Это была бираниевая подвеска, такая же, как и у остальных гостей.
Седрик с Мэйлором обменялись удивленными взглядами.
– Похоже, он преодолел свою неприязнь к биранию, – сухо прокомментировал увиденное Мэйлор.
– Не могу поверить, – прошептал Седрик, качая головой. – Здесь что-то не так. Пойдем.
Они подошли к Макклусски, который вопросительно посмотрел па них.
– Добрый вечер, адмирал, – сказал Седрик, надеясь, что словоохотливый адмирал сам позаботится о разговоре. – Как ваши дела?
Макклусски смотрел на них очень странно – обеспокоенно и раздраженно. Казалось, он видит Седрика в первый раз.
– Спасибо, хорошо, – медленно ответил он и нахмурился. – Простите, мы знакомы?
Чувство, что что-то здесь не в порядке, охватило Седрика.
– Ну конечно, – он старался говорить непринужденно и спокойно. – Мы встретились вчера на борту «Звездного медальона». А затем, во время прибытия, еще раз.
Макклусски не мог вспомнить.
– Ах да! – сказал он, и это прозвучало неубедительно. – Простите, но в эти дни у меня столько работы. Встреча за встречей, это не укладывается у меня в голове. Мы говорили о чем-нибудь важном?
Седрик был абсолютно уверен, человек, стоявший перед ним, мог быть кем угодно, но только не адмиралом Макклусски. То есть он был похож как две капли воды и говорил так же и с той же мимикой – и все же это был другой человек.
– В общем, нет, – уклончиво ответил Седрик. Он не знал, что должен говорить. Внутренний голос советовал быть осторожнее. – Мы беседовали на общие темы. О космическом флоте, о сегодняшнем празднике.
Макклусски воспринял это с облегчением.
– Хорошо, – сказал он, и в его голосе прозвучало легкое нетерпение. – Прошу прощения, господа, – он указал на атташе, – нам надо обсудить несколько конфиденциальных дел.
Что означало: будет лучше, если вы исчезнете.
Седрик почувствовал, что и в самом деле будет лучше, если они поступят именно так. Ситуация могла бы принять нежелательный оборот.
– Ну конечно, адмирал, – поспешно произнес Седрик, выдавив из себя искусственную улыбку, и удалился, увлекая за собой Мэйлора. – Не будем вам больше мешать. Приятного вечера.
Недоверчивый взгляд Макклусски преследовал их, пока они не скрылись из виду. Но тут на их пути попался Бурнс.
– Опять вы! – заворчал Бурнс, узнав их. – От вас не отдохнешь. Вы опять намереваетесь докучать адмиралу?
– Не бойтесь, Бурнс, это уже позади, – ответил Седрик. – Скажите, что случилось с адмиралом?
– Что должно с ним случиться? – спросил он со скучающим видом. – Не имею понятия, о чем вы говорите.
– Ну, например, подвеска на шее, – объяснил Седрик. – Вчера вы рассказывали нам, что после происшествия с дочерью он наотрез отказывается носить ее. А сегодня? Вам это не кажется странным?
– Почему же, – Бурнс пожал плечами. – Он просто изменил свое мнение.
– Так вдруг?
Было видно, что Бурнсу этот факт тоже показался необычным, но либо выражать свои мысли по поводу поступков шефа противоречило его чувству долга, либо он считал ниже своего достоинства обсуждать это с ними.
– На то были свои причины, – сказал он, как бы между прочим. – Вероятно, Сандара убедила его.
– Сандара? – настороженно переспросил Мэйлор. – Он встречался с Сандарой?
– Так прямо он не сказал, – уточнил Бурнс. – Адмирал Макклусски провел массу встреч. Возможно, и Сандара была среди них. Но я не понимаю, как это касается вас?
– Здесь есть кое-что еще, – сказал Седрик. – У меня сложилось впечатление, что… – он замолчал и подумал, насколько откровенным он может быть с охранником, – что это не сам адмирал.
– Адмирал стал действительно нервным и ушел в себя, – признал Бурнс, и по его тону можно было понять, что он тоже задумывался об этом. – Возможно, он получил неприятные сообщения. Человек с его положением обременен работой даже во время праздника, – он посмотрел на них с отсутствующим видом. – И, признаюсь вам, на его месте я тоже сделал бы вид, что не знаком с вами. Возможно, таким образом адмирал хотел дать вам понять, что ваше общество не представляет для него никакой ценности. Это меня не удивило.
– Да, вы правы, Бурнс, – удовлетворенно ответил Седрик. – Так оно и есть.
Бурнс был доволен, что сумел им все объяснить, и удалился, чтобы не потерять своего патрона.
– Что-то здесь нечисто, – тихо произнес Мэйлор, как только они остались одни, а Кара-Сек, стоявший чуть поодаль, присоединился к ним. – Они что-то сделали с адмиралом. Я даже склонен думать, что он уже получил свою долю внушения. Возможно, он находится под влиянием заговорщиков.
– Именно поэтому я и закончил наш разговор как можно скорее, – так же тихо сказал Седрик, хотя в тот момент никого рядом не было. – Но Бурнс не принимал в этом никакого участия. Он тоже заметил, что с Макклусски что-то не так. И он, как и мы, не знает что!
Они не успели договорить, так как в этот момент по залу разнесся звук гонга, все представления прекратились, а разговоры замолкли. Полная ожидания напряженная тишина наступила в праздничном зале. Настало время официального открытия. Под потолком появились огни прожекторов, которые, описав несколько кругов, соединились в центре зала, образовав огромную голографическую картину – портрет женского лица.
Лица Сандары!
Казалось, ее взгляд скользит над головами присутствующих, желая рассмотреть каждого. И хотя это была всего лишь искусственная проекция, Седрик почувствовал, что зрелище очаровало всех. Он мог прочесть это по лицу Мэйлора, который, как и остальные, подняв голову вверх, смотрел как завороженный.
Улыбка, которая через несколько секунд появилась на губах Сандары, убедила Седрика, что это реальная проекция. Сандара в данный момент находилась где-то в глубине Стар Сити, может быть, в командном центре, перед соответствующим проектором и руководила своим впечатляющим появлением, проецируемым техниками в зал.
– Дорогие гости и друзья! – прозвучал по залу ее голос. – Я рада, что вы и в этом году откликнулись на мое приглашение и нашли время, чтобы украсить своим присутствием этот праздник. В прошедшие дни я смогла поприветствовать некоторых из вас лично в моем доме. А всем остальным я хочу сказать сейчас: добро пожаловать!
Раздался гром аплодисментов. Сандара подождала, пока станет тихо. Она говорила обыкновенные слова, которыми, вероятно, открывала каждый праздник, но произносила их сердечно, а когда употребляла какую-то меткую фразу, раздавался смех.
– Я не хотела бы дольше отвлекать вас от того, для чего вы пришли сюда, – произнесла она в заключение, и в этот самый момент вдруг задрожала земля и отдаленное эхо взрыва прокатилось по залу, Сотрясение длилось лишь какой-то момент и было не столь сильным, чтобы принести большой вред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47