ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Вы говорите это искренне?
— Да, разумеется… Я очень признательна вам, — сказала Салена. — И простите… я еще… не поблагодарила вас… за кольцо.
Говоря это, она протянула перед собой левую руку, и рубин в лучах свечей вспыхнул зловещим светом, напомнив Салене о камне по имени «Глаз Дьявола», о котором она читала в книгах, посвященных Востоку.
— У меня для тебя есть и другие украшения, — сказал князь. — Ожерелья, которые будут обвивать твою шею, броши, которые я приколю на твою нежную грудь…
По спине Салены пробежала дрожь.
— Вы… очень… добры, — пробормотала Салена.
— Мне нетрудно быть добрым к тебе, — сказал князь. — Но и ты должна быть ко мне добра.
— Да… конечно…
— Как увлекательно будет открывать для тебя любовь! — воскликнул князь. — Это — самое волнующее занятие, и я мечтаю об этой минуте.
Салене казалось, что ужин длится целую вечность, но наконец он завершился. Потом князь резко спросил о чем-то одного из слуг.
— Он ждет, ваше высочество, — ответил слуга. Князь встал и предложил Салене руку. Поднимаясь и кладя ладонь на его руку, она чувствовала себя так, словно ее ведут на гильотину.
В голове у нее промелькнуло, что точно так же шли на смерть аристократы во времена революции — понимая, что нет никакой надежды на спасение, и зная, что иначе поступить нельзя. Они шли на смерть с достоинством.
Салена вскинула голову. Коридор, по которому они шли, как знала Салена, вел к личным покоям князя.
В отличие от гостевых комнат они располагались на одном этаже с гостиной, и отец говорил Салене, что окна их выходят на террасу.
В конце коридора была дверь — слуга почтительно распахнул ее перед ними, — а потом еще одна дверь.
Комната, что была за ней, выглядела изнутри как маленькая православная церковь.
Перед алтарем, в мерцании семи серебряных лампад, стоял длиннобородый священник. Он был в черной рясе; на шее у него висело большое распятие.
Потрескивали свечи. В воздухе стоял тяжелый запах ладана, смешанный с ароматом лилий.
На полу лежали две сатиновые подушечки. Князь опустился на одну из них на колени и велел Салене сделать то же самое.
Священник забормотал что-то, вероятно, молитву, но так как он говорил по-русски, Салена не понимала ни слова. Когда священник окончил молитву, князь взял Салену за руку и, сняв у нее с пальца рубиновое кольцо, заменил его золотым.
Священник воздел руки и благословил новобрачных. Князь поднялся с колен.
— Теперь мы муж и жена, Салена, — сказал он и нетерпеливо потащил ее к двери.
Князь привел Салену в просторную, роскошно обставленную гостиную и сказал:
— Ты — моя жена, — он улыбнулся. — Теперь мы можем поговорить о любви, и нас никто не прервет.
— Нельзя ли мне… сначала посмотреть ваши покои? — спросила Салена. — Я здесь… никогда не была.
Князь понял, что она боится его, и улыбнулся еще шире:
— Позволь, я лучше покажу тебе твою спальню. Для нас она сейчас важнее всего.
Салена не нашлась, что ответить, и покорно пошла за князем. Он привел ее в большую комнату, окна которой выходили на террасу.
Фонтан внизу сверкал и переливался в лучах разноцветных ламп, искусно спрятанных среди цветов; на темном небе ярко горели звезды, — но Салена ничего этого не замечала: она была не в силах отвести глаз от огромной кровати, которая, казалось, заполняла собой всю комнату.
Шелковое покрывало лежало в стороне, простыни были откинуты, и Салена не смела даже подумать о том, что будет дальше.
— Стоит ли ждать? — услышала она голос князя. — Я позову служанку, а когда ты ляжешь в постель, я вернусь, и мы начнем наш первый урок.
С этими словами князь позвонил в колокольчик, и служанка тут же явилась, словно ждала за дверью. Это была та же самая девушка, что прислуживала Салене все это время.
Князь поцеловал руку своей новоиспеченной супруге и сказал:
— Не заставляй меня ждать, моя красавица. Он повернулся к двери, и бриллианты на его булавке сверкнули.
— Его высочество — нетерпеливый жених, — лукаво заметила служанка, когда он вышел, и Салене стало еще страшнее.
Служанка сняла с нее вуаль и начала развязывать шнуровку на свадебном платье.
Салена чувствовала себя как во сне и не понимала, что с ней происходит, пока вдруг не оказалась в ночной сорочке, сшитой так искусно, что вполне могла бы сойти за бальное платье. Она была из тончайшего батиста и оторочена настоящим валансьенским кружевом по низу и на рукавах.
— Позвольте, я расчешу волосы вашему высочеству, — сказала служанка.
Салена послушно повернулась к туалетному столику. Она была не в состоянии ни о чем думать и делала только то, что ей говорили.
Присев на стул, она заметила письмо, прикрепленное к зеркалу, и, узнав почерк отца, развернула его.
Моя дорогая!
На прощание я хочу еще раз сказать о том, как сильно я тебя люблю и как мне хочется, чтобы ты была счастлива. Когда у тебя будет время, прошу тебя, напиши мне, что прощаешь меня и по-прежнему думаешь о своем любящем и грешном отце.
Карденхэм.
Салена перечитала письмо дважды и почувствовала, как ее словно омыло теплой волной, поднявшейся изнутри.
Она понимала, что пришлось пережить отцу, заставляя ее — ради спасения их обоих — делать то, что ей ненавистно.
Салена встала из-за туалетного столика.
— Подождите минутку, — сказала она служанке. — Я хочу написать отцу. Быть может, еще не слишком поздно и кто-нибудь отвезет письмо в Монте-Карло?
— Да, конечно, ваше высочество. Кто-нибудь из слуг это сделает.
В углу комнаты стоял секретер. Очень красивый, инкрустированный костью. Секретер был закрыт. Салена сделала попытку его открыть.
— Он заперт, — сказала она служанке. — А мне нужна бумага… для письма.
— Наверное, ключи в ящике, ваше высочество, — ответила служанка. — А если там нет, я спрошу у экономки.
— Я сама посмотрю, — сказала Салена.
Она выдвинула один из маленьких ящичков и в глубине его увидела ключ.
Открыв секретер, Салена, как и надеялась, обнаружила там промокательную бумагу, бумагу для письма и конверты.
И вдруг ее взгляд упал на две фотографии, стоящие напротив чернильницы.
Салена взяла одну, чтобы рассмотреть получше.
На фотографии была изображена привлекательная женщина в дорогом вечернем платье.
«Кто бы это мог быть?» — подумала Салена и, перевернув фотографию, увидела на обратной стороне надпись, сделанную по-французски:
Сержу от его любимой жены Ольги.
Салена в оцепенении уставилась на фотографию. Никто и никогда не говорил ей, что князь — вдовец. Внезапно ей стало страшно.
Салена решительно протянула руку ко второму снимку. На нем она увидела ту же женщину в окружении четырех детей; старшему было, наверное, около шестнадцати.
На обратной стороне тем же почерком было написано:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36