Следова-
тельно НЕТ единой демаркационной линии, нет линии фронта,
очерченной докладчиком -- это очевидный логический вывод.
Процесс гораздо сложнее, потому что он многофакторный, мно-
гополюсный. Нет двух полюсов. Есть борьба разнообразных
группировок, которые возникают, распадаются и снова возни-
кают. Какие мотивы, какие общие интересы объединяют писате-
лей в группы? Какие угодно -- от территориальных (живут в
одном городе, микрорайоне, доме), до национальных (мы
р-р-русские писатели, не какие-нибудь там "юскоязычные"); от
меркантильных (организовать свое издательство и издавать се-
бя), до творческих (семинар, группирующийся вокруг одного
Мастера). В этот перечень мотивов вполне укладывается и
принцип, предложенный докладчиком: мы, мол, настоящие писа-
тели, мы цвет русской фантастики, возьмемся за руки, чтобы
не пропасть поодиночке. В самом деле, почему бы нет? Не
имеет значения, что "настоящие писатели" назовут таковыми
сами себя, важно, чтобы их собралось побольше, и тогда полу-
чится нормальная группа, не хуже других. В каждой группе
есть свой лидер, и в этой будет лидер (заранее ясно, кто
персонально).
На чем основана борьба между группами? Иногда присут-
ствует элемент дележа чего-либо, иногда хочется крикнуть о
себе погромче, да еще по телевидению. Но главное -- и это,
по-моему, предельно очевидно, -- борьба в литературе ведет-
ся между людьми, между КОНКРЕТНЫМИ людьми, имеющими фамилии,
имена, отчества, которые по каким-то причинам испытывают
друг к другу жгучую личную неприязнь. Талант и художествен-
ность здесь ни при чем. Всюду видеть синдром Моцарта и
Сальери -- это паранойя. Хотя, конечно, ревность, рожденная
эстетической несовместимостью -- тоже причина для вражды.
Одна из многих. Если лидеры групп ненавидят друг друга, то
группы идут "стенка на стенку" (фигурально выражаясь). Бы-
вает и так: хороший писатель недолюбливает другого хорошего
писателя, и каждый сладострастно клеймит соперника "графома-
ном" Что, мало таких случаев? Вот вам и война между талан-
тливым и посредственным. Психологию нужно знать, товарищи,
видеть сплетение личных и групповых интересов, понимать,
насколько ранима душа отдельно взятого литератора, учиты-
вать, насколько литератор самолюбив и честолюбив, а не пред-
лагать красивые, но эфемерные понятия в качестве объяснения.
Красивые слова, которые все и сразу объяснят, годятся только
для лозунгов. А под лозунгами очень удобно ходить группой.
Так куда же нас зовет товарищ докладчик?
Хотелось бы надеяться, что никуда. Однако не следует заб-
луждаться. У меня припасен пункт три -- о выводах, сделан-
ных в докладе.
Пункт три: большевистская демагогия. Призывая не созда-
вать каких-либо организационных структур, докладчик словно
не замечает, что такие структуры уже созданы. Членство писа-
телей в оргкомитете "Интерпресскона" позволяет им осаживать
провинившихся коллег по перу -- смотри, мол, друг-брат, в
следующий раз тебя могут не пригласить. Членство писателей в
номинационных комиссиях и в жюри дает им еще большую власть
-- над произведениями коллег. Мне это кажется страшным.
Власть олигархического типа под лозунгом: "Талант, мораль и
новая фантастика!" -- страшно. Раздача новеньких, спе-
циально придуманных премий -- только своим, только Истинным;
попытки создать общественное мнение -- на деньги заинтересо-
ванных издательств; отторжение всякого инакомыслия -- хотя
бы в отношении меня. Разве это стыкуется с провозглашенными
докладчиком принципами? И на самом ли деле велико наше "эти-
ческое дистанцирование" от стай неистинных писателей? И не
для того ли сделан этот поразительный доклад, снабженный
прекрасным завлекательным названием, чтобы промыть мозги
хоть кому-нибудь из слепых, чтобы опередить всех зрячих и
заранее ответить на вызревающие вопросы?
Говоря о премиях, я имею в виду только премию "Странник".
Постыдное зрелище, которое мне (нам?) представили, является
самым убийственным аргументом в моих рассуждениях о "больше-
вистской демагогии". (Для товарищей, которые теперь не по-
дают мне руки, я повторю по слогам: зрелище было
по-стыд-но-е.) И не случайно докладчик именно"Странник" пос-
тавил на первое место по "престижности", ох не случайно. По-
тому что при существующей системе определения лауреатов-пи-
сателей, эта премия полностью управляема. Обратите внимание
-- "Улитка" оказалась на втором месте по значимости, а са-
мая демократичная и ясная премия "Интерпресскон" просто уни-
жена, низвергнута в докладе до уровня какого-то ученичества.
Воистину, на войне, как на войне.
Жалко скромного и порядочного Женю Лукина, которого неве-
домым мне образом втянули в жюри, причислив его к лику "ве-
дущих фантастов России". Сочувствую Успенскому, который уже
достаточно взрослый, чтобы посмотреть на эти игры сверху
(игра без правил, хм-м...). Но самое горькое, самое обеску-
раживающее -- это... Рука отказывается писать. Ладно, нече-
го трусить, если уж принял гордое звание посредственного пи-
сателя. Почему, зачем Б.Н. прикрыл своим авторитетом стран-
ную процедуру по имени "Странник"? Странную от начала и до
конца. Странное жюри (по численности и по персоналиям),
странный состав номинационной комиссии, странный ажиотаж,
уходящий корнями в рекламные проблемы одного уважаемого из-
дательства. Вот только результат абсолютно закономерный: как
по итогам голосования, так и по отношению к "Страннику" со
стороны фэн-элиты. Почему Б.Н. не увидел всей нелепости, не-
суразности системы, по которой присуждалась премия? Мистика.
Мне кажется, его просто околдовали. Заговорили, загипнотизи-
ровали колдовским словом: "Надо, надо, надо..." Людены! Вы
слышите меня? В ружье, людены! Бей, колокол! Наш Б.Н. в
опасности!.. Но шутки в сторону, тем более, вовсе не о
"Страннике" меня просили написать.
Я завершаю анализ доклада, и осталось мне сказать о
большевистском чванстве, которым пропитан каждый тезис "Игры
без правил". Пункт четыре.
Какой же бескомпромисностью и отвагой (или непробиваемым
самомнением?) должен обладать писатель, вот так запросто
расставивший коллег по местам. Дескать, этот уже ушел в не-
бытие, этот скоро уйдет, а этот, может, ненадолго задержит-
ся в литературе, если критически переосмыслит свое творчес-
тво. И хотя фамилии кандидатов на забвение в докладе дипло-
матично не названы, подразумевается, что в случае необходи-
мости докладчик готов лично судить и выносить приговоры. А
если не он, то кто?
1 2 3