Казалось, никто даже не предполагал, что старое восточное крыло замка Айестри было тем, что осталось от древнего Седьмого Замка.
Из древнего пергамента я узнал, что моего лет назад здесь свершилось одно действительно грязное дело. Король Алзоф и король Эрнор враждовали, кажется, с самого рождения. Можно вполне справедливо назвать это кровной враждой. Но многие годы они ограничивались лишь незначительными набегами, пока Диан Тайенсей не сложил Песнь Глупости, высмеивавшую короля Эрнора, и не спел ее королю Алзофу. Тому так понравилась эта песня, что он отдал шуту в жены одну из придворных дам своей жены.
Песня распространилась по всему свету и дошла, наконец, и до короля Эрнора, который так рассердился, что начал войну против своего старого врага, захватил и сжег его замок и самого короля Алзефа. Диана Тайенсея, шута, он привез к себе в замок и приказал заточить его в одной из комнат в восточном крыле замка (которое, судя по всему, часто использовалось для подобных малоприятных целей), предварительно вырвав у него язык в наказание за ту песню, которую ей сочинил. Жену шута он вставил себе, оценив ее красоту. Но однажды ночью жена Диана Тайенсея исчезла, и утром ее нашли мертвой в объятьях своего мужа, который насвистывал Песнь Глупости, не имея больше возможности ее петь.
Тогда Диан Тайенсей был поджарен в том громадном камине, и, может, на том самом «вертеле», о котором я уже упоминал. И до самой смерти Диан Тайенсей «не прекращал насвистывать» Песнь Глупости, петь которую он просто не мог. И с тех пор в той комнате часто слышались звуки, похожие на свист, и в комнате той появилась сила, не позволявшая никому находиться в ней. И в конце концов, королю пришлось переехать в другой замок, чтобы не слышать этого свиста.
Ну, вот и все. Конечно, я лишь вкратце пересказал вам содержание пергамента. Все это выглядит довольно странным! Вы согласны?
— Да, — ответил я за всех. — Но как это явление смогло развиться до такой степени?
— Это один из тех случаев, когда мысль может распространять свое влияние на окружающую ее материю, — ответил Карнаки. — Развитие шло многие века, и в результате получился такой монстр. Мы имеем явный случай проявления Сайитии, суть которой лучше всего разъяснит ее сравнение с живой духовной субстанцией — своеобразным грибком души, имеющим структуры эфира и способным управлять «материальной субстанцией». Объяснить все это проще невозможно.
— Но что же разорвало седьмой волосок? — спросил Тэйлор. Карнаки не знал ответа. Он думал, что, может, слишком сильно натянул его волос. Он сказал также, что сумел выяснить, что люди, убежавшие от него той ночью, к комнате никакого отношения не имели, а просто тайком пришли послушать свист, о котором так много говорят в округе.
— И еще одно, — сказал Аркрайт. — Есть ли у тебя какие-нибудь соображения насчет того, что же все-таки управляет Последней Неизвестной Строкой Ритуала Сааамааа? Конечно, я знаю, ею пользовались Жрецы Заклинания Рааан. Но что же вызвало это заклинание в случае с тобой, кто произнес эту строку от твоего имени?
— Я бы посоветовал тебе почитать «Харзрамскую Монографию» и мои к ней «Приложения» на тему «Астральная и Астарральная Координация и Интерференция», — сказал Карнаки. — Это весьма необычный предмет для разговора, но здесь я могу сказать только то, что вибрация человека не может быть изолирована от «астаррального» (что и проявляется, к примеру, в тех случаях, когда в дело вмешивается что-нибудь нечеловеческое) без незамедлительной реакции Сил, Управляющих Вращением Внешнего Круга. Иными словами, раз за разом подтверждается истина, что между душой человека (не телом, предупреждаю вас) и Внешними Ужасами постоянно встает какая-то Сила, Оберегающая Человека. Я говорю понятно?
— Да, вроде бы понятно, — ответил я. — И значит, ты веришь, что душа жившего в древности шута нашла свое материальное выражение в этой комнате, что его душа, отравленная ненавистью, переродилась в такое чудовище?
— Да, — сказал Карнаки, кивая головой. — Я думаю, ты выразил мои мысли довольно точно. Это может показаться чудовищным совпадением, но, говорят (и я слышал это много раз), что мисс Доннихью является потомком того самого короля Эрнора. Это наводит на довольно любопытные мысли, не правда ли? Приближается день свадьбы, а в замке есть комната, реагирующая на живые существа. А что если бы она зашла в эту комнату, хотя бы раз…а? ОНО долго ждало своего часа. Грехи отцов. Да, я подумал об этом. Свадьба у них на следующей неделе, и там меня будут носить на руках, чего я терпеть не могу. А Тэссок одержал верх во всех пари! Только подумайте, что бы произошло, если бы она зашла в ту комнату. Произошло бы что-то ужасное, правда?
Он мрачно покачал головой, и мы все четверо кивнули в ответ. Потом он встал, провел всех нас до двери и дружелюбно вытолкнул на набережную, на свежий ночной воздух.
— Спокойной ночи, — пожелали мы друг другу и разошлись по домам.
А если бы она зашла туда, а? Если бы она зашла? Вот о чем я не переставал думать.
