаясь, провозгласил Энди.
— В соответствии с соглашением… — запел робот.
— К дьяволу соглашение!
— В соответствии с соглашением, — бесстрастно повторил робот, — вы не можете требовать. Я могу помочь вам, но добровольно, что будет частью моего добровольного исполнения религиозных обрядов в День Звезды!
Он подумал еще секу иду, а тем временем по его плазменному овалу в бешеном темпе пронеслись разные цвета. Потом овал загорелся ярким, почти золотым светом.
— С этой точки зрения, — пропел он, — я выбираю содействие вам, монитор Квамодиан. Я сейчас же доставлю вас к месту удара разрядов. Ибо воистину нам грозит опасность. В том месте рождена Блуждающая Звезда, Она живет и растет!
Глава XII
Существо успело вырасти за это время. Вырасти, хотя его эффекторы еще не достигли Солнца и тройной ответ последнего тоже был еще в пути. Оно миновало декартовскую стадию с его «Я мыслю, следовательно, я существую» и, возведя этот краеугольный камень, предпочло пока отложить исследование самого себя и заняться вместо этого исследованием окружающего мира.
Темнота, одиночество, частицы. Оно обнаружило, что некоторые частицы организованы в микроструктуры. Существо не знало определения «материя» или «вещество», но сразу сообразило, что все эти частицы действуют как векторные отрезки-мириады вихрящихся заряженных частиц, результирующих в какой-то средней силе, среднем направлении. Тепло, излучение. Оказавшись без теплой оболочки своего инкубатора, существо принялось отыскивать новые источники энергии, подключаться к ним, использовать их, овладевать ими.
И я двигаюсь, подумало Оно, и это была подлинная мысль, соединяющая в себе понятие «я» как такового и как производителя действия. Оно медленно плыло вдоль туннеля в глубинах горы в поисках новых ощущений и новых сил. Тяготение, гравитация, подъем. Оно проникало сквозь материальные препятствия или сметало их на своем пути. Позади существа оставались уничтоженные догорающие двери и ряды полок с инструментами и приборами. Искать, искать. Теперь своему действию оно дало имя, ощущая в нем какую-то цель. Искать — но что? Оно снова потянулось к родственному сознанию — бесконечно далекому, но ревниво следящему.
Оно осознало присутствие особого вида изучения, имеющего собственную структуру, обладавшего матрицами строения, которые были неслучайны и несли в себе какой-то смысл.»Я»?
Существо замерло, впитывая слабые токи излучения, приходящие издалека. ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ ОТВЕТ. Не «Я», а другое «Я».
Существо поняло, что в этом мире живут и другие существа, соперники в борьбе за пространство, вещество, энергию… или товарищи.
В верхней камере Молли Залдивар на мгновение очнулась от шока, в который была погружена, и в ужасе застонала. Нечто преследовало ее. Нечто, рождавшее страх. Нечто совершенно чужеродное, подобного которому еще никогда не было в этом мире.
Глава XIII
По телу Молли Залдивар прошла дрожь, и она пришла в себя. Она лежала поверх сломанных ножек разлетевшегося на части лабораторного табурета, и одна из ножек больно упиралась ей в бок тупым расщепленным концом. По всей пещере слышалось шипение и треск коротких замыканий и щелканье остывающего раскаленного металла. Бледно-фиолетовая корона, которая раньше полностью окружала золотой шар, теперь превратилась в сеть периодически вспыхивающих и гаснущих огней, трещавших и шипевших. Откуда-то тянуло удушливым дымом.
Она нетерпеливо потерла лоб, поднесла ладонь к глазам и увидела без удивления или испуга, что она в крови. Но она жива. Только с третьей попытки ей удалось выдавить из себя слова:
— Клифф… Клифф, где ты?
Голос Хаука ответил сразу, но это был почти шепот, а не обычный его грубовато-сердитый тон.
— Я… я не знаю точно, Молли. С тобой все в порядке?
Она осмотрела себя — одежда в жутком состоянии, изорванная, кожа в синяках и царапинах, грязная. Но руки-ноги действуют, решила она.
— Думаю, что да. Как ты себя чувствуешь?
Она села, осмотрелась и сначала ничего не смогла различить.
— Клифф, ты ранен?
В нескольких ярдах от нее что-то зашевелилось, и голос Клиффа прошептал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52