..
— Согласитесь или откажитесь, миссис Вилер. Вы не в том положении, чтобы торговаться. Ни на секунду не думайте, будто есть нечто, что можно сделать, чтобы предупредить несчастный случай. Если вы не будете знать точное время и место, это произойдет.
Он резко встал, заставляя ее начать.
— Ну? — рявкнул он. — Что мы выберем? Десять тысяч долларов или жизнь вашего сына?
Женщина не отвечала. Глаза Грега метнулись туда, где в немом отчаянии сидела Кэрри.
— Пойдем, — сказал он. И отправился в холл.
— Подождите...
Грег повернулся и посмотрел на женщину.
— Да?
— Откуда... я знаю? — запиналась она.
— Вы не знаете, — прервал он. — Вы не знаете ничего. Мы знаем.
Он подождал ее решения еще несколько мгновений, затем пошел в кухню и, вытащив свой блокнот из внутреннего кармана, достал карандаш и бегло набросал телефонный номер. Он слышал, как женщина умоляюще бормочет что-то Кэрри и, заталкивая блокнот и карандаш в карман пальто, покинул кухню.
— Пошли, — сказал он Кэрри, застывшей в ожидании, и безучастно посмотрел на женщину. — Я позвоню сегодня, в полдень, тогда можете сообщить, что вы и ваш муж решили делать. — Рот его отвердел. — Это будет единственный звонок, — добавил он.
Он повернулся и пошел к передней двери, открыл, раздраженно приказав: «Давай, давай». Смахивая со щек слезы, Кэрри проскользнула мимо него. Грег последовал за ней, начал закрывать дверь, затем остановился, как бы вспомнив что-то.
— Между прочим, — сказал он и улыбнулся женщине, — на вашем месте я бы не стал звонить в полицию. Нет ничего, в чем бы они могли нас обвинить, даже если и найдут нас. И, разумеется, тогда мы не сможем помочь вам — и ваш сын должен будет умереть.
Он закрыл дверь и направился к машине. Образ женщины отпечатался у него в мозгу: изумленная и дрожащая, стояла она в собственной гостиной, глядя на него затравленными глазами. Грег хмыкнул от удовольствия.
Она была на крючке.
* * *
Грег осушил стакан и тяжело навалился на подлокотник софы, скорчив гримасу. Это были последние глотки дешевого виски, которые он пил, отныне все будет самое лучшее. Он повернул голову, чтобы взглянуть на Кэрри. Та стояла у окна их комнаты в отеле, уставившись на город. Какая чертовщина сейчас в ее мыслях? Вероятно, она размышляет, где тот голубой автомобиль. Грег и сам поразмышлял несколько мгновений. На стоянке? В дороге? Он пьяно улыбнулся. Он ощущал могущество из-за того, что знает о машине нечто, чего не знает даже ее владелец: через восемь дней, во вторник, в два шестнадцать, она переедет маленького мальчика, тот умрет.
Он сфокусировал глаза и поглядел на Кэрри.
— Ну ладно, говори, — потребовал он. — Выскажись.
Она повернулась и взглянула с мольбой.
— Разве необходима такая большая сумма?
Он отвернулся и закрыл глаза.
— Грег, разве...
— Да! — прерывисто задышал он. Боже, как он будет рад убраться от нее!
— А если они не смогут заплатить?
— Упертая!
Ее подавленный всхлип подействовал на нервы.
— Иди и ложись, — приказал он.
— Грег, у него нет ни шанса!
Он обернулся с побелевшим лицом.
— До того, как мы пришли, у него было больше шансов? — прорычал он. — Черт побери, хоть раз подумай своей башкой! Если в не мы, он был бы все равно, что мертвец!
— Да, но...
— Я сказал — иди и ложись.
— Ты не видел того, как это должно случиться, Грег!
Он яростно дернулся, борясь с желанием схватить бутылку из-под виски, ринуться к ней и ударить по голове.
