Обитатели постройки оказали Нинаке и его экипажу достойный прием. По просьбе Нинаки Вирджинию заперли в темной каморке в глубине одного из жилых помещений без окон, выходящих на веранду, тянувшуюся вдоль всего здания. Туземка принесла ей пищу и воду, и пока пленница ела, не сводила с нее глаз, восхищаясь белой кожей и золотистыми волосами чужестранки.
Примерно в то же время, как Нинака причалил к берегу, Мюда Саффир из своего укрытия на берегу увидел знакомую боевую лодку, быстро несущуюся вверх по течению. Когда та приблизилась, он хотел было окликнуть гребцов, ибо на носу разглядел своих людей, но, приглядевшись, увидел, что за ними сидят пятеро страшных монстров, которые нанесли такой урон его войску, а на корме рядом с белым вожаком пристроился Барунда, и они ведут дружескую беседу. Мюда Саффир тут же передумал и нырнул в кусты.
Когда лодка исчезла за поворотом, раджа Мюда Саффир поднялся в полный рост, потрясая вслед кулаками, и, извергая страшные ругательства, проклял каждый волосок на голове изменника Барунды и предателя Нинаки. Затем он стал ждать появления какой-нибудь лодки, ибо кто из местных туземцев посмеет отказать ему, могущественному радже, в спасении!
Барунда и Булан со своим экипажем остановились на отдых у той же деревни, что и Нинака. Острый взгляд главаря даяков узнал лежащую на берегу лодку Мюда Саффира, но ничего не сказал своему белому спутнику о возможных осложнениях. Он хотел разведать, как обстоят дела прежде, чем окончательно примкнуть к той или другой стороне.
Поднявшись по бревну, служившему лестницей, он столкнулся с Нинакой, который с вытаращенными от ужаса глазами глядел на страшилищ, неуклюже карабкающихся по примитивной лестнице следом за проворными даяками и молодым белым гигантом.
— Что все это значит? — шепотом спросил Нинака у Барунды.
— Отныне они мои друзья, — ответил Барунда. — Где Мюда Саффир?
Нинака ткнул большим пальцем в сторону реки.
— Кто-то из крокодилов плотно поужинал, — ответил он со значением.
Барунда улыбнулся.
— А девушка? — продолжал он. — А сокровища?
Глаза Нинаки сузились.
— Они в надежных руках, — ответил он.
— Белый хочет получить девушку, — проговорил Барунда. — Он не подозревает, что ты человек Мюда Саффира. Если бы он догадался о том, что тебе известно местонахождение девушки, он вырвал бы из тебя правду, а потом убил. На сокровища ему наплевать. В этом сундуке добра хватит на двоих. Давай же будем друзьями. Вместе мы его поделим, иначе останемся без всего. Что скажешь, Нинака?
Нинака насупился. Он не собирался делиться наживой с кем бы то ни было, однако сообразил, что Барунда обдерет его как липку, поэтому хоть и неохотно, но согласился.
В течение всего разговора Булан находился рядом, однако, естественно, не понял ни слова из того, о чем говорили туземцы.
— Что он сказал? — спросил он у Барунды. — Видел ли он лодку с девушкой?
— Да, — ответил даяк. — Он говорит, что два часа тому назад вверх по реке прошла боевая лодка. Он отчетливо видел в ней девушку, а также знает, куда она держит путь и каким маршрутом, следуя по джунглям, их можно настигнуть на следующей стоянке.
Не подозревая подвоха, Булан был готов тут же отправиться в путь. Барунда же высказался на тот счет, что если вдруг лодка с девушкой вернется, хорошо бы иметь на берегу отряд людей, которые смогут ее задержать, и вызвался возглавить группу захвата. Тем временем Нинака, добавил он, даст проводников Булану и его отряду, чтобы те провели их по джунглям к месту, где предположительно остановится Мюда Саффир.
Таким образом, Булан с двумя проводниками даяками, получившими от Нинаки надлежащие инструкции, устремился в джунгли в то время, как девушка находилась от него всего в пятидесяти ярдах. Пробираясь сквозь лабиринты джунглей, маленький отряд из восьми человек устремился вглубь чащи.
После многочасового утомительного перехода проводники остановились, обсуждая маршрут. Жестами они дали понять Булану, что сомневаются в правильности дальнейшего маршрута и что они разойдутся в разные стороны, в то время как сам он, Булан, и его пять спутников останутся на месте.
— Мы пройдем немного вперед, — сказал проводник, — а потом вернемся и проведем вас в нужном направлении.
Булан не усмотрел в этом никакого подвоха и без тени подозрения уселся на поваленном дереве, провожая взглядом обоих проводников, разошедшихся в разные стороны. Оказавшись вне пределов видимости, оба проводника повернули назад и встретились позади тех, кого бросили на произвол судьбы, а через мгновение они уже спешили к общинной хижине туземцев.
По прошествии часа в голове у Булана зародились сомнения, и с течением времени он понял, что его с товарищами оставили посреди незнакомых троп джунглей.
Как только Булан и его сподвижники растворились в джунглях, Барунда и Нинака Поспешно отчалили с сундуком и девушкой на борту, устремившись к необжитым и неприступным внутренним территориям.
Надежда Вирджинии Максон на спасение стала меркнуть, ибо проходили часы, а отряд спасателей все не появлялся. Где-то позади гналась за ними лодка, а управлял ею молодой гигант, ни на мгновение не покидавший ее мыслей.
Часами напрягала она глаза с кормы лодки, уносящей ее вглубь дикого Борнео. Время от времени на том и другом берегу проплывали туземные общинные дома, и девушка не уставала поражаться миру и спокойствию, царившим в этих маленьких селениях. Складывалось впечатление, будто они проезжают по шоссе через цивилизованные поселения, хотя девушка и знала, что мужчины, которые развалились на верандах и безмятежно попыхивают сигаретами или жуют бетель, являются охотниками за черепами, и что на балках над их головами висят жуткие трофеи, свидетельствовавшие об их доблести.
Переведя взгляд с них на своих стражников, она с отчетливостью ощутила, что предпочла бы оказаться пленницей в одном из этих селений, так как там по крайней мере она сумела бы связаться с отцом, либо ее обнаружила бы спасательная группа. Постепенно эта идея овладела ею, и она стала думать о том, как бы убежать, если они хоть на минуту пристанут к берегу. И хотя они дважды останавливались, ее бдительные охранники не дали ни малейшей возможности осуществить задуманное.
В течение всего дня Барунда и Нинака гнали экипаж вперед, позволяя лишь короткие передышки, и не остановились даже, когда на реку опустилась ночь. Лодка стремительно летела по извилистой протоке, которая стала значительно уже и, зажатая скалистыми берегами, превратилась в бурный поток.
Туземные жилища встречались все реже, пока совсем не исчезли. Лес поредел. Сознавая всю безнадежность своего положения, Вирджиния Максон не находила себе места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42