То есть, вылепился вдруг третий постулат.
Я остановился и непроизвольно сжал Яору. Потом опомнился, извинился, ко-
нечно, под каким-то предлогом ушел с вечеринки и полетел домой.
Да, мой читатель, третий постулат, в совокупности с двумя другими да-
вал такую картину, что у меня дух захватило. Ночью я не спал, курил, смот-
рел в окна, ходил из угла в угол, и думал о том, что теория родилась,
стройная такая, изящная, какой и полагается быть теории, но мало того, это
была не просто теория, а теория, от которой до практики один шаг. И мне
предстояло этот шаг сделать. И я боялся сделать шаг. Ведь сделай я его, и
получу огромную власть над пространством, и мне не надо будет ни громозд-
ких космических кораблей, ни энергоемких установок для свертки пространс-
тва, мне достаточно будет только выйти в нужную точку линии времени, и
оказаться, например, на Марсе. Или на Луне. Или на любой планете любой
звездной системы. Нет, вру. Я не боялся сделать шаг, я размышлял о том,
куда лучше переместиться, ведь на Луне я сразу умру - там нет воздуха, да
и на Марсе дышать тоже нечем. Пробовать надо на Земле. И под утро я решил-
ся. Встал, раздавил бесчисленный по счету окурок, постоял немного, собира-
ясь с духом, и попробовал... И у меня получилось! Я вышел на линию време-
ни, и увидел Землю со стороны, словно огромный глобус, метров двух в диа-
метре, и я обошел глобус, выбирая, куда отправиться. Глобус был живой,
медленно двигались спирали циклонов, и мне показалось, что я вижу, как ды-
шит океан. Кстати, где эти пресловутые Канарские острова, на которые так
рвутся новые русские? Обычным путем мне туда вовек не добраться, это ж
сколько денег надо, а так... Нет, я не помнил, где эти острова. Пришлось
вернуться домой, отыскать атлас, развернуть его дрожащими руками, найти...
Ага, вот! Я отшвырнул атлас, и вышел на линию времени. Подошел к глобусу,
нашел острова и... передумал. Кой черт! Дались мне эти дурацкие Канары. Я
теперь могу куда угодно, и в Африку, и в Америку, и в Индию, и визы мне
никакой не надо, и денег не надо. Тут из-за глобуса выплыла Луна и я расс-
меялся. На Луну, на Луну! - пела душа. Но я не пошел на Луну. Я выбрал
Австралию, северо-восточный берег, вышел туда и меня окатило тропическим
жаром. Я оказался на скалистом берегу, подо мной бушевал прибой. Брызги
долетали даже сюда, на десятиметровую высоту. Я сел на горячий камень и
стал смотреть в море. Вдали, у самого горизонта, шел белый пароход. Navi-
gare necesse est, vivere non est necesse (плавать по морю необходимо, жить
- не так уж необходимо) - вспомнилось почему-то. Пароход шел себе и шел,
из трубы вился дымок, за спиной у меня громоздились скалы...
На душе было легко, хотелось петь. И я запел, не стесняясь отсутствия
голоса и слуха, запел какую-то песенку, сейчас, хоть убей, не вспомню ка-
кую. Я могу! Еще как могу! И это не сон, никакой не сон!
Я долго сидел на скале и смотрел на пенистые волны. Наконец решил вер-
нуться домой. В комнате накурено - хоть топор вешай. А, плевать. Я пова-
лился на кровать и тут же уснул, благо была суббота, и на работу не надо.
Свою планету я искал долго, брал пробы воздуха, относил их Милке Кова-
новой в лабораторию, а она все спрашивала, откуда да зачем. Халтура, гово-
рю, подвернулась, уж ты сделай, уж будь добра. Милка, добрая душа, делала
анализы, выдавала на листочке, а однажды взяла меня за грудки, приперла к
стенке, и сказала:
- Генка, выкладывай все начистоту.
- Какую чистоту?
- Не юли. Ты занимаешься бактериологическими опытами? Что это за хал-
тура такая?
- Да так... Долго рассказывать.
- А ты расскажи, расскажи. Знаешь что в твоих пробах? Бактерии, на
Земле неизвестные. Ты бы хоть предупредил, что ли.
- Какие бактерии? Я же просил только газовый анализ...
- Не смеши. Ты же знаешь, чем мы тут занимаемся. Газовый анализ ему.
Когда меня припирают к стенке, я долго выкручиваться не могу. Я выло-
жил ей правду, что эти пробы - с других планет...
- Врешь, - убежденно сказала Милка. - Не хочешь говорить. А почему?
- Да я правду говорю.
- И ты думаешь, я поверю?
- А почему бы и нет? Ну сама посуди, где я буду заниматься микробиоло-
гией? И главное - зачем?
- Иди ты, - Милка оттолкнула меня, села за свой столик и уставилась
зелеными глазами.
- Ну что ты смотришь? - спросил я. - Не высмотришь ведь ничего. Правду
я говорю, правду. - Подумал и добавил: - И ничего кроме правды.
- Издеваешься, - вздохнула Милка.
