Не дай им взять себя живой. Сбереги один выстрел. Ты поняла?
— Да, папа.
Колби, подгоняя лошадь шпорами и хлыстом, неожиданно выскочил на их сторону холма, резко осадил лошадь рядом с ними и спрыгнул с седла. Бедное животное упало набок в изнеможении. Колби выволок тело пыхтящей, задыхающейся лошади вперед, так, чтобы оно заслоняло собой Хендерсов, затем без единого слова приставил свой револьвер к лошадиному лбу и выстрелил между глаз.
Диана Хендерс испустила тяжелый, смятенный вздох. Неумолимый Колби повернулся теперь к ее собственному мустангу. Девушка закрыла глаза ладонями и сжала губы, чтобы сдержать рыдание. Мгновением позже раздался выстрел и звук падающего тела.
— Заползай за моего конягу, Ди, — приказал Колби. Он вцепился в тело ее мертвого мустанга, пытаясь подтащить его поближе к остальным, чтобы образовать треугольник из него и двух других мертвых лошадей. Получилось бы неплохое укрытие, наподобие окопа. Хендерс встал на колени и стал помогать Колби, в то время как Диана открыла огонь по приближающимся индейцам.
— Думаю, мы продержимся до прихода наших, — подбодрил бригадир. Он владел собой и был абсолютно хладнокровен — настолько же, насколько, вероятно, был хладнокровен Джефферсон Уэйнрайт в какой-нибудь бостонской гостиной. Даже прицеливаясь в полуголого орущего дикаря, Диана Хендерс думала об этом — и промахнулась. Она выстрелила еще раз. На этот раз индеец перестал вопить, схватился обеими руками за живот и свалился наземь. Да, Хол Колби мог бы научиться быть хладнокровным в бостонских гостиных. А вот сможет ли Джефферсон Уэйнрайт когда-нибудь стать хладнокровным среди дикарей в боевой раскраске, пронзительно кричащих и жаждущих его крови?
Теперь индейцы окружили холм, подступили к нему почти вплотную и стреляли, не переставая наступать. Естественно, от этих дикарей не приходилось ожидать и намека на благородство, так что в случае поражения трое людей на холме оказались бы в большой опасности. После того как один из их воинов был сражен пулей Дианы, апачи расширили свой круг и через несколько минут отошли на безопасное расстояние. Недоступные для револьверного выстрела, индейцы сбились в тесную группу. Трое людей на холме увидели, как они возбужденно разговаривают и жестикулируют.
— Замышляют какую-то чертовщину, — проворчал Хендерс.
— Надеюсь, что они не додумаются атаковать с разных сторон до прихода наших, — озабоченно произнес Колби. — Если это случится, нам останется только поцеловать друг друга на прощанье. Хотел бы я, чтобы тебя здесь не было, Ди. Этот чертов трусливый хлыщ смылся! Если бы он сразу не показал хвост, то могла бы ускакать ты. Разумеется, в верховой езде ты заткнешь за пояс этого теленка — ты была бы в лагере вдвое быстрее, чем он. А главное, была бы в безопасности… О дьявол! Они разделяются!
— Да, они опять окружают нас, — сказала Диана.
— Если они будут атаковать, Хол, подожди, пока они подойдут поближе и истратят побольше патронов. Тогда вставай и дай им жару, — распорядился Хендерс. — А ты, Ди, покрепче прижмись к земле и не двигайся, просто смотри на нас. Если увидишь, что мы оба упали, значит, все кончено. Тогда ты должна сделать то, что я сказал тебе.
Хол Колби посмотрел на прекрасную девушку, нахмурившись, — он без объяснений понял, что имел в виду ее отец.
— Чертов хлыщ! — пробормотал он в ярости и после небольшого размышления продолжил: — Может быть, не стоило мне убивать всех лошадей? Тогда Ди еще могла бы скрыться…
— Нет, — заверил его Хендерс. — Ты все сделал правильно, Хол. Ди не успела бы скрыться. Я говорил ей, но она не послушалась — а уже тогда, по большому счету, было поздно.
— Я тоже считал, что слишком поздно, — согласился Колби. — Но, возможно, я ошибался. Хотел бы я, чтобы здесь был этот чертов хлыщ!
— Они подходят! — закричала Диана.
С четырех сторон на них мчались индейцы. Их дикие вопли беспощадно разрушили тишину солнечной долины. Трое припали к земле в томительном ожидании. Безмолвие длилось до тех пор, пока ближайший краснокожий не очутился где-то в двадцати пяти ярдах от них.
— Пора! — сказал Хендерс, вставая. Колби мгновенно поднялся, открывая огонь. Диана тоже не собиралась ждать своей судьбы, припав к земле, — она вскочила на ноги почти так же быстро, как двое мужчин.
