Встать там на якорь и с рассветом произвести разведку в расположение неприятеля.
Глава двадцать восьмая
ВДРЕБЕЗГИ
Излишне говорить, что решение о высадке чрезвычайно встревожило и озаботило Пончика. «Бежать, бежать, бежать!..» – напряженно стучало у него в висках.
После мучительных раздумий, уже к вечеру, у него созрел нехитрый план побега со «Стрекозы», осуществить который в одиночку он всё-таки боялся.
План заключался в захвате спасательного катера, который имелся в трюме и «выстреливался» при необходимости через специальную дверцу в борту судна на манер торпеды.
Пончик незаметно спустился в трюм, расчехлил катер и внимательно ознакомился с имевшейся там инструкцией. Затем он натаскал в багажное отделение провизии, вернулся в каюту, лёг на койку и крепко задумался. Кого-то из пассажиров «Стрекозы» ему было необходимо склонить к побегу.
После безоговорочного отсева Винтика, малышек, беглецов, а также Незнайки как слишком одиозной и опасной во всех отношениях фигуры Пончик сосредоточил свое внимание на кандидатуре Пачкули Пёстренького.
Пёстренький, так же как и Незнайка, был в свое время обижен руководством нынешней экспедиции. Пёстренький был спокоен, невозмутим и покладист. Единственным видимым препятствием для экстренного сближения с ним был Незнайка. И это препятствие до наступления темноты следовало разрушить.
Высунув голову в коридор и убедившись, что поблизости никого нет, Пончик двинулся в носовую часть судна. В кают-компании сидели Перчик и Кренделёк. Они играли в шашки и о чем-то болтали. Немного освоившись на «Стрекозе», эти двое перестали робеть и оказались довольно острыми на язык, вёселыми коротышками. Они принесли с собой на «Стрекозу» смех и улыбки, которых в последние дни так не хватало. Излюбленным объектом для их шуток и розыгрышей стал Пончик. То они подсовывали ему за обедом соль вместо сахарного песка, и Пончик отхлебывал солёный чай, то ставили на дверь кружку с водой, и беднягу окатывало с ног до головы… А уж насмешек и обидных прозвищ он наслушался столько, сколько не слышал за всю свою жизнь на улице Колокольчиков.
Чрезвычайно опасаясь, как бы Перчик и Кренделёк его не заметили, Пончик, стараясь ступать как можно тише, прокрался мимо кают-компании. Увлечённые игрой шашками в «щелчки», малыши его действительно не заметили, а может быть, просто не обратили на него внимания. Непринуждённой походкой Пончик двинулся дальше по коридору и остановился у каюты доктора Пилюлькина.
Здесь он огляделся, прислушался – и юркнул за дверь.
Прислонившись спиной и затылком к двери изнутри, он замер.
Затем он поставил на стол и раскрыл докторский чемоданчик Пилюлькина. Отыскав среди прочих медикаментов коробочку таблеток с надписью «СНОТВОРНОЕ», Пончик сунул её в карман пижамы, закрыл чемоданчик и поставил на место.
С такими же предосторожностями он вернулся в свою каюту.
За ужином все собрались в кают-компании.
В то время как путешественники возбуждённо обсуждали предстоящую высадку, Пончик, потянувшись за солью, незаметно уронил в стоящий перед Незнайкой стакан чая раскрошенную пилюлю снотворного. При этом он так волновался, что едва не смахнул тарелку.
– Ну, ты, потише! – прикрикнул на него Незнайка. – Спишь на ходу?
Пончик промолчал, как-то загадочно взглянув на него исподлобья.
А Перчик с Крендельком не преминули отпустить шуточку насчёт того, что по возвращении домой Пончику непременно стоит поступить в цирк и жонглировать тарелками, стоя на канате.
После ужина Незнайка принялся отчаянно зевать и клевать носом. Несколько раз он ронял голову на грудь, снова вскидывал, бессмысленно таращился на свет и протирал глаза. Дело кончилось тем, что он ударился лбом о край стола и заявил, что, пожалуй, пойдет немножко поспит у себя в каюте.
Пончик, который только этого и ждал, тут же подсел к Пёстренькому и завёл издалека разговор.
– Ну, как тебе?
– В смысле – что как? – не понял Пёстренький.
– Ну, вообще… путешествие.
– Ничего себе, – нехотя ответил Пёстренький. – Кормят прилично.
– Ну а так… вообще? – Пончик с трудом подыскивал нужные слова.
Последовала бессмысленная пауза, во время которой Пёстренький отвернулся от Пончика и обратился с каким-то вопросом к Кнопочке.
Пончик вежливо подождал несколько минут, а затем ласково, но настойчиво похлопал Пёстренького по плечу:
– Эй, Пёстренький!
– Ну, чего тебе?
– Ты того… погоди, поговорить надо.
– Ну, говори.
– А этот остров тебе как?
– Остров как остров.
– Роботы с дикарями, небось, только и ждут…
– Да ну их, Винтик что-нибудь придумает.
– А как не придумает? Тогда уж спасать некому будет.
– Почему некому? Скоро прилетит ракета, спасать.
– Ракета бы давно уже прилетела, – возбужденно зашептал Пончик. – Рация неисправна!
– Ты думаешь?.. – недоверчиво покосился на него Пёстренький.
– Конечно! Конечно! – ухватился Пончик за его нерешительность. – Они здесь только делают вид, что всё хорошо… Надо их всех спасать, всех!..
– Это как же?
– Ты пойми: через пару часов «Стрекоза» причалит к острову, нас тут же всех схватят и тогда некому будет сообщить нашим!..
– Как же ты хочешь сообщить?
– Мы с тобой сядем в катер и вдвоём отправимся за подмогой. Мы сами возглавим спасательную экспедицию и вернемся сюда уже не как пленники, а как спасители, как герои!
Это был сильный аргумент, и Пёстренький на минуту задумался.
– Наверное, надо поговорить с Винтиком, – сказал он, так ничего и не придумав.
– Ты сошел с ума! – с удвоенной горячностью зашептал Пончик. – Нас сразу изолируют, сразу!
– Кого это нас? – Пёстренькому не понравился такой поворот. – Я ещё пока сам по себе. Сейчас пойду и всё расскажу Винтику.
Пончик почувствовал, как строившийся им с такой осторожностью карточный домик из доводов и аргументов рушится от его собственного неловкого движения.
Придерживая Пёстренького за рукав, он выложил свой главный козырь:
– А ты забыл, что вас сюда взяли только из жалости?..
Удар попал в цель.
– Почему это из жалости? – обиделся Пёстренький.
– Потому что над вами все смеялись. Разве не так? А сейчас у тебя появился шанс отличиться. Вернёшься сюда на ракете и сам будешь над ними смеяться.
Пёстренький растерялся. Его и Незнайку на самом деле сильно обидели, когда отняли плот и запретили путешествовать. Возможность реванша и эффектной победы над зазнавшимися, но теперь попавшими в беду насмешниками замаячила перед Пёстреньким румяным яблочком змея-искусителя…
– Да пойми ты, садовая твоя голова, – продолжал Пончик мягко давить на психику, – ты станешь героем, а они же будут тебя благодарить!
– Надо пойти разбудить Незнайку, – сказал Пёстренький.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113