– Я плохо тебя воспитывала, – до сих пор любит повторять моя мать, в военное время познавшая страдания в Корее.
Когда стало совсем невыносимо, я решил с этим покончить. Она считает, что, как только передо мной возникают какие-то преграды, я ухожу в сторону. Стараюсь найти более приятный, более легкий выход, плыть по течению куда угодно. К великому прискорбию, я вынужден с ней согласиться.
Тем не менее в первый год обучения я принял участие в забеге на длинную дистанцию. Мы бежали от школьных ворот через гору Эбоси, потом обратно, что составляло семь километров. Я вместе с разными слабаками и недоделками молча поднимался пешком по горному склону до конечного пункта, когда мимо нас промчались девчонки, стартовавшие пятью минутами позже. Когда мы неторопливо прибежали обратно в школу, большинство остальных участников лежали, завернутые в одеяла, были доставлены в медпункт или дрожащими руками сжимали чашки с подслащенным кипятком. Я пришел к финишу, насвистывая мелодию «A Day in the Life», оказался 598-м из 662 участников, и теперь не только Кавасаки, но и все прочие учителя решили, что я – «мешок с отбросами».
Для такого ЛЕГКО РАНИМОГО «РЕБЕНКА», КАК Я, повторение столь же неприятного опыта казалось невыносимым, и поэтому зимой на втором году обучения в шестнадцать лет я ушел из дома.
Я снял с банковского счета около трехсот тысяч иен сбережений и отправился в Хаката, крупный город на острове Кюсю. Мне хотелось не только избежать очередного марафона, но и решить еще одну задачу.
Мне хотелось распрощаться с девственностью.
Сразу по прибытии в Хаката я зарегистрировался в отеле авиакомпании, надел куртку в стиле Джорджа Харрисона и тотчас отправился на улицу. Я брел по аллее мимо деревьев с опавшими листьями и напевал «She's a Rainbow».
– Эй, парень, – донесся женский голос. Бледно-фиолетовое вечернее небо бередило мне душу. Голос принадлежал японке, сильно похожей на Марианну Фэйфул и сидящей за рулем серебряного «Ягуара-Е». Дама поманила меня пальчиком, открыла дверцу «Яга» и вежливо спросила, не хочу ли я сесть в машину и составить ей компанию. Запах ее духов ощущался издалека. Женщина рассмеялась и сказала, что она работала в столице манекенщицей высшего класса, но после одного скандала была вынуждена уехать сюда и теперь подрабатывает в престижном клубе «Кактус».
– И тут у меня завелся клиент – якудза, владелец лесопильной мастерской в Кумамото, – который начал меня обхаживать. Я ничего против не имею, но больно уж прилипчивый старикашка! В деньгах я особо не нуждаюсь, поэтому сказала, что у меня есть младший брат, у которого больное сердце и никого, кроме меня. На самом деле никакого брата у меня нет, но сегодня настал день, когда я должна показать кого-то вместо него... Я сказала, что брат приедет всего на один день.
Нечего и говорить, что при виде серебристой лисы на ее плечах, яркого маникюра и мини-юбки, обнажающей длинные, стройные ноги, я немедленно согласился. Вместе с этой женщиной я поехал к зданию на берегу реки, где на седьмом этаже находилась контора этого якудза. Он оказался здоровенным мужиком с бычьей шеей, лет шестидесяти, а под ним работали семь молодых парней, некоторые с татуировками. «У твоего брата слишком хороший цвет лица для человека с больным сердцем», – сказал якудза. Потом он ударил себя в грудь и заявил: «Положись на меня, я устрою для него операцию». – «Мы не нуждаемся в деньгах, и моя сестра не собирается быть вашей любовницей», – сказал я. «Что это значит?» – взъярились подручные, и двое из них достали из-за пазухи ножи. «Если вы собираетесь убивать, то вначале убейте меня!» – крикнул я и загородил ее своим телом. Потом я начал плести всякую чушь. О том, что наши родители развелись и мы воспитывались у бабушки, а после того, как четыре года назад бабушка умерла, мы с сестрой остались одни на этом свете и поклялись всегда держаться вместе в надежде, что когда-нибудь нам улыбнется счастье. Якудза был человеком сентиментальным, и от моих слов у него потекли слезы. «Твоя взяла», – пробормотал он. После того как мы вышли из конторы якудза, воодушевленная женщина предложила вместе поужинать. Это был полноценный ужин во французском ресторане. «Хотя ты еще несовершеннолетний, но немного можно», – сказала она, наливая мне красное вино. Затем она привела меня к себе домой. Это была просторная однокомнатная квартира, какие я часто видел в кино, с огромной кроватью в центре комнаты. «Я быстренько приму душ», – сказала женщина и исчезла в ванной. «Будь спокоен, будь спокоен!» – говорил я себе, не зная, что предпринять, и только ждал, расстегивая и застегивая молнию на джинсах. Наконец она вышла в черной сорочке, сквозь которую просвечивали груди. «Я так тебе благодарна, что полностью отдаюсь тебе. Более того, я так счастлива, что хочу подарить тебе „Яг“. Он тебе очень подойдет», – сказала она. Такую историю я сочинил для приятелей, когда вернулся домой. На самом же деле все было иначе.
По прибытии в Хаката я первым делом отправился посмотреть порнофильм с тремя сюжетами. Съев миску лапши и китайские пельмени, пошел посмотреть стриптиз. Когда поздно ночью я вышел их этого маленького заведения и брел по берегу реки, раздался голос старой сутенерши: «Эй, малыш, не хочешь облегчиться?» Я выдал старухе три тысячи иен, и она проводила меня в грязную гостиницу. Там меня поприветствовала другая старуха с черными кругами вокруг глаз, как у барсука. Глядя на ее жирный барсучий живот, я вспомнил о своей матери, которая, возможно, плачет, волнуясь за меня. Я и сам едва не расплакался, но совсем не из-за того, что мне предстояло расстаться с девственностью. Барсучиха повела меня за собой и раздела. Видимо, ей хотелось как можно скорей закончить, но у меня не вставал. Барсучиха была не из тех, на которую бы у меня мог встать. «Ничего не получается, – сказала барсучиха, – я раздвину ноги, ты будешь смотреть и сам себя возбуждать». Такое я увидел впервые. Не слишком соблазнительно. Я попросил барсучиху уйти, и на прощание она потребовала у меня десять тысяч иен. В подавленном состоянии я вышел из гостиницы и снова побрел вдоль реки. Я потратил уже половину своих денег, поэтому решил переночевать не в гостинице, а на вокзале в зале ожидания. У похожего на клерка мужчины в костюме и при галстуке я спросил, в каком направлении находится вокзал. Когда я сказал ему, что собираюсь переночевать там, он предложил остановиться на ночь у него. Я был настолько расстроен, что обрадовался проявленной этим мужчиной любезности и пошел с ним. Мужчина предложил мне гамбургер, но, разумеется, я сразу понял, что он педик. То, что начало происходить, не на шутку меня испугало. Я достал из сумки походный нож и вонзил его в стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37