— Убирайся отсюда, — пробормотал он.
Она проковыляла через комнату, тыльной стороной руки зажимая губы. Дверь спальни глухо стукнула, он услышал, как Кэрри, всхлипывая, упала на кровать. Проклятая мокроглазая сука! Он скрежетал зубами, пока не заболели челюсти, затем влил в себя еще виски, морщась так, будто оно выжгло дорожку в желудок. Они выпутаются, сказал он себе. Они согласятся, отлично. У них безусловно есть деньги, и безусловно женщина поверила ему. Они согласятся, наверняка.
Десять тысяч — его паспорт в другую жизнь. Дорогая одежда. Первоклассный отель. Красивые женщины, может, одна из них навсегда. Он продолжал кивать. В один из этих дней.
Грег потянулся за стаканом, когда услышал приглушенный голос Кэрри, в спальне. Несколько мгновений его вытянутая рука шарила между софой и столом. Затем, в единый миг, он оказался на ногах и ринулся в дверь спальни. Распахнул ее. Кэрри судорожно дернулась, телефонная трубка в руке, на лице — маска испуга.
— Вторник, четырнадцатое! — выпалила она в трубку. — Два шестнадцать пополудни! — Она вскрикнула, когда Грег вырвал трубку и хлопнул ладонью по рычагу, обрывая связь.
Он стоял перед ней, трясясь, уставившись ей в лицо выпученными глазами сумасшедшего. Кэрри медленно подняла руку, чтобы отвести удар.
— Грег, пожалуйста...
Бешенство охватило его. Он не слышал тяжелого глухого удара, когда изо всех сил стукнул ее по лицу телефонной трубкой. Кэрри упала со сдавленным плачем.
— Ты — сука, — выдохнул он. — Ты — сука, сука, сука! — Он отмечал каждое повторенное слово еще одним свирепым ударом по лицу. Грег и видеть-то не мог ее ясно, она колебалась за пеленой слепящего бешенства. Все кончено! Она все разрушила! Большая удача уплыла! Черт подери, я убью ее! Он не знал, разрываются ли слова в его мозгу или он кричит ей в лицо.
Внезапно он понял, что телефонная трубка зажата в его ноющей руке, Кэрри лежит с открытым ртом и застывшим взглядом на кровати, лицо разворочено и залито кровью. Он ослабил хватку и услышал, как, словно в сотнях миль отсюда, телефонная трубка глухо стукнулась об пол. Грег уставился на Кэрри, испытывая от ужаса тошноту. Она мертва? Он прижался ухом к ее груди и прислушался. Сначала он смог услышать только стук собственного сердца, отдающийся в ушах. Затем, сосредоточившись с неистовым, напряженным выражением, он услышал биение сердца Кэрри, слабое и неуверенное. Она не мертва! Он резко отдернул голову.
Она смотрела на него, рот бесформенный, глаза тупо застывшие.
— Кэрри?
Ответа нет. Губы ее беззвучно шевельнулись. Она продолжала смотреть.
— Что? — спросил Грег. Он узнал взгляд и вздрогнул. — Что?
— Улица, — шепнула она.
Грег нагнулся и уставился на ее искалеченное лицо.
— Улица, — прошептала она. — Ночь. — Кэрри дышала хрипло, давясь кровью. — Грег! — Она попыталась сесть, но не смогла. Выражение ее лица вселяло ужас. Она снова шепнула: — Человек... лезвие... ты... о, нет!
Грег почувствовал себя так, будто его облекают в лед. Он стиснул ее руку.
— Где? — пробормотал он. Девушка не ответила, и пальцы его конвульсивно впились в ее плоть. — Где? — потребовал он. — Когда? — Он начал неудержимо дрожать. — Кэрри, когда?!
Он сжимал руку мертвой женщины. Со сдавленным воплем отпустил. И изумленно уставился на нее, неспособный говорить или думать.
