Она подошла к нему и накрыла его красным флагом с черной каймой.
– Все в комнате штукатуркой завалено, – объяснила она, – так я флаг в кладовке взяла, от палки его оторвала – с палкой тяжело нести. Там еще совсем красный флаг есть, без полосок, – и тот принести вам?
– Нет, мне и этого хватит, – промолвил Клинов, – это самый подходящий.
Наступило молчание.
– А скоро придут наши? – спросила вдруг девочка.
– Теперь уже скоро, – еле слышно ответил Клинов.
– Пока наши не придут, вы не уходите, вы мне обещали не уходить.
День клонился к вечеру, но по-прежнему было жарко.
Белые стены излучали сухое, пыльное тепло, листья неведомого дерева сонно звенели над головой Клинова.
Иногда девочка говорила с ним, и тогда он отвечал ей, подбадривая ее, но голос у него становился все тише и тише. Теперь язык уже отказывался служить ему, и Клинов старался произносить слова раздельно, по слогам.
Девочке послышалось, что где-то кричат «ура», и она сказала Клинову об этом.
– Вот и хорошо, – ответил он и, широко раскрыв глаза, огляделся вокруг. Все кругом было по-прежнему, и только тень дерева коснулась теперь стены, и по пятипалым силуэтам листьев он узнал, что лежит под кленом.
Он посмотрел на девочку, и та склонилась над ним.
– Слушай, – тихо сказал он ей, – я, наверно, скоро засну, так ты не бойся. Наши скоро придут. А я очень спать хочу, я засну. Ты не тормоши меня, если я буду совсем молчать, и ничего не пугайся.
Но он увидел в ее глазах смутный страх, попытался улыбнуться ей и добавил:
– Ты тоже устала, иди поспи вон там на траве. А ну, давай наперегонки, кто раньше заснет?
Успокоенная, она отошла на несколько шагов и легла на редкую траву, пробивавшуюся сквозь песок у стены.
– Дяденька, я уже засыпаю, – сказала она через минуту.
– Я тоже, – тихо и внятно ответил лейтенант Клинов.

1 2