Он уже вскопал почти половину клумбы и приспособился к земле. Нужно было вогнать штык наполовину или чуть меньше, несколько раз энергично покачать ручкой лопаты, а потом уже вложить всю тяжесть тела в ногу, упирающуюся в кромку штыка. Ловко. Молодец, Дэнни. Дэнни… Как она вчера повторяла: «Дэнни, Дэнни, Дэнни…»
Клумбу разрезала пополам длинная фиолетово-черная тень, остановилась и сказала голосом доктора Брайли:
— Как дела, мистер Карсуэлл?
Дэнни воткнул лопату в уже вскопанную землю, отер тыльной стороной ладони пот со лба и улыбнулся:
— Спасибо, доктор Брайли. Просто не верится, что в эдакой суховище будут расти цветы!
— А мы сюда подведем воду. Над клумбой будет вращаться маленький разбрызгиватель, все время увлажняя землю. Представляете себе, какая будет клумба? Хоть на конкурс цветов.
Удивительно, как все без исключения люди на базе были ему приятны и симпатичны! Какой он милый, этот доктор Брайли! Такая жарища, а он, как всегда, безупречно одет, и пробор у него точно лакированный.
— Послушайте, дорогой мой Карсуэлл, вы меня, право, обижаете.
— Я? — испугался Дэн. — Помилуйте, я и в мыслях того не держал!
— К моему коллеге Цукки вы заходите, а ко мне никогда. Знаете, народа тут у нас не так уж много, и радуешься каждому новому собеседнику.
«Смешной какой! — подумал Дэн. — Обидчивый, как девочка».
— Не знаю, доктор Брайли, мне просто было как-то неловко беспокоить вас.
— "Беспокоить"! Еще что! Я ж вам говорю: у нас здесь ценишь беседу с каждым новым человеком. Вчера, например, вы, наверное, часа полтора просидели в лаборатории моего коллеги.
— Вы меня прямо конфузите, доктор Брайли! Конечно, я с удовольствием беседую с доктором Цукки, но я был бы счастлив зайти и к вам.
— Завидую я Цукки! — мечтательно сказал Брайли. — О чем вы, интересно, болтали там весь вечер? Такое общество… Ведь и мисс Кучел тоже зашла на огонек? Наверное, доктор Цукки показывал вам лабораторию и экранирующую камеру? Готов поспорить, что он рассказывал вам об очень интересных опытах, которые мы здесь проводим. А? Вы должны быть ему благодарны. Без него вы вряд ли бы узнали о таких вещах — верно ведь?
Дэн уже открыл было рот, чтобы сказать «да, конечно», но округлое и сильное слово «Фло» почему-то снова на мгновение вынырнуло на поверхность его сознания, отчаянно борясь с течением.
«Но ведь доктор Брайли милейший человек, мне так хочется рассказать ему обо всем, о чем он меня спрашивает», — мысленно сказал Дэн Фло. «Доктор Цукки рассказал нам вчера то, что не должен был рассказывать», — прошептала Фло из последних сил. Течение подхватило ее, закружило, понесло. Но странным образом ее настойчивый шепот все еще стоял в ушах Дэна. Он почувствовал, что дрожит, словно на спине у него лежал непосильный груз. Он слабо улыбнулся и, не понимая, как может лгать такому милому, симпатичному человеку, как доктор Брайли, сказал:
— Рассказывал об опытах? Каких опытах?
Брайли разочарованно поморщился. Он взглянул на Дэна, на лице которого блуждала слабая глуповатая улыбка, и спросил:
— Но о чем-нибудь интересном вы говорили? У мисс Кучел…
— Не знаю, — засмеялся Дэн и протянул руку к лопате, — не помню, доктор Брайли. Но я обязательно зайду к вам. Спасибо за приглашение.
Фиолетово-черная длинная тень на клумбе качнулась, рывками, в такт шагам, соскользнула с взрытой земли и исчезла.