1 2 3 4 5
— Согласитесь или откажитесь, миссис Вилер. Вы не в том положении, чтобы торговаться. Ни на секунду не думайте, будто есть нечто, что можно сделать, чтобы предупредить несчастный случай. Если вы не будете знать точное время и место, это произойдет.
Он резко встал, заставляя ее начать.
— Ну? — рявкнул он. — Что мы выберем? Десять тысяч долларов или жизнь вашего сына?
Женщина не отвечала. Глаза Грега метнулись туда, где в немом отчаянии сидела Кэрри.
— Пойдем, — сказал он. И отправился в холл.
— Подождите...
Грег повернулся и посмотрел на женщину.
— Да?
— Откуда... я знаю? — запиналась она.
— Вы не знаете, — прервал он. — Вы не знаете ничего. Мы знаем.
Он подождал ее решения еще несколько мгновений, затем пошел в кухню и, вытащив свой блокнот из внутреннего кармана, достал карандаш и бегло набросал телефонный номер. Он слышал, как женщина умоляюще бормочет что-то Кэрри и, заталкивая блокнот и карандаш в карман пальто, покинул кухню.
— Пошли, — сказал он Кэрри, застывшей в ожидании, и безучастно посмотрел на женщину. — Я позвоню сегодня, в полдень, тогда можете сообщить, что вы и ваш муж решили делать. — Рот его отвердел. — Это будет единственный звонок, — добавил он.
Он повернулся и пошел к передней двери, открыл, раздраженно приказав: «Давай, давай». Смахивая со щек слезы, Кэрри проскользнула мимо него. Грег последовал за ней, начал закрывать дверь, затем остановился, как бы вспомнив что-то.
— Между прочим, — сказал он и улыбнулся женщине, — на вашем месте я бы не стал звонить в полицию. Нет ничего, в чем бы они могли нас обвинить, даже если и найдут нас. И, разумеется, тогда мы не сможем помочь вам — и ваш сын должен будет умереть.
Он закрыл дверь и направился к машине. Образ женщины отпечатался у него в мозгу: изумленная и дрожащая, стояла она в собственной гостиной, глядя на него затравленными глазами. Грег хмыкнул от удовольствия.
Она была на крючке.
* * *
Грег осушил стакан и тяжело навалился на подлокотник софы, скорчив гримасу. Это были последние глотки дешевого виски, которые он пил, отныне все будет самое лучшее. Он повернул голову, чтобы взглянуть на Кэрри. Та стояла у окна их комнаты в отеле, уставившись на город. Какая чертовщина сейчас в ее мыслях? Вероятно, она размышляет, где тот голубой автомобиль. Грег и сам поразмышлял несколько мгновений. На стоянке? В дороге? Он пьяно улыбнулся. Он ощущал могущество из-за того, что знает о машине нечто, чего не знает даже ее владелец: через восемь дней, во вторник, в два шестнадцать, она переедет маленького мальчика, тот умрет.
Он сфокусировал глаза и поглядел на Кэрри.
— Ну ладно, говори, — потребовал он. — Выскажись.
Она повернулась и взглянула с мольбой.
— Разве необходима такая большая сумма?
Он отвернулся и закрыл глаза.
— Грег, разве...
— Да! — прерывисто задышал он. Боже, как он будет рад убраться от нее!
— А если они не смогут заплатить?
— Упертая!
Ее подавленный всхлип подействовал на нервы.
— Иди и ложись, — приказал он.
— Грег, у него нет ни шанса!
Он обернулся с побелевшим лицом.
— До того, как мы пришли, у него было больше шансов? — прорычал он. — Черт побери, хоть раз подумай своей башкой! Если в не мы, он был бы все равно, что мертвец!
— Да, но...
— Я сказал — иди и ложись.
— Ты не видел того, как это должно случиться, Грег!
Он яростно дернулся, борясь с желанием схватить бутылку из-под виски, ринуться к ней и ударить по голове.
