— Вы нашли этот этюд в мастерской барона и понятия не имеете, кто его написал.
Но вы знаете, что барон был очень дружен с Дезом Томбе, который завещал портрет Вермера «Маурицхейсу».
Пытаясь убедить Лилу, он стал доказывать неоспоримость своей версии:
— Вполне возможно предположить, что в то же время он купил и набросок Вермера к этому портрету, — большинство художников пишут этюды, прежде чем начать работу над крупным произведением.
Лила знала, что ее собеседник прав.
А мистер Нийстед тем временем продолжал развивать свою мысль:
— Барон скорее всего хранил этюд у себя дома, не желая никому говорить о его существовании, пока законченный шедевр Вермера не окажется в музее.
И снова Лила вынуждена была признать, что такое объяснение кажется вполне вероятным. Любой, даже самый недоверчивый человек принял бы его без колебаний.
Словно догадываясь, о чем она думает, мистер Нийстед сказал:
— Кто может заподозрить, что такая юная девушка, как вы — а о вашем интересе к живописи никто не знает, — способна так умело скопировать работу Вермера, пользуясь при этом холстом и красками, соответствующими тому времени, когда работал этот художник?
— Наверное, это… очень странное совпадение, — призналась Лила, но так неохотно, будто каждое слово из нее вытягивали клещами.
— Настолько странное, что никому даже в голову не придет подвергнуть ваши слова сомнению. Итак, мисс Кавендиш, будьте отважны и помните только одно: вы спасаете жизнь своей тети.
— Но… если я обману маркиза… — нерешительно молвила Лила, — как… мне ему сказать… сколько денег мне нужно? Сколько… мне надо у него… просить?
— Это вопрос, в который вы не станете вдаваться, — успокоил ее мистер Нийстед. — Когда маркиз спросит вас, сколько стоит этот этюд или какую сумму вы хотите за него получить, вы скажете ему правду: вы не знаете его стоимости.
Лила могла только ошеломленно смотреть на своего «наставника».
— А еще вы скажете, что не оповестили тетю о своей находке, но собирались обратиться к Яну Нийстеду, который покупал картины для собрания барона, а также его собственные произведения, одновременно являясь его другом.
— Но тогда маркиз обязательно спросит меня, почему я сразу этого не сделала! — не замедлила возразить Лила.
— Если он вас об этом спросит, постарайтесь смутиться и ответьте, что вы очень мало знаете о Голландии, куда приехали совсем недавно, и потому сочли более разумным довериться англичанину, а не голландцу, с которым никогда в жизни не встречались.
— Я вижу, вы обо всем подумали заранее, — сказала девушка. — Но… мне страшно. Мне страшно… совершать… нечестный поступок!
— Но по тому, что вы пришли сюда, захватив холст с почти завершенной копией, и начали новую, — мягко заметил мистер Нийстед, — я понял, вы намерены спасти свою тетю, пожертвовав безупречностью своей совести.
— Вы правы, — согласилась Лила. — Но если к маркизу… должна ехать именно я, то… как мне это сделать?
— В час вас будет ждать карета, — сообщил мистер Нийстед. — Я советую вам пораньше поесть, а потом ехать в Амстердам в сопровождении той старухи, которую вы привезли с собой из Англии. Только ни в коем случае не рассказывайте ей о своей миссии.
— Она захочет узнать, в чем дело.
— Можете сказать ей, будто я поручил вам отвезти некий пакет маркизу, потому что он — англичанин, и вы не можете нарушить данное мне обещание никому не рассказывать о содержимом этого пакета.
Лила вздохнула.
«Опять ложь… Опять уловки», — подумала она.
Мистер Нийстед не знал, какие отношения связывают ее со «старухой», но сама Лила нисколько не сомневалась, что уклончивый ответ няню не устроит и обмануть ее будет очень и очень непросто.
— А теперь вам остается только выполнить мои указания, — властным тоном сказал мистер Нийстед. — Когда я принесу вам деньги для операции, вы свяжетесь с врачом вашей тети и скажете, что теперь он может сделать операцию. И вы будете знать, что поступили правильно.