- Слушай, ты меня с пяти лет знаешь. Когда я над тобой издевался?
- Не издевался, - согласилась она. - А теперь - издеваешься. Что это -
сверхсекретно?
- Ну да, почти. Я тебе потом все обьясню, ладно?
- Ладно. Возьми вот последний анализ. Этот то хоть с Земли? - она пос-
мотрела насмешливо. - Или откуда? Состав атмосферы вроде бы земной, а бак-
терий - никаких. Стерилизовал пробу, что ли?
- Как никаких?
- А вот так - никаких. Ни одной. Споры только растительные, но в этом
я не разбираюсь.
- Милочка, радость моя, ты даже не знаешь, как меня обрадовала! Да я
же тебе по гроб жизни благодарен!
- Иди, иди, секретный мой.
Это была удача. Планета с земным составом атмосферы и полным отсутс-
твием микробов. Об этом можно было только мечтать.
Я назвал планету Отдохновение. Райский угол. Ласковое море, ласковый
ветерок, ласковое солнышко. Фауна отсутствует полностью - одни растения. Я
облюбовал себе местечко где-то на сорока пяти градусах широты, на берегу
моря. Тут был песчаный пляж, росли диковинные пальмы высотой в два челове-
ческих роста с плодами величиной с футбольный мяч, протекал ручеек с уди-
вительно чистой студеной водой. Я соорудил себе хижину из пальмовых листь-
ев, тугих, кожистых, прочных. Дома я ночевать перестал, приходил сюда, ку-
пался, жег костер, ел пальмовые плоды. Плоды я назвал хрумками - это были
необычайно вкусные орехи, с холодным молочком внутри, удивительно хорошо
утоляющим жажду, орехи без скорлупы - очищаешь листья, плотно облегающие
орех, и начинаешь есть, а он хрустит во рту: хрум, хрум - вкуснотища! А из
листьев я стал заваривать чай - притащил сюда старый чайник, повесил на
тагане над костром. Чай оказался настолько бодрящим, что, напившись его
впервые - две кружки - я сутки не мог заснуть.
Словом, здесь было прекрасно и удивительно, только скучно. Хорошо бы
поселиться здесь с любимой женщиной. Но любимой женщины у меня нет. Людми-
лу я не назвал бы любимой женщиной, никак не назвал бы. Приводить сюда
друзей я не хотел, мне их и на Земле хватает, хоть и немного их у меня, в
основном одноклассники.
А потом я встретил Маринку. Ну вот представьте, идет мужчина по улице,
а темно уже, и фонари горят через раз, а пьяные хулиганы пристают к девуш-
ке.
1 2 3 4 5
Я остановился и непроизвольно сжал Яору. Потом опомнился, извинился, ко-
нечно, под каким-то предлогом ушел с вечеринки и полетел домой.
Да, мой читатель, третий постулат, в совокупности с двумя другими да-
вал такую картину, что у меня дух захватило. Ночью я не спал, курил, смот-
рел в окна, ходил из угла в угол, и думал о том, что теория родилась,
стройная такая, изящная, какой и полагается быть теории, но мало того, это
была не просто теория, а теория, от которой до практики один шаг. И мне
предстояло этот шаг сделать. И я боялся сделать шаг. Ведь сделай я его, и
получу огромную власть над пространством, и мне не надо будет ни громозд-
ких космических кораблей, ни энергоемких установок для свертки пространс-
тва, мне достаточно будет только выйти в нужную точку линии времени, и
оказаться, например, на Марсе. Или на Луне. Или на любой планете любой
звездной системы. Нет, вру. Я не боялся сделать шаг, я размышлял о том,
куда лучше переместиться, ведь на Луне я сразу умру - там нет воздуха, да
и на Марсе дышать тоже нечем. Пробовать надо на Земле. И под утро я решил-
ся. Встал, раздавил бесчисленный по счету окурок, постоял немного, собира-
ясь с духом, и попробовал... И у меня получилось! Я вышел на линию време-
ни, и увидел Землю со стороны, словно огромный глобус, метров двух в диа-
метре, и я обошел глобус, выбирая, куда отправиться. Глобус был живой,
медленно двигались спирали циклонов, и мне показалось, что я вижу, как ды-
шит океан. Кстати, где эти пресловутые Канарские острова, на которые так
рвутся новые русские? Обычным путем мне туда вовек не добраться, это ж
сколько денег надо, а так... Нет, я не помнил, где эти острова. Пришлось
вернуться домой, отыскать атлас, развернуть его дрожащими руками, найти...
Ага, вот! Я отшвырнул атлас, и вышел на линию времени. Подошел к глобусу,
нашел острова и... передумал. Кой черт! Дались мне эти дурацкие Канары. Я
теперь могу куда угодно, и в Африку, и в Америку, и в Индию, и визы мне
никакой не надо, и денег не надо. Тут из-за глобуса выплыла Луна и я расс-
меялся. На Луну, на Луну! - пела душа. Но я не пошел на Луну. Я выбрал
Австралию, северо-восточный берег, вышел туда и меня окатило тропическим
жаром. Я оказался на скалистом берегу, подо мной бушевал прибой. Брызги
долетали даже сюда, на десятиметровую высоту. Я сел на горячий камень и
стал смотреть в море. Вдали, у самого горизонта, шел белый пароход. Navi-
gare necesse est, vivere non est necesse (плавать по морю необходимо, жить
- не так уж необходимо) - вспомнилось почему-то. Пароход шел себе и шел,
из трубы вился дымок, за спиной у меня громоздились скалы...
