Он
освещает все щели и выщерблены, по которым я только что полз.
Едва только луч достигает дна - с легким шорохом из трещины, похожий
на голову анаконды, выходит огромный бледно-зеленый бутон. Он томно
потягивается в лучах солнца - как кошка, как женщина - и вдруг
раскалывается на несколько крупных лепестков. Медленно и изящно, подобно
рукам балерин, лепестки расходятся в разные стороны, обнажая нутро -
ярко-розовое, нежнее и мягче лучшего бархата. Миллионы микроскопических
ворсинок колышутся, впитывая солнечный свет. Одна за другой, волнами, от
центра до самых кончиков лепестков прокатываются светло-фиолетовые полосы.
В центре, как на большой глубине водоросли, шевелятся крупные
сочно-оранжевые тычинки. У корней их выступают хрустальные капли вязкой
жидкости, сверкают на солнце и скатываются к краю...
Все это время я сижу в стороне, прижавшись спиной к холодному камню
стены, боясь ненароком задеть край цветка, заполонившего собой все дно
колодца. И нет в моей жизни секунд большего счастья, чем эти -
зачарованный, я не могу оторвать взгляд от этого зрелища. В такт с волнами
на цветке, по моему телу прокатываются сладкие судороги...
Когда же солнце прошло зенит, и круг света нехотя начал взбираться
вверх по противоположной стенке колодца, цветок так же грациозно сомкнул
свои створки и спрятался в щель.
Я встаю, и оцепенение, как шерстяной плед, сползает с меня на пол.
Все кончилось - я берусь за веревку и лезу наверх, догоняя солнечное
пятно.
С вершины горы я бросаю взгляд на путь, пройденный мною за первую
половину дня: каменистый склон, за ним живой лес, дальше пустошь с
парящими над нею дракончиками, и только где-то далеко-далеко, на самом
горизонте, - станция. Все это расстояние мне предстоит пройти снова.
Только теперь уже мне не понадобятся нож и щит - я знаю, что ни один
горный зверь не посмеет наброситься на меня из-за скалы, живые лианы
расступятся передо мной, уважительно пропуская, и лихие дракончики, глядя
с небесных высот, не посмеют тряхнуть хвостом, а только проводят взглядом.
Я это знаю. А еще я знаю, что вернувшись на станцию я упаду без
чувств и тут же усну, а завтра утром начнется простой рабочий день, каким
нет числа. Я буду что-то изучать, измерять, записывать - сейчас я даже не
знаю, что именно, сейчас мне на это плевать - и так продлиться несметное
количество дней... До тех пор, пока я вновь не смогу себе это позволить...

1 2