— У клинка, как бы он ни был выкован, всегда два острых края, Роберт. Он может резать и так, и эдак.
— Ты бы еще поучил свою бабушку пироги печь, Магнус.
Магнус усмехнулся.
— Мой отец никогда не знал своей матери, а единственная бабушка, которую я знаю, славно потрудилась за свою жизнь, завоевав чуть ли не полмира. Я бы и помышлять не стал чему-то ее научить.
— А-а, ты перенял у матери и отвратительное чувство юмора. — Роберт перешел с языка Королевства на ролдемское наречие: — Коготь, хватит. Тебе пора возвращаться на кухню. Лео скажет, чем нужно заняться.
Коготь убрал карты в маленькую коробочку и, вручив ее Роберту, поспешил на кухню.
— Я все-таки не уверен, что он может помочь нашему делу, — с сомнением проговорил Магнус.
Роберт пожал плечами.
— Когда я был в его возрасте, твой отец меня многому научил, но самым важным уроком из всех была для меня сама атмосфера вашего дома. Ваш остров дарил кров и знания всевозможным существам, которых я даже представить себе не мог. — Он показал на кухню. — Этот парень может оказаться всего лишь ценным слугой или умелым исполнителем. — Роберт слегка сощурился. — Но из него можно также сформировать независимо мыслящего человека, преданного нашему делу.
Магнус долго молчал, а потом сказал:
— Сомневаюсь. Роберт улыбнулся.
— По поводу тебя мы тоже сомневались, когда ты был помоложе. Помню, после одного случая тебя заставили просидеть в твоей комнате… сколько? Неделю?
Магнус в ответ тоже слегка улыбнулся.
— Но я ведь не был виноват, помнишь? Роберт снисходительно кивнул.
— Так всегда говорят.
Магнус бросил взгляд в сторону кухни.
— Ну так что ты скажешь о парне?
— Ему еще многому нужно учиться, — ответил Роберт. — Логика — это только начало. Он должен осознать, что даже самые важные жизненные вопросы часто можно представить в виде игры, в которой найдется место и риску, и расчету. Он должен понимать, когда следует избежать конфликта, а когда можно испытать судьбу. Многое из того, что он узнал ребенком в своем племени, ему придется забыть навсегда. Он должен узнать о любовной игре мужчины и женщины — ты знаешь, что пока он поджидал в горах свое видение, чтобы стать мужчиной, ему тем временем подбирали жену?
— Я плохо разбираюсь в обычаях оросини, — признался Магнус.
— Он почти ничего не знает о самых обычных вещах, например о городской жизни. Он не подозревает в других двуличности и лживости, поэтому никак не реагирует на обман. В то же время в диком лесу он чувствует природу не хуже любого наталезского следопыта.
— Калеб рассказывал, что ни один горожанин и в подметки не годится этому парню как охотнику, — сказал Магнус.
— Твой брат много лет прожил среди эльфов. Он знает, что говорит.
— Согласен.
— Нет, все-таки твой юный друг Коготь подает надежды. Я бы даже сказал, он уникален. И он еще достаточно молод, чтобы мы сумели сделать из него того, кем могут быть лишь немногие из нас.
— Кого именно? — спросил Магнус, явно заинтересованный.
— Человека, не скованного своим прошлым и лишними знаниями. Он все еще способен обучаться, тогда как большинство из нас в его возрасте уже убеждены, что мы знаем все на свете.
— Да, он производит впечатление прилежного ученика, — согласился Магнус.
— А чувство долга у него такое же, как у какого-нибудь капитана-цурани из Ламута.
Магнус вопросительно поднял бровь. Эти самые цурани были такими же закоснелыми в вопросах чести, как любые другие люди. Они готовы были умереть, лишь бы исполнить долг чести. Он повнимательней взглянул на Роберта, желая убедиться, не преувеличивает ли он, и понял, что ошибся.
— Иногда понятие о чести может пригодиться.
— Его миссия уже предопределена, даже если он пока об этом не подозревает.
— Какая миссия?
— Он один из оросини. Он должен выследить и убить людей, виновных в истреблении его народа.
Магнус тяжело вздохнул.
— Ворона и его банду головорезов? Нелегкая задача.
— Парень уже сейчас настоящий следопыт. Я уверен, он их выследит. Я бы предпочел, чтобы он был хорошо вооружен, а не действовал голыми руками, полагаясь на природную смекалку. Так что нам с тобой предстоит еще многому его научить.
— Надо полагать, у него нет задатков мага, иначе ты отослал бы его к отцу, а не привез на воспитание сюда.
— Твоя правда. Зато у тебя, Магнус, полно других достоинств, хоть ты и не умеешь колдовать. Я не шучу. У парня живой ум, и ему предстоит освоить гораздо более сложные вещи, чем карточные игры. Если ему суждено нам служить, то он должен быть тверд духом, так же как и телом. Пусть у него нет задатков мага, но все равно он столкнется с магией, а его враг будет гораздо коварнее и хитрее, чем он может себе представить.
— Если ты хочешь, чтобы он стал хитрецом, нужно пригласить к нему в наставники Накора.
— Может, я так и сделаю, но не сейчас, попозже. А кроме того, твой отец услал Накора с каким-то поручением в Кеш.
Магнус поднялся.
— В таком случае война между Королевством Островов и Империей Великого Кеша становится неизбежной.
Роберт расхохотался.
— Накор несет беду не всякому городу, в который приезжает.
— Конечно нет, только большинству из них. Что ж, если ты считаешь, что тебе по силам подготовить мальчишку для расправы над Вороном, желаю тебе удачи.
— Меня волнует вовсе не Ворон с его убийцами. Выследить их Коготь просто обязан, это входит в его обучение. Если его постигнет неудача, значит, он не прошел самую важную проверку своего мастерства.
— Я заинтригован. А что последует за всем этим?
— Коготь отомстит за свой народ, лишь уничтожив всех, кто повинен в истреблении племени оросини. А это означает, что, скорее всего, он не будет знать покоя, пока не окажется лицом к лицу с человеком, стоящим за этим преступлением, и не расправится с ним.
Магнус сощурил светло-голубые глаза.
— Так ты собираешься превратить его в орудие? Роберт кивнул.
— Ему понадобится убить самого опасного человека из всех живущих сейчас на земле.
Магнус опустился на стул и сложил руки на груди. Он устремил взгляд в сторону кухни, словно пытаясь разглядеть что-то сквозь стены.
— Ты хочешь, чтобы мышь бросила вызов дракону.
— Возможно. Если так, то давай хотя бы удостоверимся, что у этой мыши есть зубы.
Магнус покачал головой, но ничего не сказал.
Коготь тащил воду вверх по холму, когда увидел, что его поджидает хмурая Мегги. Эта девушка была полной противоположностью Лилы: миниатюрная, тогда как Лила отличалась пышностью форм, белобрысая, тогда как Лила была темноволосой, невзрачная по сравнению с яркой красавицей Лилой, строгая, тогда как Лила не знала ни в чем удержу.
Короче говоря, не достигнув и двадцати лет, Мегги оказалась уже на полпути к тому, чтобы стать старой мегерой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88