1 2 3 4 5 6
Из древнего пергамента я узнал, что моего лет назад здесь свершилось одно действительно грязное дело. Король Алзоф и король Эрнор враждовали, кажется, с самого рождения. Можно вполне справедливо назвать это кровной враждой. Но многие годы они ограничивались лишь незначительными набегами, пока Диан Тайенсей не сложил Песнь Глупости, высмеивавшую короля Эрнора, и не спел ее королю Алзофу. Тому так понравилась эта песня, что он отдал шуту в жены одну из придворных дам своей жены.
Песня распространилась по всему свету и дошла, наконец, и до короля Эрнора, который так рассердился, что начал войну против своего старого врага, захватил и сжег его замок и самого короля Алзефа. Диана Тайенсея, шута, он привез к себе в замок и приказал заточить его в одной из комнат в восточном крыле замка (которое, судя по всему, часто использовалось для подобных малоприятных целей), предварительно вырвав у него язык в наказание за ту песню, которую ей сочинил. Жену шута он вставил себе, оценив ее красоту. Но однажды ночью жена Диана Тайенсея исчезла, и утром ее нашли мертвой в объятьях своего мужа, который насвистывал Песнь Глупости, не имея больше возможности ее петь.
Тогда Диан Тайенсей был поджарен в том громадном камине, и, может, на том самом «вертеле», о котором я уже упоминал. И до самой смерти Диан Тайенсей «не прекращал насвистывать» Песнь Глупости, петь которую он просто не мог. И с тех пор в той комнате часто слышались звуки, похожие на свист, и в комнате той появилась сила, не позволявшая никому находиться в ней. И в конце концов, королю пришлось переехать в другой замок, чтобы не слышать этого свиста.
Ну, вот и все. Конечно, я лишь вкратце пересказал вам содержание пергамента. Все это выглядит довольно странным! Вы согласны?
— Да, — ответил я за всех. — Но как это явление смогло развиться до такой степени?
— Это один из тех случаев, когда мысль может распространять свое влияние на окружающую ее материю, — ответил Карнаки. — Развитие шло многие века, и в результате получился такой монстр. Мы имеем явный случай проявления Сайитии, суть которой лучше всего разъяснит ее сравнение с живой духовной субстанцией — своеобразным грибком души, имеющим структуры эфира и способным управлять «материальной субстанцией». Объяснить все это проще невозможно.
— Но что же разорвало седьмой волосок? — спросил Тэйлор. Карнаки не знал ответа. Он думал, что, может, слишком сильно натянул его волос. Он сказал также, что сумел выяснить, что люди, убежавшие от него той ночью, к комнате никакого отношения не имели, а просто тайком пришли послушать свист, о котором так много говорят в округе.
— И еще одно, — сказал Аркрайт. — Есть ли у тебя какие-нибудь соображения насчет того, что же все-таки управляет Последней Неизвестной Строкой Ритуала Сааамааа? Конечно, я знаю, ею пользовались Жрецы Заклинания Рааан. Но что же вызвало это заклинание в случае с тобой, кто произнес эту строку от твоего имени?
— Я бы посоветовал тебе почитать «Харзрамскую Монографию» и мои к ней «Приложения» на тему «Астральная и Астарральная Координация и Интерференция», — сказал Карнаки. — Это весьма необычный предмет для разговора, но здесь я могу сказать только то, что вибрация человека не может быть изолирована от «астаррального» (что и проявляется, к примеру, в тех случаях, когда в дело вмешивается что-нибудь нечеловеческое) без незамедлительной реакции Сил, Управляющих Вращением Внешнего Круга. Иными словами, раз за разом подтверждается истина, что между душой человека (не телом, предупреждаю вас) и Внешними Ужасами постоянно встает какая-то Сила, Оберегающая Человека. Я говорю понятно?
— Да, вроде бы понятно, — ответил я. — И значит, ты веришь, что душа жившего в древности шута нашла свое материальное выражение в этой комнате, что его душа, отравленная ненавистью, переродилась в такое чудовище?
— Да, — сказал Карнаки, кивая головой. — Я думаю, ты выразил мои мысли довольно точно. Это может показаться чудовищным совпадением, но, говорят (и я слышал это много раз), что мисс Доннихью является потомком того самого короля Эрнора. Это наводит на довольно любопытные мысли, не правда ли? Приближается день свадьбы, а в замке есть комната, реагирующая на живые существа. А что если бы она зашла в эту комнату, хотя бы раз…а? ОНО долго ждало своего часа. Грехи отцов. Да, я подумал об этом. Свадьба у них на следующей неделе, и там меня будут носить на руках, чего я терпеть не могу. А Тэссок одержал верх во всех пари! Только подумайте, что бы произошло, если бы она зашла в ту комнату. Произошло бы что-то ужасное, правда?
Он мрачно покачал головой, и мы все четверо кивнули в ответ. Потом он встал, провел всех нас до двери и дружелюбно вытолкнул на набережную, на свежий ночной воздух.
— Спокойной ночи, — пожелали мы друг другу и разошлись по домам.
А если бы она зашла туда, а? Если бы она зашла? Вот о чем я не переставал думать.
1 2 3 4 5 6