Ручка управления щелкнула и застыла на третьем делении. Челленджера не стало.
Я, несомненно, пришел бы в ужас, если бы не совершенное хладнокровие оператора.
– Прелюбопытный процесс, не правда ли? – заметил он. – Принимая во внимание, сколь поразительна личность профессора, странно подумать, что сейчас он – всего лишь молекулярное облако, висящее где-то в этой комнате. Разумеется, он теперь всецело находится в моей власти. Пожелай я оставить его в таком подвешенном состоянии, ничто на свете не помешает мне.
– Я быстро найду способ, как помешать вам.
И вновь его улыбка превратилась в хищный оскал.
– Не воображаете ли вы, что подобная мысль в самом деле была у меня на уме? Боже упаси! Ведь только представить себе: окончательный распад профессора Челленджера! – исчез, растворился в пространстве, не оставив никаких следов. Ужасно! Просто ужасно! В то же время он не был со мной настолько учтив, как следовало бы. Не кажется ли вам, что небольшой урок…
– Нет, не кажется.
– Хорошо, назовем это назидательной демонстрацией. Это будет, скажем, нечто такое, что даст материал для курьезной заметки в вашу газету. К примеру, я открыл, что волосы на теле, поскольку они находятся на совершенно особой вибрационной частоте по отношению ко всей остальной живой органической ткани, могут по желанию быть включены в воссоздающуюся структуру или же удалены из нее. Мне было бы интересно взглянуть на медведя без его щетины. Получайте!
Щелчок тумблера, и секундой позже Челленджер вновь восседал на стуле. Но что за Челленджер! Какой-то остриженный лев! Хотя я изрядно рассердился дурной шутке, каковую позволил себе в отношении профессора изобретатель, все же я едва удержался от хохота.
Его огромная голова была лысой, как у младенца, а подбородок гладким, как у девушки. Лишенная своей великолепной бороды, нижняя часть лица сильно смахивала на окорок, и профессор был похож теперь на старого гладиатора, поколоченного и обрюзгшего, массивная бульдожья челюсть которого нависала над двойным подбородком.
Вероятно, на наших лицах было какое-то особое выражение – не сомневаюсь, во всяком случае, что дьявольская ухмылка мистера Немора стала при этом зрелище еще шире, – но, как бы то ни было, рука Челленджера устремилась к лицу и голове, и он осознал произошедшую перемену. В ту же минуту он вскочил со стула, схватил изобретателя за горло и швырнул на пол. Зная невероятную силу Челленджера, я подумал, что час Немора пробил.
– Ради Бога, осторожнее! Ведь если вы убьете его, мы никогда не сможем поправить дела! – вскричал я.
Мои слова возымели действие. Даже в минуты безумного гнева Челленджер всегда был открыт доводам разума. Он вскочил на ноги, потащив за собой дрожащего изобретателя.
– Даю пять минут, – задыхаясь от ярости, выговорил он. – Если через пять минут я не стану таким, как прежде, то вытрясу душу из вашей пакостной оболочки!
С Челленджером, когда он впадал в ярость, спорить было отнюдь не безопасно. Самый храбрый человек и тот дрогнул бы; что уж там говорить о мистере Неморе, который явно не отличался особый смелостью. Напротив, прыщи и бородавки на его лице неожиданно стали виднее прежнего, потому как оно переменило обычный для себя цвет замазки на белый цвет рыбьего брюха. Руки и ноги у него дрожали, он еле-еле мог ворочать языком.
– И правда, профессор, – залепетал он, держась рукой за горло, – такое насилие совсем ни к чему. Безобидная шутка, мне подумалось, вполне может быть уместна в кругу друзей. Моим желанием было только продемонстрировать вам возможности своей машины. Мне показалось, что вам хотелось увидеть полную демонстрацию. Ни о каком оскорблении достоинства, уверяю вас, профессор, не могло быть речи!
Вместо ответа Челленджер забрался обратно на стул.
– Не спускайте с него глаз, Мелоун. Не разрешайте ему никаких вольностей!
– Я прослежу за этим, сэр.
– А теперь, милейший, уладьте дело, не то вам придется ответить за содеянное.
Напуганный изобретатель приблизился к машине. Восстановительная сила ее была пущена на полную мощность, и через минуту старый лев вновь предстал перед нами, украшенный своей спутанной гривой. Обеими руками он любовно разгладил бороду, затем провел по макушке, как бы желая убедиться в своей полной реставрации. После чего он торжественно сошел со своего насеста.