— Убирайся отсюда, — пробормотал он.
Она проковыляла через комнату, тыльной стороной руки зажимая губы. Дверь спальни глухо стукнула, он услышал, как Кэрри, всхлипывая, упала на кровать. Проклятая мокроглазая сука! Он скрежетал зубами, пока не заболели челюсти, затем влил в себя еще виски, морщась так, будто оно выжгло дорожку в желудок. Они выпутаются, сказал он себе. Они согласятся, отлично. У них безусловно есть деньги, и безусловно женщина поверила ему. Они согласятся, наверняка.
Десять тысяч — его паспорт в другую жизнь. Дорогая одежда. Первоклассный отель. Красивые женщины, может, одна из них навсегда. Он продолжал кивать. В один из этих дней.
Грег потянулся за стаканом, когда услышал приглушенный голос Кэрри, в спальне. Несколько мгновений его вытянутая рука шарила между софой и столом. Затем, в единый миг, он оказался на ногах и ринулся в дверь спальни. Распахнул ее. Кэрри судорожно дернулась, телефонная трубка в руке, на лице — маска испуга.
— Вторник, четырнадцатое! — выпалила она в трубку. — Два шестнадцать пополудни! — Она вскрикнула, когда Грег вырвал трубку и хлопнул ладонью по рычагу, обрывая связь.
Он стоял перед ней, трясясь, уставившись ей в лицо выпученными глазами сумасшедшего. Кэрри медленно подняла руку, чтобы отвести удар.
— Грег, пожалуйста...
Бешенство охватило его. Он не слышал тяжелого глухого удара, когда изо всех сил стукнул ее по лицу телефонной трубкой. Кэрри упала со сдавленным плачем.
— Ты — сука, — выдохнул он. — Ты — сука, сука, сука! — Он отмечал каждое повторенное слово еще одним свирепым ударом по лицу. Грег и видеть-то не мог ее ясно, она колебалась за пеленой слепящего бешенства. Все кончено! Она все разрушила! Большая удача уплыла! Черт подери, я убью ее! Он не знал, разрываются ли слова в его мозгу или он кричит ей в лицо.
Внезапно он понял, что телефонная трубка зажата в его ноющей руке, Кэрри лежит с открытым ртом и застывшим взглядом на кровати, лицо разворочено и залито кровью. Он ослабил хватку и услышал, как, словно в сотнях миль отсюда, телефонная трубка глухо стукнулась об пол. Грег уставился на Кэрри, испытывая от ужаса тошноту. Она мертва? Он прижался ухом к ее груди и прислушался. Сначала он смог услышать только стук собственного сердца, отдающийся в ушах. Затем, сосредоточившись с неистовым, напряженным выражением, он услышал биение сердца Кэрри, слабое и неуверенное. Она не мертва! Он резко отдернул голову.
Она смотрела на него, рот бесформенный, глаза тупо застывшие.
— Кэрри?
Ответа нет. Губы ее беззвучно шевельнулись. Она продолжала смотреть.
— Что? — спросил Грег. Он узнал взгляд и вздрогнул. — Что?
— Улица, — шепнула она.
Грег нагнулся и уставился на ее искалеченное лицо.
— Улица, — прошептала она. — Ночь. — Кэрри дышала хрипло, давясь кровью. — Грег! — Она попыталась сесть, но не смогла. Выражение ее лица вселяло ужас. Она снова шепнула: — Человек... лезвие... ты... о, нет!
Грег почувствовал себя так, будто его облекают в лед. Он стиснул ее руку.
— Где? — пробормотал он. Девушка не ответила, и пальцы его конвульсивно впились в ее плоть. — Где? — потребовал он. — Когда? — Он начал неудержимо дрожать. — Кэрри, когда?!
Он сжимал руку мертвой женщины. Со сдавленным воплем отпустил. И изумленно уставился на нее, неспособный говорить или думать.
1 2 3 4 5