ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Вадим Шефнер
«Когда я был русалкой»
1. Мое изобретение
Начну с того, что тогда я был молод и ставил перед собой более обширные задачи, нежели теперь. Я учился в техническом вузе и писал стихи о дружбе, любви и окружающей природе. Я охотно читал их своим однокурсникам, дабы привить им любовь к поэзии.
Но, как и у Леонардо да Винчи, мой рост шел не только по линии художественного творчества, но и по линии изобретательства. Той зимой я разработал проект пишущей машинки, на которой можно работать не только руками, но и ногами. Клавиатура предполагалась в два яруса: на уровне стола – для рук, на уровне пола – для ног. Я высчитал, что после трехмесячной тренировки любой грамотный человек сможет печатать на моей машинке всеми двадцатью пальцами, и это вдвое повысит производительность труда. Помимо прочих благ, массовое внедрение в жизнь пишущих машинок класса «руки – ноги» сулило новый взлет гигиены и подъем мыловаренной промышленности. Ведь каждый работающий на такой машинке должен был перед началом трудового процесса снимать обувь и носки; чтобы не ударить лицом в грязь, он вынужден был бы чаще мыть ноги.
Отослав в Бюро изобретений свою заявку, я стал ждать отзыва. Ответ пришел в первый день летних каникул. Увы, под разными предлогами мой проект был отклонен. И тут я понял, что могу одержать победу над косностью лишь тогда, когда создам действующую модель машинки. Однако для этого нужны деньги. На стипендию не развернешься. Где добыть денег?
В трудном раздумье сидел я в тот вечер в своей шестиметровой комнатке на седьмом этаже дома по Среднему проспекту. Мои размышления были прерваны стуком в дверь.
– Вася, тебя к телефону! – тревожным голосом сообщила старушка соседка. – С эсминца какого-то вызывают!
Радостно побежал я по коридору в прихожую. Я знал, что старушка ошиблась, к военно-морскому флоту этот звонок не имел никакого отношения. Меня вызывал поэт Эсминец. Эсминец – значит решительный, стремительный, не боящийся трудностей. Это был его псевдоним. Он писал стихи, в которых критиковал растратчиков, осуждал нечеткую работу бань и пивных. Он обильно печатался и, кроме того, вел литературную консультацию в одном полутехническом журнале, при котором имелась литературная страничка. Я уже два года еженедельно носил туда стихи, и Эсминец утверждал, что со временем может появиться некоторая надежда на их опубликование.
Но оказалось, Эсминец позвонил мне по иному поводу, тоже весьма приятному. Ему предложили горящую путевку в санаторий «Морская пена» в Ялте, и завтра он уезжает. В его отсутствие кто-то должен вести устную консультацию, но ему не хочется, чтобы это место, даже временно, оседлал кто-либо из его собратьев по перу. Ведь все они завидуют его таланту, и каждый норовит навредить. Поэтому он решил выдвинуть на эту временную должность человека нейтрального, который не держит утюга за спиной, но в то же время что-то смыслит в поэзии. И выбор пал на меня.
Я, конечно, немедленно выразил свое согласие. И Эсминец сказал, чтобы завтра я явился в редакцию.
2. Дразнитель собак
Воистину, удача никогда не приходит одна!
Едва я отошел от телефона, как в прихожей послышался звонок. Один короткий, два длинных, один полукороткий и один полудлинный – это были мои квартирные позывные. Ко мне явился мой школьный друг, которого я в дальнейшем буду сокращенно называть ДС (Дразнитель Собак). Месяца три тому назад мы с ним крупно поссорились на почве непонимания им моих стихов, и он как в воду канул. Но я догадывался, что дело тут не в ссоре. Последние месяцы все свободное время, моего друга уходило на ухаживание за неведомой мне Тосей, которую он характеризовал как Хрупкую Блондинку и которую в дальнейшем я буду именовать ХБ.
ДС учился в гуманитарном вузе и успешно изучал логику. Он был очень начитан. А во время каникул он дополнял свою стипендию тем, что работал Дразнителем Собак. В те годы на одном из пустырей Крестовского острова происходили занятия собачьих групп. Собаковладельцы приводили туда своих псов, и животные под руководством опытных дрессировщиков приобретали различные нужные навыки. Роль же дразнителя заключалась в том, что на нем собаки практически отрабатывали свою готовность служить хозяину (хозяйке) верой и правдой. В толстом ватном халате до пят, в растрепанной шапке-ушанке ДС в заранее условленном месте из-за куста бросался на владельца пса, сопровождая свой бросок агрессивными жестами и хулиганскими выкриками. Пес, обороняя хозяина, с лаем кидался на ДС, вцеплялся зубами в халат, обращал в бегство и преследовал мнимого хулигана, укрепляясь в сознании своей смелости и моральной правоты. Если какая-нибудь слишком ретивая и длиннозубая собака прокусывала спецодежду и оставляла на теле ДС след укуса, то дразнителю сверх зарплаты полагалась от собаковладельца немедленная компенсация. Эти дополнительные деньги утешали укушенного и в то же время побуждали его к более активному дразнению.
ДС явился ко мне с деловым предложением. На Крестовском острове при доме отдыха организована лодочная станция, и требуются два ночных сторожа. Мой друг уже оформился и предлагает и мне завтра же устроиться туда на работу.
Условия меня вполне устраивали. ДС сказал, что завтра сведет меня на лодочную станцию. Меня оформят, и мы будем стеречь лодки вместе.
– Выходит, ты уже не работаешь дразнителем? – спросил я друга. – Ты боялся, что ХБ может не очень понравиться эта твоя работенка.
– Нет, дежурства на станции я буду совмещать с дразнительством. Я не покину своих собачек! И Тося совсем не против дразнения. Когда я признался ей, каким способом зарабатываю деньги, она сказала, что не хочет меня стеснять… Какая у нее чуткая душа! А компенсацию я отдаю ей на хранение.
3. Трудный день
На следующее утро ДС зашел за мной. Он явился с рюкзаком, в котором лежали халат и шапка; моему другу предстоял большой дразнительный день. Мы направились на лодочную станцию, которая базировалась на Невке, совсем недалеко от площадки, где дрессировали собак, что весьма устраивало дразнителя.
Директор станции провел со мной короткое собеседование. Спросив, не доводилось ли мне участвовать в похищении лодок и услыхав мой отрицательный ответ, он проверил мои паспорт, поглядел мне в глаза и велел дыхнуть. Убедившись, что от меня не пахнет спиртным, он обрадовался и зачислил меня на работу.
Мы распростились с ДС до вечера, и каждый пошел по своим делам: он – дразнить собак, я – консультировать начинающих авторов.
Когда я явился в редакцию, Эсминец отвел меня в кабинет редактора, и тот, задав мне ряд общелитературных вопросов, сказал, что я, кажется, пригоден.
– Но нужен подход, подход и подход!
1 2 3 4