После напряжения и волнения
последних нескольких часов, Ли почувствовал давление сводящей с ума
монотонности. Он уже устал от управления самолетом. И он нашел этот полет
наиболее изнуряющим из всех сделанных им.
Воздух был слишком разреженным, настолько разреженным, что двигатель
кашлял и запинался, даже под обоими нагнетателями. И хотя кислород шипел
постоянно, он чувствовал вялость и угнетенность. К тому же холод яростно
набрасывался на него. Даже обогревающий костюм не мог защитить его.
Ничего не менялось. Был корабль и серебряная труба. Земля вскоре
стала исчезающей точкой позади, рядом с исчезающей Луной, и только
красноватая точка Марса оставалась впереди. Он немного поел из своих
скудных припасов, когда часы напомнили ему об этом.
Через тусклые стены трубы космос казался очень темным. Звезды были
более яркими, более насыщенными, чем всегда представлялось ему. Но среди
этих мириад он не смог найти практически ни одного известного созвездия.
Он чувствовал себя затерянным среди их чуждого великолепия.
Он посмотрел на часы. Их стрелки ползли с мертвой медлительностью.
Наконец прошел один день. Начался другой. Его тело болезненно покалывало и
затем пришло оцепенение от холода и усталости. Сон вползал в его мозг.
Но разбитое вдребезги бревно сказало ему, что может случится, если
его внимание ослабеет.
- Если беспосадочные перелеты вымерли, - пробормотал он, - то это
хорошо.
В своем первом безумном решении и во всех опасностях, которые он
встретил, Ли не думал о том, что же может случиться дальше. Но сейчас, в
этой бесконечной монотонности, у него было достаточно времени, чтобы
взвесить этот вопрос: "Что я буду делать, когда окажусь на Марсе?"
У него был автоматический пистолет сорок пятого калибра и полдюжины
запасных обойм с ним в кабине - такой же древний пережиток, как и
"Феникс". Сейчас, с таким оружием, мог ли он справиться с наукой, которая
создала эту межпланетную трубу?
В данный момент его замедленный усталостью мозг, сбитый с толка,
почувствовал отвращение к этой проблеме.
Каждый тягучий оборот минутной стрелки казался вечностью. Но,
наконец, Марс начал расти рядом с бесконечными серебряными витками трубы.
Он превратился в разбухающий гипнотический глаз.
Ли стряхнул с себя монотонность и сон. Но Марс смотрел на него. Это
был золотисто-красный глаз того зловещего разума, который похищал воздух
Земли. Ли старался не смотреть на него, ибо красноватый пристальный взгляд
был беспощаден.
Он вздрогнул и проснулся. Старый "Феникс" скрипел и содрогался.
Правое крыло коснулось серебряной стены и было разрушено. Искореженный
металл хватал воздух, создавая торможение. Он установил руль направления
для компенсации.
Но труба начала расширяться. Течение воздуха стало медленнее.
Непреодолимая сила толкала его назад в кабину. Ветер ревел вокруг
"Феникса". Он круто спускался к Марсу.
Ли уменьшил газ, затащил старый самолет назад в спираль. Яростные
вихри били по нему. Самолет стонал от напряжения. Кусочки металла отлетали
от поврежденного крыла. Больше и больше, оно тянуло и опускалось.
Но Марс быстро рос.
Ли посмотрел на часы. Только пятьдесят часов прошло с тех пор, как он
поднялся с пляжа Манумоту. Он должен был пройти пятьдесят миллионов миль.
Миллион миль в час - давай, Лэйрд Крагин, побей это!
Лицо Марса росло вширь под ним. Его красно-оранжевый цвет был все
больше и больше испещрен белыми пятнами украденных с Земли облаков. Но он
нашел белый эллипс сморщенной полярной шапки, растущий пурпурный круг,
выше отступающего края, где приземлился Звездный Снаряд.
Круто спускаясь через расширяющуюся воронку, которая смягчалась
воздушными струями с Земли, он направил крутую спираль "Феникса" к
пурпурному кругу. Ли решил приземлиться в его середине. И попытаться
нанести ему удар таинственной науке его создателей, насколько сможет со
своим измученным телом и несоразмерным оборудованием.
Дерзкая решимость поднималась в нем. Дикий энтузиазм наполнил его -
первый человек, который прошел космос до Марса! Он был представителем
всего человечества и чувствовал силу всех людей в себе. Он был непобедим.
Если он должен, подумал Ли, он сделает ядро из "Феникса" и спикирует во
что-нибудь, напоминающее сердце мощи врага.