– Вы позволили себе бесцеремонность, сэр, которая едва не возымела для вас весьма серьезные последствия. Однако я принимаю ваше объяснение, что вы сделали это исключительно в целях демонстрации. А теперь я намерен задать вам несколько конкретных вопросов по поводу свойств этой удивительной энергии, об открытии которой вы заявили.
– Я готов ответить на любой из ваших вопросов, кроме того, какова природа и источник данной энергии. Это моя тайна.
– Так вы действительно утверждаете, что никому в мире, кроме вас, она не известна?
– Ни у кого нет о ней ни малейшего понятия.
– А у вас не было помощников?
– Нет, сэр. Я работаю один.
– Вот как! Невероятно интересно. Вы рассеяли мои сомнения относительно факта существования этой энергии, но я еще не постиг, в чем, собственно, ее практическое значение.
– Как я уже объяснял, это только модель. Но, разумеется, очень легко построить установку большего размаха. Как вы понимаете, в данном случае дезинтегратор действовал лишь по вертикали. Определенные токи над объектом и определенные под ним создают некоторые вибрации, которые либо дезинтегрируют, либо восстанавливают материальные объекты. Но процесс может идти и по горизонтали. В этом случае эффект действия его был бы аналогичен, но он покрыл бы земное пространство пропорционально силе своего тока.
– Приведите пример.
– Предположим, что один полюс находится на одном катере, а другой – на другом. Тогда военный корабль, попавший в поле между ними, просто-напросто исчезнет, распавшись на молекулы. Точно та же участь постигнет и любое войсковое соединение.
– И вы уже продали этот секрет с монопольным правом собственности одной из европейских держав?
– Да, сэр, продал. И как только они заплатят мне деньги, они получат в свое распоряжение такую силу, которой ни одна нация до сего времени не обладала. Даже сейчас вы не в состоянии представить всех возможностей моего изобретения, если оно попадет в умелые руки, то есть в руки, не боящиеся пользоваться оружием, которое они держат. Эти возможности неизмеримы и беспредельны, – злорадная улыбка пробежала по дьявольскому лицу этого человека. – Представьте себе какой-нибудь квартал, например, в Лондоне, где установлены подобные машины. Вообразите эффект такого потока энергии в пределах, легко определяемых по воле оператора. Что ж, – он разразился отвратительным хохотом, – я уже вижу целую долину Темзы начисто выметенной.
1 2 3 4 5
Я, несомненно, пришел бы в ужас, если бы не совершенное хладнокровие оператора.
– Прелюбопытный процесс, не правда ли? – заметил он. – Принимая во внимание, сколь поразительна личность профессора, странно подумать, что сейчас он – всего лишь молекулярное облако, висящее где-то в этой комнате. Разумеется, он теперь всецело находится в моей власти. Пожелай я оставить его в таком подвешенном состоянии, ничто на свете не помешает мне.
– Я быстро найду способ, как помешать вам.
И вновь его улыбка превратилась в хищный оскал.
– Не воображаете ли вы, что подобная мысль в самом деле была у меня на уме? Боже упаси! Ведь только представить себе: окончательный распад профессора Челленджера! – исчез, растворился в пространстве, не оставив никаких следов. Ужасно! Просто ужасно! В то же время он не был со мной настолько учтив, как следовало бы. Не кажется ли вам, что небольшой урок…
– Нет, не кажется.
– Хорошо, назовем это назидательной демонстрацией. Это будет, скажем, нечто такое, что даст материал для курьезной заметки в вашу газету. К примеру, я открыл, что волосы на теле, поскольку они находятся на совершенно особой вибрационной частоте по отношению ко всей остальной живой органической ткани, могут по желанию быть включены в воссоздающуюся структуру или же удалены из нее. Мне было бы интересно взглянуть на медведя без его щетины. Получайте!
Щелчок тумблера, и секундой позже Челленджер вновь восседал на стуле. Но что за Челленджер! Какой-то остриженный лев! Хотя я изрядно рассердился дурной шутке, каковую позволил себе в отношении профессора изобретатель, все же я едва удержался от хохота.
Его огромная голова была лысой, как у младенца, а подбородок гладким, как у девушки. Лишенная своей великолепной бороды, нижняя часть лица сильно смахивала на окорок, и профессор был похож теперь на старого гладиатора, поколоченного и обрюзгшего, массивная бульдожья челюсть которого нависала над двойным подбородком.
Вероятно, на наших лицах было какое-то особое выражение – не сомневаюсь, во всяком случае, что дьявольская ухмылка мистера Немора стала при этом зрелище еще шире, – но, как бы то ни было, рука Челленджера устремилась к лицу и голове, и он осознал произошедшую перемену. В ту же минуту он вскочил со стула, схватил изобретателя за горло и швырнул на пол. Зная невероятную силу Челленджера, я подумал, что час Немора пробил.