«Я… я… соврал! — крикнул про себя Дэн. Ему почудилось, что поток бессмысленной радости, нагнетаемой в его голову, чуть ослабел. — Должно быть, потому, что я выстоял», — подумал он. Но усилие было слишком большим. Он больше не мог сопротивляться привычной улыбке, которая растягивала его губы. Через минуту он уже не помнил, почему улыбался.
Когда доктор Цукки закрыл за собой металлическую дверь экранирующей камеры, Дэн долго молчал, с силой растирая себе ладонью лоб.
— Скажите, доктор, — наконец спросил он, — возможно ли волевое усилие, когда человек находится под воздействием телестимулятора?
— В принципе нет, — сказал доктор Цукки и тревожно посмотрел на Дэна, — но вообще трудно сказать… У нас еще слишком мало данных. Хотя пока, повторяю, мы с такими вещами не сталкивались. Сильное возбуждение очагов наслаждения в мозгу.
— Оставьте, доктор. Мы не на лекции. Не знаю как, но сегодня я, кажется, устоял перед стимулятором.
— Интересно, в высшей степени интересно! — Глаза доктора Цукки за толстыми стеклами очков подслеповато заморгали. — Как же это произошло?
— По-моему, Брайли не только знает, что вчера мы были здесь у вас, но знает и про ваши объяснения, и про камеру.
Полное смуглое лицо Цукки бледнело постепенно. Сначала кровь отлила от носа, сделав его почти синим, потом от лба и щек. Губы его затряслись от испуга. Он оглянулся вокруг и прошептал срывающимся голосом:
— Не может быть! Боже, что со мной будет? Я погиб, погиб! Бежать к нему, броситься на колени, умолить… — Внезапно, опомнившись, Цукки сказал, подбадривая себя: — Не может быть! Вам просто показалось. Как он мог подслушивать? Каким образом? Нет, это чушь какая-то.
— Не знаю. — Дэн испытывал теперь легкую брезгливость к этому пухлому, трусливому человеку. — Не знаю, как он мог подслушивать, но у меня впечатление, что он обо всем знает и о многом догадывается. Не впечатление даже, а уверенность. Скажите спасибо, что я каким-то чудом смог удержаться и не выболтал ему все, что знаю. Я ведь прекрасно помню, как ябедничал вам на самого себя. Это один из ваших лучших трюков. Но другой раз я, может быть, и не выдержу. Если бы Брайли помучил меня еще несколько минут, я бы с кретинской улыбкой предал вас и себя.
Дэн криво усмехнулся и не мог удержаться, чтобы не ощупать себе голову. Но под корнями волос череп был гладок, и он не мог найти ни бугорка.
— Что же делать, что же делать? — заметался доктор Цукки. Пальцы его шевелились, каждый сам по себе. — Мы же все пропадем! Вы и не представляете себе, какие здесь строгости. Боже мой, боже мой! Зачем я только…
— Перестаньте, доктор, — ровным голосом сказал Дэн. Он чувствовал безмерную усталость, и странное спокойствие охватило его, как тогда дома, когда, выбросив труп Клеопатры в мусоропровод, он стоял перед зеркалом. — Я знаю только один выход: Брайли нужно убить.
Цукки, словно подброшенный пружиной, подскочил на стуле, нелепо взмахнул обеими руками и крикнул:
— Прекратите дурацкие шутки, Карсуэлл! Я запрещаю вам так шутить!
— Я не шучу, — скучно сказал Дэн.
Сигарета заплясала в пальцах Цукки, и он никак не мог усмирить ее, чтобы попасть ею в огонек зажигалки.
— Я запрещаю вам говорить об этом!
— Во-первых, плевать я хотел на ваши запрещения, — тихо сказал Дэн, — а во-вторых, прекратите истерику. Если вы сейчас же не возьмете себя в руки, я вам набью вашу ученую морду, даю честное слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26