В своем лихорадочном возбуждении он хотел откинуть люк кабины и
пронзительно кричать. Его легкие горели. Затем быстрый взгляд на барометр
показал то, что он зарегистрировал. Давление воздуха опять повышалось. Он
испытывал кислородное опьянение. Ли частично прикрутил вентиль.
На время проходящее облако скрыло пурпурное пятно. Через потрепанный
бинокль он изучал поверхность планеты под ним. Новые озера в красноватой
пустыне были черные или подобные зеркалам. Оливково-зеленые полосы вокруг
них должны были быть растительностью.
Облако прошло, и он смог опять видеть пурпурное пятно, возможно
только в двадцати милях внизу. Бинокль обнаружил лоскут густых пурпурных
джунглей, более заросший, чем оливково-зеленый вдали. Захватчики принесли
чужеземные семена на Марс?
Зеленая линия отрезала пурпурную пустыню напротив полярной короны. И
в центре джунглей он увидел любопытные вспышки и искры зеленого цвета.
Стекла различили там машины. Колоссальная решетчатая труба взмывалась
вверх.
Этот мощный металлический палец целился на серебряную воронку, на
отдаленную Землю. Это был палец смерти. Ли знал, что он был той штукой,
которую нужно уничтожить. Он наклонил содрогающийся старый "Феникс" в
более крутое пикирование.
Длинный, длинный полет, думал отупевший мозг, просто для того. Чтобы
привести человека к самоубийству. Но за все человечество, за Элен Гейл и
за ее науку, даже за Лэйрда Крагина и за его ракеты, это было то, что он
должен был сделать.
Или, во всяком случае, так он решил. Но ему не дали это сделать.
Этот длинный зеленый палец резко сдвинулся в пурпурных джунглях. Он
повернулся от Земли и нацелился на пикирующий самолет. "Фениксу" был
нанесен сильный удар. Если мощью этой иглы была сфокусированная гравитация
Марса, то добрая ее часть обернулась, отреагировала на корабль. От удара
Ли потерял сознание.
Когда он пришел в себя, самолет кружился в мощном пикировании. Его
древний каркас трясся мелкой дрожью, куски металла отлетали от его
раненного крыла. Поврежденный элерон опять заклинило.
Ли налег с размаху на рычаг, боролся, чтобы вывести самолет из пике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
последних нескольких часов, Ли почувствовал давление сводящей с ума
монотонности. Он уже устал от управления самолетом. И он нашел этот полет
наиболее изнуряющим из всех сделанных им.
Воздух был слишком разреженным, настолько разреженным, что двигатель
кашлял и запинался, даже под обоими нагнетателями. И хотя кислород шипел
постоянно, он чувствовал вялость и угнетенность. К тому же холод яростно
набрасывался на него. Даже обогревающий костюм не мог защитить его.
Ничего не менялось. Был корабль и серебряная труба. Земля вскоре
стала исчезающей точкой позади, рядом с исчезающей Луной, и только
красноватая точка Марса оставалась впереди. Он немного поел из своих
скудных припасов, когда часы напомнили ему об этом.
Через тусклые стены трубы космос казался очень темным. Звезды были
более яркими, более насыщенными, чем всегда представлялось ему. Но среди
этих мириад он не смог найти практически ни одного известного созвездия.
Он чувствовал себя затерянным среди их чуждого великолепия.
Он посмотрел на часы. Их стрелки ползли с мертвой медлительностью.
Наконец прошел один день. Начался другой. Его тело болезненно покалывало и
затем пришло оцепенение от холода и усталости. Сон вползал в его мозг.
Но разбитое вдребезги бревно сказало ему, что может случится, если
его внимание ослабеет.
- Если беспосадочные перелеты вымерли, - пробормотал он, - то это
хорошо.
В своем первом безумном решении и во всех опасностях, которые он
встретил, Ли не думал о том, что же может случиться дальше. Но сейчас, в
этой бесконечной монотонности, у него было достаточно времени, чтобы
взвесить этот вопрос: "Что я буду делать, когда окажусь на Марсе?"
У него был автоматический пистолет сорок пятого калибра и полдюжины
запасных обойм с ним в кабине - такой же древний пережиток, как и
"Феникс". Сейчас, с таким оружием, мог ли он справиться с наукой, которая
создала эту межпланетную трубу?
В данный момент его замедленный усталостью мозг, сбитый с толка,
почувствовал отвращение к этой проблеме.
Каждый тягучий оборот минутной стрелки казался вечностью. Но,
наконец, Марс начал расти рядом с бесконечными серебряными витками трубы.
