— Благодарю за интереснейшее выступление, — сердечно произнес Голдфингер. — Я счастлив приветствовать вас и ваших компаньонов. Мистер Соло?
Перед тем как ответить, мистер Соло полез в карман пиджака, извлек оттуда электробритву и включил ее. Комната наполнилась жужжанием, как будто разворошили осиное гнездо. Мистер Соло откинул голову и стал медленно водить бритвой по щекам и шее, высматривая решение на потолке. Внезапно он выключил бритву, выпрямился и дернул головой вперед, как атакующая змея. Черные дула-глаза угрожающе смотрели на Голдфингера, медленно перемещаясь по его лицу. Половина физиономии мистера Соло теперь выглядела голой. Вторая половина была темной от неистребимой итальянской щетины, росшей с большой скоростью. Бонд предположил, что ему приходится бриться каждые три-четыре часа. Теперь Соло решил заговорить. Он сказал мягким голосом, вызывающим дрожь:
— Я наблюдал за вами, мистер. Для человека, говорящего о таких вещах, вы очень спокойны. Последний такой спокойный человек, которого я знал, успокоился полностью от удара лопасти винта вертолета. О'кэй, о'кэй, — Соло сел на место, подняв руки, как бы сдаваясь. — Значит, я согласен, да. Но, мистер, — он сделал паузу, чтобы придать вес своим словам, — либо мы получаем миллиард, либо вы покойник. Согласны?
Губы Голдфингера иронично дрогнули:
— Благодарю вас, мистер Соло. Ваши условия вполне приемлемы. Я сильно надеюсь остаться живым. Мистер Хельмут Спрингер?
Глаза Спрингера выглядели еще более мертвыми, чем обычно. Он важно произнес:
— Я все еще детально обдумываю ваше предложение. Продолжайте опрос, пока я приму решение.
— Все тот же старина Хел, — нетерпеливо прокомментировал Миднайт. — Ждет того, что он называет озарением. Им руководят сообщения из рая на ангельской волне. Мне кажется, он не слышал человеческого голоса уже лет двадцать.
— Мистер Стрэп?
Джек Стрэп искоса глянул на Голдфингера.
— Мне думается, мистер, что вы знаете условия и удачно ими пользуетесь. Думаю, если мы поставим необходимые мышцы и пистолеты, нам воздается сторицей. Я — за!
Стрэп выключил свой шарм, и глаза его, ставшие опять пугающими, устремились, как и глаза Голдфингера, к мисс Пусси Галоре.
Мисс Галоре прикрыла свои фиалковые глаза, чтобы не встречаться взглядом ни с тем, ни с другим. Она сказала с видимым безразличием, обращаясь ко всем сразу:
— Дела не так уж хороши в моем уголке леса.
Она постучала длинными ногтями, покрытыми серебряным лаком, по лежащему перед ней слитку.
— Не сказала бы, что меня очень прельщают банки. Скажем, я недостаточно, самую малость, подготовлена. Но я согласна. Мне и моим девочкам тоже нужно кушать.
Голдфингер позволил себе доброжелательную улыбку:
— Это великолепно, мисс Галоре. А теперь, — он повернулся, — мистер Спрингер, мы хотим узнать ваше мнение.
Спрингер медленно поднялся, зевая, как оперный завсегдатай. Затем слегка откашлялся, достал платок из тонкого батиста и промокнул губы. Его стеклянные глаза неторопливо оглядели всех и наконец остановились на Голдфингере. Медленно качнув головой из стороны в сторону, как если бы он разминал затекшие мышцы, строгим голосом, словно менеджер банка, отказывающий в займе, Спрингер изрек:
— Я боюсь, мистер Голд, что ваше предложение не встретит одобрения у моих коллег в Детройте.
Он слегка кивнул всем присутствующим.
— Мне остается только поблагодарить за столь интересное предложение. Всего доброго, джентльмены и мадам.
При ледяном молчании Спрингер аккуратно убрал свой носовой платок в левый карман безукоризненно сшитого пиджака, повернулся к двери и вышел.
Дверь закрылась с резким щелчком. Бонд заметил, как рука Голдфингера незаметно скользнула под стол. Он догадался, что На Все Руки получил сигнал. Сигнал к чему?
— Рад, что он ушел, — неприязненно сказал Миднайт. — Язва, а не человек. Ну-с, а теперь, — он резко поднялся и повернулся к Бонду, — как насчет выпить?
Все остальные встали и тоже направились к буфету. Бонд оказался между Пусси Галоре и Тилли Мастертон. Он предложил им шампанское. Мисс Галоре одарила его холодным взглядом.
— Исчезни, Симпатяга. Нам, девочкам, нужно пошептаться. Правда, милочка?
Мисс Мастертон вспыхнула, затем, резко побледнев, пролепетала:
— О да, пожалуйста, мисс Галоре.
Бонд ехидно улыбнулся ей и отошел. Джед Миднайт заметил эту сцену. Он приблизился к Бонду и сочувствующе сказал:
— Мистер, если это ваша куколка, то присматривайте за ней получше. Пусси всегда получает девочек, которых захочет. Она поглощает их гроздьями, как виноград, понимаете? — Миднайт мотнул головой. — Боже, как они меня утомляют, эти лесбиянки. Увидите, скоро она заставит эту девицу делать все, что захочет.
— Я прослежу, — ответил Бонд. — Но я мало что могу поделать. Она очень независима.
— Вот как? — в голосе Миднайта прозвучала заинтересованность. — Что ж, может, тогда я попытаюсь поломать это дело.
Он поправил галстук.
— Я могу приударить за этой Мастертон. У нее просто великолепные природные данные. До встречи.
Он ухмыльнулся Бонду и направился к женщинам.
Поглощая шампанское и бутерброды с икрой, Бонд размышлял о том, как великолепно Голдфингер провел совещание, когда распахнулась дверь и один из корейцев, быстро подойдя к Голдфингеру, что-то зашептал ему. Лицо Голдфингера сразу стало серьезным, и он постучал вилкой по бокалу с «виши».
— Джентльмены и мадам. — Он обвел всех печальным взглядом. — Я получил плохие новости. С нашим другом, мистером Хельмутом Спрингером, случилось несчастье. Он упал со ступенек. Смерть наступила мгновенно.
— Хо, хо! — смех Ринга не был похож на смех. Скорее дырка на лице. — И что сказал по этому поводу Слэппи Хэпгуд, его горилла?
— Увы, мистер Хэпгуд также упал с лестницы и умер от полученных травм, — грустно сказал Голдфингер.
Мистер Соло посмотрел на Голдфингера с возросшим уважением и тихо произнес:
— Вам лучше починить эту лестницу, мистер, пока мы с моим другом Джулио не пошли по ней.
— Починкой займутся тотчас же, — серьезно ответил Голдфингер.
Лицо его стало озабоченным.
— Боюсь, что этот несчастный случай будет плохо воспринят в Детройте.
— Не думайте об этом, мистер, — дружелюбно произнес Джед Миднайт. — Они там обожают похороны. К тому же это сильно упрощает им жизнь. Старина Хел вряд ли еще долго продержался бы. В последний год они подкладывали под него угольки. Верно, Джеки? — обратился он к стоящему рядом Стрэпу.
— Точно, Джед, — послушно ответил Стрэп. — Ты все верно сказал. Мистера Хельмута Спрингера пора было убрать.
«Убрать» на языке мафии — это значит убить. Когда Бонд наконец добрался до постели, это словечко не выходило у него из головы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59