Они стояли спиной к
киммерийцу и не видели его, как и девушка, продолжавшая
биться в ужасе, прикованная к перекладине. Конан находился
в десяти шагах от нее.
Один из палачей достал длинную треххвостную плеть на
короткой ручке.
"Пора вмешаться", - промелькнуло у Конана в голове. В
два гигантских прыжка он преодолел расстояние до одного из
слуг и сильным движением свернул ему шею. Второй, на
мгновение оцепенев, закричал что ему, конечно, не помогло:
Конан вырвал у зеленого кнут и страшным ударом в челюсть
отбросил его на землю. Затем он разрезал ремни на ногах
девушки. С кольцами пришлось повозиться дольше, но его
сильные пальцы сумели разогнуть их. Теперь женщина была
свободна, но киммериец едва успел подхватить ее на руки и
опустить на землю - несчастная лишилась чувств. Конан
замер, разглядывая ее, ощущая, как это прекрасное тело
помимо воли вызывает волну желания. Стиснув челюсти, он
осторожно похлопал девушку по щеке. Она очнулась, открыла
глаза.
- Не бойся, красотка, - шепнул киммериец. - Не бойся!
Сейчас я уведу тебя отсюда.
Лицо девушки исказилось от страха.
- Вот радость так радость, потомок суки и осла! Не ждал
я тебя так скоро! - раздался жирный густой голос. Так
вещала бы навозная куча, если бы могла говорить,
промелькнуло в голове Конана. В следующий миг все покрылось
мраком.
Очнувшись через некоторое время, он понял, что руки его
привязаны к двум столбикам, похожим на те, что он видел во
дворе, но гораздо короче, примерно до колена. Конан опирался
на локти, так предплечья были прикручены ремнями к этим
столбам. В голове у него еще стоял гул от удара дубиной.
Кривой Хидж располагался в трех шагах на покрытом дорогим
ковром возвышении, за ним высились три здоровенных
бритунцев, злобно поглядывавших на распростертого перед ним
варвара.
- Дай-ка ему еще воды, чтоб очухался, - приказал Хидж
охраннику. Тот, ухватив кувшин с водой, плеснул в лицо
Конану. Это помогло: в голове прояснилось, гул постепенно
стих.
Помещение, в котором его привязали, гляделось
просторным, с высоким потолком; стены были завешаны
дорогими коврами, пять светильников освещали расписные
своды, в нишах вдоль стен поблескивали дорогие вазы и
кувшины. Такой роскоши Конану, пожалуй, еще не доводилось
видеть! Перед Хиджем, на подставке из белого камня, сиял
богато инкрустированный ларец. Такие сундучки искусной
шангарской работы Конану попадались, но этот был особенно
красив, с тонкой резьбой, богато изукрашенный самоцветами.
- Что, падаль, не ожидал? - захохотал одноглазый. - Ну,
теперь от меня не уйдешь! Ты убил семерых моих людей, -
продолжал он, - но, я, пожалуй, мог бы даровать тебе
прощение... Да, мог бы, если ты согласишься работать на
меня. Соображай быстрей, ибо, клянусь хитроумием Бела,
время твое истекает! Если не согласен, я тебя повешу на
перекладине вместе с той шлюхой и полюбуюсь, кто из вас
раньше сдохнет под плетью. Ставлю двух баранов против
шелудивой кошки, что ты не сможешь продержаться дольше ее!
- И, довольный своей шуткой, Хидж снова захохотал. Смеялся
он долго, пока из его единственного глаза не покатились
слезы. Бритунцы басовито подхихикивали, хотя смысл
сказанного вряд ли был им понятен.
- Видишь ли, киммерийский козел, - произнес Кривой Хидж
- отсмеявшись, я могу сделать с тобой все, что захочу...
Ну, например, брошу на съедение своим псам... Джор,
покажи-ка ему собачку, - приказал он одному из бритунцев.
Тот послушно кивнул и вышел, а когда вернулся, на его
мускулистой руке была намотана цепь, на которой бился в
наморднике зверь, похожий то ли на пятнистого волка, то ли
на барса. Конан инстинктивно дернул головой.
- Что, не нравится? - снова захохотал Хидж. - таких у
меня пять штук - один купец привез из Шандарата. Сожрут
в один момент, только косточки захрустят! Кое-кого они уже
попробовали на вкус, вон там остатки догнивают в яме! -
Довольный собой, Хидж опять залился хриплым смехом. - Ну,
ладно! Убери его, Джор. Воняет, и нашему гостю, наверно,
неприятно.
Бритунец убрался вместе со зверем и немного погодя
вернулся, опять встав рядом с хозяином. Видать, Хидж
все-таки опасался Конана, хоть и привязанного, и чувствовал
себя спокойнее, когда рядом были дюжие бритунцы. Размерами,
они и в самом деле не уступали шкафу в каморке Ши Шелама.
- Не хочешь ли узнать, что здесь находится, отродье
киммерийской шлюхи? - спросил одноглазый, любовно
поглаживая ларец. Когда толстые руки Хиджа поворачивали
его, камни переливались и сияли в лучах светильников
фантастическими цветами, порождая в воздухе крохотную
радугу. Хидж открыл ларец. Внутри он был обит черным
бархатом, на фоне которого сосуд с кситаром как бы светился
неземным голубоватым светом. Конан, несмотря на неудобную
позу, так и впился глазами в сокровище.
Вот он какой, кситар! Неужели волшебное снадобье
действительно существует, и это не сказки базарных мудрецов
и заезжих караванщиков? И подобная драгоценность досталась
крысомордому ублюдку! Поистине все боги, и Митра, и Бел, и
Кром, сошли с ума, если допустили такое!
- Да, ты не ошибся, недоумок, это кситар, - словно
угадав его мысли, произнес одноглазый скупщик краденого.
Его привезли из Замбулы с пришедшим позавчера караваном...
Привезли мне!
Хидж находился на вершине блаженства, чувствовал себя
едва ли не всемогущим. Даже сильные мира сего, владыка
и знать Шадизара, не имели того, чем обладал он!
Конан, уже совершенно очнувшись, мучительно искал
выход. Что же делать? Как вырваться из плена? Незаметно
для бритунцев он напряг мускулы, прикидывая, какова крепость
этих столбиков. Качнув рукой, почувствовал, что они слегка
поддаются.
"Сделано для заморанцев, клянусь Кромом! - с презрением
подумал он. - Теперь усыпить бы бдительность этих бритунских
ослов..."
Конан потряс головой, всем своим видом показывая, что
еще не пришел в себя. Кривой Хидж сразу это заметил.
- Что, падаль, не очухался? Хорошо же Рут дал тебе по
башке! - Он повернулся к своим охранникам и приказал:
- Джор, принеси-ка холодного вина.
1 2 3 4 5 6 7 8