Он превратился в разбухающий гипнотический глаз.
Ли стряхнул с себя монотонность и сон. Но Марс смотрел на него. Это
был золотисто-красный глаз того зловещего разума, который похищал воздух
Земли. Ли старался не смотреть на него, ибо красноватый пристальный взгляд
был беспощаден.
Он вздрогнул и проснулся. Старый "Феникс" скрипел и содрогался.
Правое крыло коснулось серебряной стены и было разрушено. Искореженный
металл хватал воздух, создавая торможение. Он установил руль направления
для компенсации.
Но труба начала расширяться. Течение воздуха стало медленнее.
Непреодолимая сила толкала его назад в кабину. Ветер ревел вокруг
"Феникса". Он круто спускался к Марсу.
Ли уменьшил газ, затащил старый самолет назад в спираль. Яростные
вихри били по нему. Самолет стонал от напряжения. Кусочки металла отлетали
от поврежденного крыла. Больше и больше, оно тянуло и опускалось.
Но Марс быстро рос.
Ли посмотрел на часы. Только пятьдесят часов прошло с тех пор, как он
поднялся с пляжа Манумоту. Он должен был пройти пятьдесят миллионов миль.
Миллион миль в час - давай, Лэйрд Крагин, побей это!
Лицо Марса росло вширь под ним. Его красно-оранжевый цвет был все
больше и больше испещрен белыми пятнами украденных с Земли облаков. Но он
нашел белый эллипс сморщенной полярной шапки, растущий пурпурный круг,
выше отступающего края, где приземлился Звездный Снаряд.
Круто спускаясь через расширяющуюся воронку, которая смягчалась
воздушными струями с Земли, он направил крутую спираль "Феникса" к
пурпурному кругу. Ли решил приземлиться в его середине. И попытаться
нанести ему удар таинственной науке его создателей, насколько сможет со
своим измученным телом и несоразмерным оборудованием.
Дерзкая решимость поднималась в нем. Дикий энтузиазм наполнил его -
первый человек, который прошел космос до Марса! Он был представителем
всего человечества и чувствовал силу всех людей в себе. Он был непобедим.
Если он должен, подумал Ли, он сделает ядро из "Феникса" и спикирует во
что-нибудь, напоминающее сердце мощи врага.
В своем лихорадочном возбуждении он хотел откинуть люк кабины и
пронзительно кричать. Его легкие горели. Затем быстрый взгляд на барометр
показал то, что он зарегистрировал. Давление воздуха опять повышалось. Он
испытывал кислородное опьянение. Ли частично прикрутил вентиль.
На время проходящее облако скрыло пурпурное пятно. Через потрепанный
бинокль он изучал поверхность планеты под ним. Новые озера в красноватой
пустыне были черные или подобные зеркалам. Оливково-зеленые полосы вокруг
них должны были быть растительностью.
Облако прошло, и он смог опять видеть пурпурное пятно, возможно
только в двадцати милях внизу. Бинокль обнаружил лоскут густых пурпурных
джунглей, более заросший, чем оливково-зеленый вдали. Захватчики принесли
чужеземные семена на Марс?
Зеленая линия отрезала пурпурную пустыню напротив полярной короны. И
в центре джунглей он увидел любопытные вспышки и искры зеленого цвета.
Стекла различили там машины. Колоссальная решетчатая труба взмывалась
вверх.
Этот мощный металлический палец целился на серебряную воронку, на
отдаленную Землю. Это был палец смерти. Ли знал, что он был той штукой,
которую нужно уничтожить. Он наклонил содрогающийся старый "Феникс" в
более крутое пикирование.
Длинный, длинный полет, думал отупевший мозг, просто для того. Чтобы
привести человека к самоубийству. Но за все человечество, за Элен Гейл и
за ее науку, даже за Лэйрда Крагина и за его ракеты, это было то, что он
должен был сделать.
Или, во всяком случае, так он решил. Но ему не дали это сделать.
Этот длинный зеленый палец резко сдвинулся в пурпурных джунглях. Он
повернулся от Земли и нацелился на пикирующий самолет. "Фениксу" был
нанесен сильный удар. Если мощью этой иглы была сфокусированная гравитация
Марса, то добрая ее часть обернулась, отреагировала на корабль. От удара
Ли потерял сознание.
Когда он пришел в себя, самолет кружился в мощном пикировании. Его
древний каркас трясся мелкой дрожью, куски металла отлетали от его
раненного крыла. Поврежденный элерон опять заклинило.
Ли налег с размаху на рычаг, боролся, чтобы вывести самолет из пике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12