Где Онуфрий Саввич? Съели!
Первый. Уж коли мы начали крокодилов заморских лопать, так почему бы не акклиматизировать крокодила у нас в России?
Второй. Разведутся ли?
Первый. Если невская вода слишком холодна для сих интересных иностранцев, то в столице имеются пруды, а за городом речки и озера. Почему бы, например, не развести крокодилов в Парголове или в Павловске?
Третий. А в Москве на Пресненских прудах и в Самотеке...
Второй. Из крокодиловой кожи можно было бы приготовлять чемоданы и бумажники. Может, купцы стали бы предпочитать бумажник из крокодиловой кожи всем прочим, приготовленным из кожи отечественной.
Четвертый (не без иронии). Может, этой новой отрасли промышленности как раз и недостает нашему сильному и разнообразному отечеству. Как, господа? Чем не идея?
Вбегает пятый чиновник с газетой в руках. Он возбужден.
Пятый. Господа! Господа! Вы читали утренний выпуск "Волоса"?
Первый. Есть новости? Война? С кем?
Пятый. Новости? Сенсация! Представьте себе... (Начинает читать вслух.) "Всем известно, что мы прогрессивны и гуманны и хотим угоняться в этом за Европой. Но, несмотря на все наши старания и усилия нашей газеты, мы еще далеко не "созрели", как о том свидетельствует возмутительный факт, случившийся вчера в Пассаже...
Первый. Читали!
Второй. Про это мы знаем.
Третий. Какой-то господин съел живого крокодила в сыром виде.
Пятый. Вовсе наоборот. Читать?
Четвертый. Просветите нас, пожалуйста!
Пятый (читает вслух). "Приезжает в столицу иностранец и привозит с собой крокодила, которого за небольшую плату, на пользу отечественного просвещения, начинает показывать публике. Вот тут-то вчера в магазин иностранца-собственника является некто, притом в нетрезвом виде, платит за вход и тотчас же, безо всякого предуведомления, лезет в пасть крокодила, который, разумеется, вынужден проглотить его, хотя бы из чувства самосохранения, чтобы не подавиться. Ни крики иностранца-собственника, ни угрозы обратиться к полиции не оказывают никакого впечатления. Из нутра крокодила слышен лишь пьяный хохот и непристойные ругательства. Как объяснить подобные варварские факты, свидетельствующие о нашей незрелости и марающие нас в глазах иностранцев!" Подписано: Очевидец. Ну? Что вы скажете?
Четвертый (скептически). Размашистость русской натуры нашла себе достойное применение...
Первый. Это сообщение как-то расходится с тем, что напечатано во вчерашнем вечернем выпуске "Листка". Кому же верить?
Пятый. Верить надо той газете, которая выходит позже. У нее более точные сведения. Семен Семеныч! Вы, кажется, вчера вечером с Иваном Матвеичем и его супругой Еленой Ивановной заходили в Пассаж? Кто-то вас встретил на Невском. Вы могли бы что-нибудь подтвердить или опровергнуть?
Семен Семеныч (растерянно). Что именно?
Второй. По поводу пассажа. Пассажа в Пассаже! Кто кого съел?
Семен Семеныч (робея). Пассаж... был...
Первый. Вы имеете в виду само здание?
Семен Семеныч. И его тоже...
Первый. Что же там произошло? Людоедство или наоборот - варварское обращение с животными? Кстати, в Европе давно уже преследуют судом людей, обращающихся негуманно с домашними животными.
Четвертый. Крокодил не домашнее животное, а хищник. Живет в джунглях.
Второй. Не будем спорить. Сейчас он живет в столице Российской империи.
Третий. Сейчас он, может быть, уже не живет. Или в лучшем случае в нестерпимых страданиях ожидает смерти. Ему трудно переварить подобную массу сразу.
Четвертый. Попробуй перевари нашего пьяного брата! Сдохнешь, а не переваришь...
Второй (злобно). Да я бы этого невежу, пьяную морду, что в заезжего крокодила залез и там сейчас куражится, я бы его оттуда клещами вытянул да в полицию! На допрос: "Зачем залез? Куда тебя занесло? Зачем? Что ты там потерял? По какому такому праву? А ну, выкладывай, как на духу!" Уж я бы из него всю правду вытащил да в печать ее! В "Листок"! Чтобы другим неповадно было...
Тимофей Семеныч (вступая в разговор). Нет. Лучше не в "Листок", а в "Волос"! Публика больше "Волос" читает. Ходовая газетка. Лучше ее о политике никто не пишет. Уж так она эту политику разбирает, так разбирает... Вот, на днях опять написали, что надо капиталы родить, значит, среднее сословие, так называемую буржуазию надо родить. А общинная собственность, стало быть, яд гибель для отечества! Надо, пишут, чтобы иностранные компании скупили по возможности всю нашу землю по частям, а потом начали ее дробить, дробить, дробить на мелкие участки и продавать опять же в личную собственность. Вот тогда, пишут, будет большая польза и тем, кто дробил, и тем, кто покупал. Вот ведь как разбираются!
Семен Семеныч (в ужасе, про себя). Что же это? Господа!.. Что же это такое? Чем бы о человеке пожалеть, жалеют о скотине... При чем тут участки... (С тоской смотрит по сторонам.)
Быстро входит шестой чиновник.
Шестой. Господа! Слыхали! Знаете последнюю новость?
Первый. Знаем.
Второй. Не знаем только, кто кого съел.
Шестой. Я прямо из Пассажа. Слухами земля полнится, вот я и заехал, чтобы, так сказать, лично... Бог знает, что там творится! Все оцеплено полицией. Никого не пускают. Говорят, шпион иностранный выкрал какие-то секретные бумаги из Адмиралтейства о нашем славном военно-морском флоте, ценный якорь с собой прихватил и залез в крокодила.
Четвертый (иронически). Вместе с якорем?
Шестой (не отвечая на вопрос). Думал таким манером в крокодиле государственную границу пересечь. Вот ведь плут! И кто бы это был, как вы думаете? Угадайте! Все вы его знаете!
Все (хором). Знаем? Мы? Кто же это?
Шестой. Знаете. Вы! Все равно не угадаете, я лучше сам скажу... Этим шпионом оказался... наш... Иван Матвеич! Наш достопочтенный прогрессист!
Семен Семеныч выбегает из комнаты. Все потрясены.
Большая пауза.
Первый (нарушая молчание). Каково? Титулярный советник и вдруг - шпион!
Второй. Вот так фунт!
Третий. Кто бы мог подумать? Как же это он в Адмиралтейство проник? Там же все за замками, за семью печатями...
Пятый. Что ему замки да печати, если он в крокодила залез!
Четвертый (иронически). Вместе с якорем. Помнится, Иван Матвеич официально за границу собирался, билет себе уже в Европу выправил. Зачем ему было через границу в крокодиле переезжать?
Шестой. Там, где надо, разберутся зачем.
Первый. Кто же его узнал, если он был для глаза невидим? Он же, вы говорите, был укрыт в крокодиле!
Шестой (не сразу). Его по голосу узнали. И первым его узнал наш квартальный. Теперь ему повышение по службе будет и жалованье прибавят. Подошел, прислушался и признал...
Четвертый (усмехнувшись). Вот ведь какие у нас блюстители!
Первый. Нас ведь, поди, теперь по судам затаскают? Мы ведь в одном департаменте с Иваном Матвеичем...
Второй. В картишки перекидывались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13