– Взять его!
Не сопротивляясь, Зак позволил Вирне и Майе привязать себя к паукообразному алтарю в соборе. Он смотрел главным образом на Вирну, заметив проблеск сострадания в ее спокойных глазах. Она ведь тоже могла быть похожа на него, но какие бы надежды он ни возлагал на это, они были давным-давно погребены под исступленными проповедями Паучьей Королевы.
– Ты опечалена, – заметил он. Вирна выпрямилась и туже затянула один из ремней, заставив Зака поморщиться от боли.
– Жаль, – произнесла она, стараясь казаться равнодушной. – Дом До'Урден дорого платит за глупый поступок Дзирта. Мне бы доставило большое удовольствие видеть вас обоих в бою.
– Зато Дому Ган'етт это зрелище не доставило бы удовольствия, улыбнувшись, ответил Зак. – Не плачь…. дочь моя.
Вирна наотмашь ударила его по лицу:
– У неси эту ложь с собой в могилу!
– Отрицать это – твое право, Вирна, – только и сказал Зак.
Вирна и Майя отвернулись от алтаря. В помещение вошли Мать Мэлис и Бриза, и Вирна постаралась спрятать печаль, а Майя вновь насмешливо улыбнулась. На верховной матери было надето ее лучшее церемониальное платье – черное, похожее на паутину, свободное и одновременно облегающее.
Бриза несла священный сундук.
Зак не обращал на них внимания, когда они начали обряд, воспевая Паучью Королеву и высказывая свои надежды на ее умиротворение. Зак лелеял в этот момент собственные надежды.
– Уничтожь их всех, сын мой, – шептал он. – Постарайся не просто выжить.
Сделай больше, чем удалось сделать мне. Живи! Будь верен зову своего сердца!
Взревел огонь в жаровне; Зак почувствовал исходящий из нее жар и понял, что контакт с другим, более темным уровнем достигнут.
– Прими это…. – услышал он пение Матери Мэлис, но выкинул эти слова из головы и продолжал свою последнюю в жизни молитву.
Над грудью его вознесся похожий на паука кинжал. Мэлис сжимала ритуальное орудие в костлявой руке, блеск ее надушенной кожи отражал оранжевые блики пламени каким-то сверхъестественным мерцанием.
Сверхъестественным, как переход от жизни к смерти.
Глава 28
Полноправный владелец
Сколько времени это продолжалось? Час? Два? Мазой мерял шагами расстояние между двумя сталагмитовыми глыбами в нескольких футах от входа в туннель, куда вошел Дзирт, а вскоре после него – Гвенвивар.
– Кошка должна бы уже вернуться, – проворчал себе под нос маг, теряя терпение, Минутой позже на лице его отразилось облегчение: из туннеля показалась черная голова Гвенвивар, возникшая позади одной из двух охраняющих вход звериных статуй. Шерсть вокруг ее пасти была подозрительно влажной от свежей крови.
– Сделано? – спросил Мазой, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. – Дзирт До'Урден мертв?
– Вряд ли, – послышался ответ.
Несмотря на всю свою ненависть к убийствам, Дзирт все же не мог скрыть удовольствия, увидев, как тень страха погасила радостное возбуждение на лице колдуна.
– Что это значит, Гвенвивар? – вопросил Мазой. – Сделай, что я приказал!
Убей его сейчас же!
Едва взглянув на Мазоя, Гвенвивар улеглась у ног Дзирта.
– Ты подтверждаешь, что покушался на мою жизнь? – спросил Дзирт.
Мазой прикинул расстояние до противника: десять футов. Он мог бы попробовать одно заклинание. Если бы успел. Мазой не раз видел, как молниеносны и безошибочны движения Дзирта, и не хотел рисковать и нападать на него, если можно найти какой-нибудь другой выход из положения. Дзирт еще не достал оружия, хотя руки молодого воина покоились на рукоятях смертоносных сабель.
– Понимаю, – спокойно продолжал Дзирт. – Дом Ган'етт и Дом До'Урден собираются воевать.
– Откуда ты знаешь? – не подумав, ляпнул Мазой, слишком потрясенный этим сообщением, чтобы сообразить, что Дзирт может просто провоцировать его, стремясь узнать что-нибудь еще.
– Я многое знаю, но меня это мало трогает. Дом Ган'етт замышляет войну против моей семьи. Только вот не могу понять почему.
– Чтобы отомстить за Дом Де Вир, – послышался голос откуда-то сбоку.
Альтон, стоявший на сталагмитовой гряде, смотрел вниз на Дзирта.
На лице Мазоя появилась улыбка: обстоятельства так быстро изменились!
Дзирт, озадаченный новым поворотом событий, заметил:
– Но Дом Ган'етт не имеет никакого отношения к Дому Де Вир! Я достаточно хорошо знаю обычаи своего народа, чтобы утверждать, что судьба одного Дома никак не трогает другой!
– Но меня она трогает! – закричал Альтон, откинул капюшон и открыл страшное лицо, изуродованное кислотой, стершей его черты. – Я – Альтон Де Вир, единственный, кто остался в живых из Дома Де Вир! Дом До'Урден будет предан смерти за преступление, совершенное против моего семейства, и первым станешь ты!
– Но я еще не родился, когда произошла та битва, – возразил Дзирт.
– Это не имеет значения, – прорычал Альтон. – Ты – До'Урден, грязный До'Урден, и только это важно.
Мазой бросил наземь ониксовую фигурку и приказал:
– Гвенвивар! Исчезни! Пантера посмотрела через плечо на Дзирта, и тот одобрительно кивнул ей.
– Исчезни! – снова закричал Мазой. – Я твой хозяин! Ты не смеешь ослушаться!
– Кошка принадлежит не тебе, – спокойно сказал Дзирт.
– А кому же? Тебе?
– Самой Гвенвивар! – ответил Дзирт. – Одной только Гвенвивар. Мне казалось, что маг должен лучше разбираться в магии.
С низким рычанием, которое можно было принять за издевательский смех, Гвенвивар прыгнула через камень к ониксовой фигурке и растворилась в туманной дымке.
По длинному межуровневому туннелю пантера направлялась к своему дому, на Астральный уровень. Она всегда с нетерпением ожидала возможности вернуться домой, чтобы избежать глупых приказаний хозяев-дровов. Но сейчас пантера на каждом шагу останавливалась, оглядываясь через плечо на темное пятно, которое было Мензоберранзаном.
– Может, договоримся? – предложил Дзирт.
– Не в твоем положении торговаться, – засмеялся Альтон, доставая тонкую волшебную палочку, которую дала ему Мать СиНафай.
Мазой одернул его:
– Подожди. Дзирт может оказаться нам полезен в битве против Дома До'Урден.
– Он в упор посмотрел на молодого воина. – Ты способен предать свою семью?
– Едва ли, – усмехнулся Дзирт. – Я уже сказал тебе, что мне нет дела до этого конфликта. Пусть Дом Ган'етт и Дом До'Урден оба хоть провалятся, как, разумеется, и случится! У меня есть собственные заботы.
– Ты должен предложить нам что-нибудь в обмен на свое спасение, – объяснил Мазой. – Иначе на что ты надеешься?
– У меня есть что предложить вам взамен, – спокойно ответил Дзирт. – Ваши жизни.
Мазой и Альтон взглянули друг на друга и громко захохотали, но в этом смехе прозвучали нервозные нотки.
– Отдай мне фигурку, Мазой, – без тени смущения продолжал Дзирт. Гвенвивар никогда тебе не принадлежала и больше не будет служить тебе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82