— Ложись! — крикнул ей Хендерс, но ее единственным ответом был меткий выстрел, уложивший коня под индейским воином шагах в двадцати от них. Колби и Хендерс тоже положили по индейцу, а Колби попал еще и в лошадь третьего. Теперь ренегаты были совсем близко и представляли собой прекрасные мишени для трех белых, каждый из которых был отменным стрелком. Они не тратили патроны зря, попадая с первого раза.
Индейская лошадь заржала и повернула в сторону, унося своего всадника вниз по покатому склону холма. Вторая споткнулась и обрушилась на землю, распластав в пыли своего раскрашенного хозяина. Раненый воин тоже повернул назад и, нелепо прихрамывая, побежал, пытаясь укрыться от опасности. Еще один упал замертво, уже ни о чем не заботясь. Двое пеших воинов бросились врукопашную, используя свои опустошенные ружья как дубинки. Один из них прыгнул к Диане, другой к Колби. В этот момент Элиас Хендерс поднял обе руки над головой, ружье выскользнуло из его обессилевших пальцев, и он упал как подкошенный прямо на тело своей мертвой лошади.
Колби выстрелил в живот тому, который бросился на него, и мгновенно повернулся в сторону Дианы. Прямо позади нее он увидел раскрашенное лицо огромного вождя. Колби видел, как тот взмахнул ружьем, желая размозжить ей голову. Она дернула курок кольта, чье дуло было направлено на покрытое потом, лоснящееся тело дикаря, но ответного выстрела не последовало. Прыгнув к ним, Колби внедрился между Дианой и вождем, вцепился в ружье и вырвал его из рук краснокожего.
Индеец потянулся к ножу. Колби, у которого было два разряженных ружья, но не было времени заряжать, попытался поразить своего врага одним из них. Борясь, они упали.
Диана Хендерс перезарядила свой револьвер и осмотрелась. Отброшенные индейские воины перегруппировались и возвращались с дикими победоносными криками. Похоже, они считали битву выигранной.
Раненый Элиас Хендерс ценой огромного усилия приподнялся на локте, осмотрел поле битвы и мгновенно оценил ситуацию.
— Ди! — закричал он. — Скорее же, девочка моя! Не нужно ждать, убей себя! Не дайся им живой!
— Некогда! — крикнула она и повернулась к двоим, белому и краснокожему, сцепившимся в смертельной схватке у ее ног. Она приставила дуло своего револьвера к перекатывающемуся, мечущемуся телу индейца и выжидала момент, когда можно будет вогнать пулю в вождя, не поранив при этом Колби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Да, папа.
Колби, подгоняя лошадь шпорами и хлыстом, неожиданно выскочил на их сторону холма, резко осадил лошадь рядом с ними и спрыгнул с седла. Бедное животное упало набок в изнеможении. Колби выволок тело пыхтящей, задыхающейся лошади вперед, так, чтобы оно заслоняло собой Хендерсов, затем без единого слова приставил свой револьвер к лошадиному лбу и выстрелил между глаз.
Диана Хендерс испустила тяжелый, смятенный вздох. Неумолимый Колби повернулся теперь к ее собственному мустангу. Девушка закрыла глаза ладонями и сжала губы, чтобы сдержать рыдание. Мгновением позже раздался выстрел и звук падающего тела.
— Заползай за моего конягу, Ди, — приказал Колби. Он вцепился в тело ее мертвого мустанга, пытаясь подтащить его поближе к остальным, чтобы образовать треугольник из него и двух других мертвых лошадей. Получилось бы неплохое укрытие, наподобие окопа. Хендерс встал на колени и стал помогать Колби, в то время как Диана открыла огонь по приближающимся индейцам.
— Думаю, мы продержимся до прихода наших, — подбодрил бригадир. Он владел собой и был абсолютно хладнокровен — настолько же, насколько, вероятно, был хладнокровен Джефферсон Уэйнрайт в какой-нибудь бостонской гостиной. Даже прицеливаясь в полуголого орущего дикаря, Диана Хендерс думала об этом — и промахнулась. Она выстрелила еще раз. На этот раз индеец перестал вопить, схватился обеими руками за живот и свалился наземь. Да, Хол Колби мог бы научиться быть хладнокровным в бостонских гостиных. А вот сможет ли Джефферсон Уэйнрайт когда-нибудь стать хладнокровным среди дикарей в боевой раскраске, пронзительно кричащих и жаждущих его крови?
Теперь индейцы окружили холм, подступили к нему почти вплотную и стреляли, не переставая наступать. Естественно, от этих дикарей не приходилось ожидать и намека на благородство, так что в случае поражения трое людей на холме оказались бы в большой опасности. После того как один из их воинов был сражен пулей Дианы, апачи расширили свой круг и через несколько минут отошли на безопасное расстояние. Недоступные для револьверного выстрела, индейцы сбились в тесную группу. Трое людей на холме увидели, как они возбужденно разговаривают и жестикулируют.