– Ради Бога, осторожнее! Ведь если вы убьете его, мы никогда не сможем поправить дела! – вскричал я.
Мои слова возымели действие. Даже в минуты безумного гнева Челленджер всегда был открыт доводам разума. Он вскочил на ноги, потащив за собой дрожащего изобретателя.
– Даю пять минут, – задыхаясь от ярости, выговорил он. – Если через пять минут я не стану таким, как прежде, то вытрясу душу из вашей пакостной оболочки!
С Челленджером, когда он впадал в ярость, спорить было отнюдь не безопасно. Самый храбрый человек и тот дрогнул бы; что уж там говорить о мистере Неморе, который явно не отличался особый смелостью. Напротив, прыщи и бородавки на его лице неожиданно стали виднее прежнего, потому как оно переменило обычный для себя цвет замазки на белый цвет рыбьего брюха. Руки и ноги у него дрожали, он еле-еле мог ворочать языком.
– И правда, профессор, – залепетал он, держась рукой за горло, – такое насилие совсем ни к чему. Безобидная шутка, мне подумалось, вполне может быть уместна в кругу друзей. Моим желанием было только продемонстрировать вам возможности своей машины. Мне показалось, что вам хотелось увидеть полную демонстрацию. Ни о каком оскорблении достоинства, уверяю вас, профессор, не могло быть речи!
Вместо ответа Челленджер забрался обратно на стул.
– Не спускайте с него глаз, Мелоун. Не разрешайте ему никаких вольностей!
– Я прослежу за этим, сэр.
– А теперь, милейший, уладьте дело, не то вам придется ответить за содеянное.
Напуганный изобретатель приблизился к машине. Восстановительная сила ее была пущена на полную мощность, и через минуту старый лев вновь предстал перед нами, украшенный своей спутанной гривой. Обеими руками он любовно разгладил бороду, затем провел по макушке, как бы желая убедиться в своей полной реставрации. После чего он торжественно сошел со своего насеста.
– Вы позволили себе бесцеремонность, сэр, которая едва не возымела для вас весьма серьезные последствия. Однако я принимаю ваше объяснение, что вы сделали это исключительно в целях демонстрации. А теперь я намерен задать вам несколько конкретных вопросов по поводу свойств этой удивительной энергии, об открытии которой вы заявили.
– Я готов ответить на любой из ваших вопросов, кроме того, какова природа и источник данной энергии. Это моя тайна.
– Так вы действительно утверждаете, что никому в мире, кроме вас, она не известна?
– Ни у кого нет о ней ни малейшего понятия.
– А у вас не было помощников?
– Нет, сэр. Я работаю один.
– Вот как! Невероятно интересно. Вы рассеяли мои сомнения относительно факта существования этой энергии, но я еще не постиг, в чем, собственно, ее практическое значение.
– Как я уже объяснял, это только модель. Но, разумеется, очень легко построить установку большего размаха. Как вы понимаете, в данном случае дезинтегратор действовал лишь по вертикали. Определенные токи над объектом и определенные под ним создают некоторые вибрации, которые либо дезинтегрируют, либо восстанавливают материальные объекты. Но процесс может идти и по горизонтали. В этом случае эффект действия его был бы аналогичен, но он покрыл бы земное пространство пропорционально силе своего тока.
– Приведите пример.
– Предположим, что один полюс находится на одном катере, а другой – на другом. Тогда военный корабль, попавший в поле между ними, просто-напросто исчезнет, распавшись на молекулы. Точно та же участь постигнет и любое войсковое соединение.
– И вы уже продали этот секрет с монопольным правом собственности одной из европейских держав?
– Да, сэр, продал. И как только они заплатят мне деньги, они получат в свое распоряжение такую силу, которой ни одна нация до сего времени не обладала. Даже сейчас вы не в состоянии представить всех возможностей моего изобретения, если оно попадет в умелые руки, то есть в руки, не боящиеся пользоваться оружием, которое они держат. Эти возможности неизмеримы и беспредельны, – злорадная улыбка пробежала по дьявольскому лицу этого человека. – Представьте себе какой-нибудь квартал, например, в Лондоне, где установлены подобные машины. Вообразите эффект такого потока энергии в пределах, легко определяемых по воле оператора. Что ж, – он разразился отвратительным хохотом, – я уже вижу целую долину Темзы начисто выметенной.
1 2 3 4 5