Очкарик занервничал.
— Я не понимаю, — сказал он. — Ну, случилось… что дальше?
— Вы должны объяснить, почему вы устроили дебош в магазине. Почему напились? Часто это у вас?
— Я напился с отчаяния. Когда этот лоб выставил меня из магазина, я решил, что наступило светопреставление, конец.
— Не надо острить, — попросила молодая женщина. — Вы не уголовник, вы научный сотрудник, не забывайте об этом.
— Я не острю, — заволновался очкарик. — И, пожалуйста, не напоминайте, кто я такой — это не имеет никакого значения.
— Это имеет значение.
— Это не имеет никакого значения, — уперся очкарик. — Это абсолютно все равно. Я решил, что дальше жить бессмысленно. У вас было когда-нибудь такое чувство?
— Здесь мы спрашиваем, Гришаков, — заметила главная женщина.
— Я и отвечаю: я отчетливо понял, что наступил конец света. Конец… — Гришаков мучительно поискал, как еще обозначить «конец», не нашел. — Конец, понимаете? Дальше я буду притворяться, что живу, чувствую, работаю…
— Он ударил вас?
— Нет, просто выкинул из магазина… И закрыл дверь. Я думал, он будет драться… я приготовился драться, поэтому покорно шел из магазина. Это ужасно… Это катастрофа.
— В чем катастрофа? — спросила пожилая женщина. — Уточните, пожалуйста.
— В том, что меня выкинули из магазина. Даже так: катастрофа в том, что… Не знаю, — вдруг резко сказал Гришаков. — Неужели вы сами не понимаете? В магазине орудует скотина… Черт, не знаю. Противно мне об этом говорить.

1 2 3 4 5 6 7 8