— Замышляют какую-то чертовщину, — проворчал Хендерс.
— Надеюсь, что они не додумаются атаковать с разных сторон до прихода наших, — озабоченно произнес Колби. — Если это случится, нам останется только поцеловать друг друга на прощанье. Хотел бы я, чтобы тебя здесь не было, Ди. Этот чертов трусливый хлыщ смылся! Если бы он сразу не показал хвост, то могла бы ускакать ты. Разумеется, в верховой езде ты заткнешь за пояс этого теленка — ты была бы в лагере вдвое быстрее, чем он. А главное, была бы в безопасности… О дьявол! Они разделяются!
— Да, они опять окружают нас, — сказала Диана.
— Если они будут атаковать, Хол, подожди, пока они подойдут поближе и истратят побольше патронов. Тогда вставай и дай им жару, — распорядился Хендерс. — А ты, Ди, покрепче прижмись к земле и не двигайся, просто смотри на нас. Если увидишь, что мы оба упали, значит, все кончено. Тогда ты должна сделать то, что я сказал тебе.
Хол Колби посмотрел на прекрасную девушку, нахмурившись, — он без объяснений понял, что имел в виду ее отец.
— Чертов хлыщ! — пробормотал он в ярости и после небольшого размышления продолжил: — Может быть, не стоило мне убивать всех лошадей? Тогда Ди еще могла бы скрыться…
— Нет, — заверил его Хендерс. — Ты все сделал правильно, Хол. Ди не успела бы скрыться. Я говорил ей, но она не послушалась — а уже тогда, по большому счету, было поздно.
— Я тоже считал, что слишком поздно, — согласился Колби. — Но, возможно, я ошибался. Хотел бы я, чтобы здесь был этот чертов хлыщ!
— Они подходят! — закричала Диана.
С четырех сторон на них мчались индейцы. Их дикие вопли беспощадно разрушили тишину солнечной долины. Трое припали к земле в томительном ожидании. Безмолвие длилось до тех пор, пока ближайший краснокожий не очутился где-то в двадцати пяти ярдах от них.
— Пора! — сказал Хендерс, вставая. Колби мгновенно поднялся, открывая огонь. Диана тоже не собиралась ждать своей судьбы, припав к земле, — она вскочила на ноги почти так же быстро, как двое мужчин.
— Ложись! — крикнул ей Хендерс, но ее единственным ответом был меткий выстрел, уложивший коня под индейским воином шагах в двадцати от них. Колби и Хендерс тоже положили по индейцу, а Колби попал еще и в лошадь третьего. Теперь ренегаты были совсем близко и представляли собой прекрасные мишени для трех белых, каждый из которых был отменным стрелком. Они не тратили патроны зря, попадая с первого раза.
Индейская лошадь заржала и повернула в сторону, унося своего всадника вниз по покатому склону холма. Вторая споткнулась и обрушилась на землю, распластав в пыли своего раскрашенного хозяина. Раненый воин тоже повернул назад и, нелепо прихрамывая, побежал, пытаясь укрыться от опасности. Еще один упал замертво, уже ни о чем не заботясь. Двое пеших воинов бросились врукопашную, используя свои опустошенные ружья как дубинки. Один из них прыгнул к Диане, другой к Колби. В этот момент Элиас Хендерс поднял обе руки над головой, ружье выскользнуло из его обессилевших пальцев, и он упал как подкошенный прямо на тело своей мертвой лошади.
Колби выстрелил в живот тому, который бросился на него, и мгновенно повернулся в сторону Дианы. Прямо позади нее он увидел раскрашенное лицо огромного вождя. Колби видел, как тот взмахнул ружьем, желая размозжить ей голову. Она дернула курок кольта, чье дуло было направлено на покрытое потом, лоснящееся тело дикаря, но ответного выстрела не последовало. Прыгнув к ним, Колби внедрился между Дианой и вождем, вцепился в ружье и вырвал его из рук краснокожего.
Индеец потянулся к ножу. Колби, у которого было два разряженных ружья, но не было времени заряжать, попытался поразить своего врага одним из них. Борясь, они упали.
Диана Хендерс перезарядила свой револьвер и осмотрелась. Отброшенные индейские воины перегруппировались и возвращались с дикими победоносными криками. Похоже, они считали битву выигранной.
Раненый Элиас Хендерс ценой огромного усилия приподнялся на локте, осмотрел поле битвы и мгновенно оценил ситуацию.
— Ди! — закричал он. — Скорее же, девочка моя! Не нужно ждать, убей себя! Не дайся им живой!
— Некогда! — крикнула она и повернулась к двоим, белому и краснокожему, сцепившимся в смертельной схватке у ее ног. Она приставила дуло своего револьвера к перекатывающемуся, мечущемуся телу индейца и выжидала момент, когда можно будет вогнать пулю в вождя, не поранив при этом Колби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61