На душе было легко, хотелось петь. И я запел, не стесняясь отсутствия
голоса и слуха, запел какую-то песенку, сейчас, хоть убей, не вспомню ка-
кую. Я могу! Еще как могу! И это не сон, никакой не сон!
Я долго сидел на скале и смотрел на пенистые волны. Наконец решил вер-
нуться домой. В комнате накурено - хоть топор вешай. А, плевать. Я пова-
лился на кровать и тут же уснул, благо была суббота, и на работу не надо.
Свою планету я искал долго, брал пробы воздуха, относил их Милке Кова-
новой в лабораторию, а она все спрашивала, откуда да зачем. Халтура, гово-
рю, подвернулась, уж ты сделай, уж будь добра. Милка, добрая душа, делала
анализы, выдавала на листочке, а однажды взяла меня за грудки, приперла к
стенке, и сказала:
- Генка, выкладывай все начистоту.
- Какую чистоту?
- Не юли. Ты занимаешься бактериологическими опытами? Что это за хал-
тура такая?
- Да так... Долго рассказывать.
- А ты расскажи, расскажи. Знаешь что в твоих пробах? Бактерии, на
Земле неизвестные. Ты бы хоть предупредил, что ли.
- Какие бактерии? Я же просил только газовый анализ...
- Не смеши. Ты же знаешь, чем мы тут занимаемся. Газовый анализ ему.
Когда меня припирают к стенке, я долго выкручиваться не могу. Я выло-
жил ей правду, что эти пробы - с других планет...
- Врешь, - убежденно сказала Милка. - Не хочешь говорить. А почему?
- Да я правду говорю.
- И ты думаешь, я поверю?
- А почему бы и нет? Ну сама посуди, где я буду заниматься микробиоло-
гией? И главное - зачем?
- Иди ты, - Милка оттолкнула меня, села за свой столик и уставилась
зелеными глазами.
- Ну что ты смотришь? - спросил я. - Не высмотришь ведь ничего. Правду
я говорю, правду. - Подумал и добавил: - И ничего кроме правды.
- Издеваешься, - вздохнула Милка.
- Слушай, ты меня с пяти лет знаешь. Когда я над тобой издевался?
- Не издевался, - согласилась она. - А теперь - издеваешься. Что это -
сверхсекретно?
- Ну да, почти. Я тебе потом все обьясню, ладно?
- Ладно. Возьми вот последний анализ. Этот то хоть с Земли? - она пос-
мотрела насмешливо. - Или откуда? Состав атмосферы вроде бы земной, а бак-
терий - никаких. Стерилизовал пробу, что ли?
- Как никаких?
- А вот так - никаких. Ни одной. Споры только растительные, но в этом
я не разбираюсь.
- Милочка, радость моя, ты даже не знаешь, как меня обрадовала! Да я
же тебе по гроб жизни благодарен!
- Иди, иди, секретный мой.
Это была удача. Планета с земным составом атмосферы и полным отсутс-
твием микробов. Об этом можно было только мечтать.
Я назвал планету Отдохновение. Райский угол. Ласковое море, ласковый
ветерок, ласковое солнышко. Фауна отсутствует полностью - одни растения. Я
облюбовал себе местечко где-то на сорока пяти градусах широты, на берегу
моря. Тут был песчаный пляж, росли диковинные пальмы высотой в два челове-
ческих роста с плодами величиной с футбольный мяч, протекал ручеек с уди-
вительно чистой студеной водой. Я соорудил себе хижину из пальмовых листь-
ев, тугих, кожистых, прочных. Дома я ночевать перестал, приходил сюда, ку-
пался, жег костер, ел пальмовые плоды. Плоды я назвал хрумками - это были
необычайно вкусные орехи, с холодным молочком внутри, удивительно хорошо
утоляющим жажду, орехи без скорлупы - очищаешь листья, плотно облегающие
орех, и начинаешь есть, а он хрустит во рту: хрум, хрум - вкуснотища! А из
листьев я стал заваривать чай - притащил сюда старый чайник, повесил на
тагане над костром. Чай оказался настолько бодрящим, что, напившись его
впервые - две кружки - я сутки не мог заснуть.
Словом, здесь было прекрасно и удивительно, только скучно. Хорошо бы
поселиться здесь с любимой женщиной. Но любимой женщины у меня нет. Людми-
лу я не назвал бы любимой женщиной, никак не назвал бы. Приводить сюда
друзей я не хотел, мне их и на Земле хватает, хоть и немного их у меня, в
основном одноклассники.
А потом я встретил Маринку. Ну вот представьте, идет мужчина по улице,
а темно уже, и фонари горят через раз, а пьяные хулиганы пристают к девуш-
ке.
1 2 3 4 5