— Мне… остается только надеяться… что это так, — уныло прошептала Лила.
Не произнеся больше ни слова, мистер Нийстед удалился.
Лила продолжала работу над новой копией, но ей трудно было сосредоточиться: ее преследовали мысли о предстоящем испытании.
И уже в половине двенадцатого Лила сказала няне, что они идут домой.
— Почему так рано? — удивилась та.
— После ленча мы поедем в Амстердам, — ответила Лила.
— Это как-то связано с тем джентльменом, который только что с вами разговаривал?
— Да, няня. Он попросил меня отвезти пакет маркизу Кейнстону, который, оказывается, только что приехал в Амстердам. Мистер Нийстед предоставит нам свою карету.
— Маркиз Кейнстон? — переспросила няня. — Хотелось бы мне знать, какие у вас с ним могут быть дела?
— А ты что-нибудь про него слышала? — поинтересовалась Лила.
— Достаточно, чтобы знать: вам не следует иметь с ним дел без должного сопровождения, как это положено для молодой девушки.
Ваша матушка не захотела бы, чтоб вы поступали иначе.
— Мне надо только передать ему пакет от мистера Нийстеда.
— Казалось бы, он достаточно здоров и силен, чтобы самому отнести свой пакет! — возмущенно фыркнула няня.
— Дело только в том, что маркиз… англичанин, и я тоже англичанка! — объяснила Лила.
— Ну нет, мне все это кажется очень странным, — заявила няня. — Я уверена, ваша тетя тоже была бы недовольна, если б узнала, что вы отправились в другой город, чтобы поговорить с незнакомым мужчиной только потому, что он — англичанин!
— Пожалуйста, няня, обещай мне ничего не говорить тете Эдит! — взмолилась Лила. — Я уверена, тебе так же, как и мне, будет любопытно посмотреть на Амстердам. Другой такой возможности у нас с тобой не будет — ведь тетя Эдит так больна!
— Я вчера разговаривала с ее кучером, — призналась няня. — У нее есть прекрасная карета и лошадь, хоть и не молодая, но все еще сильная. Думаю, мы могли бы поездить и посмотреть на город, если б вы не стояли за мольбертом с таким видом, будто от этого зависит ваша жизнь!
— Пожалуй, это хорошая мысль, — ответила Лила. — Но я уже обещала поехать в Амстердам. И, разумеется, ты поедешь со мной.
— Да уж, надо надеяться! — проворчала няня. — Ваша матушка не разрешила бы вам в одиночку разъезжать по городу. И я не сомневаюсь, что маркиз сочтет это весьма странным!
— Значит, мы уезжаем в час, — поставила точку в споре девушка.
Хотя няня продолжала ворчать, ей показалось, что старушке не меньше, чем ей самой, любопытно увидеть Амстердам. И как должно быть приятно ехать туда в удобной карете, запряженной парой лошадей!
Лила надела прелестное платье, которое среди прочих нарядов привезла из Флоренции, и шляпку, как бы образующую нимб вокруг ее светловолосой головки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Но вы знаете, что барон был очень дружен с Дезом Томбе, который завещал портрет Вермера «Маурицхейсу».
Пытаясь убедить Лилу, он стал доказывать неоспоримость своей версии:
— Вполне возможно предположить, что в то же время он купил и набросок Вермера к этому портрету, — большинство художников пишут этюды, прежде чем начать работу над крупным произведением.
Лила знала, что ее собеседник прав.
А мистер Нийстед тем временем продолжал развивать свою мысль:
— Барон скорее всего хранил этюд у себя дома, не желая никому говорить о его существовании, пока законченный шедевр Вермера не окажется в музее.
И снова Лила вынуждена была признать, что такое объяснение кажется вполне вероятным. Любой, даже самый недоверчивый человек принял бы его без колебаний.
Словно догадываясь, о чем она думает, мистер Нийстед сказал:
— Кто может заподозрить, что такая юная девушка, как вы — а о вашем интересе к живописи никто не знает, — способна так умело скопировать работу Вермера, пользуясь при этом холстом и красками, соответствующими тому времени, когда работал этот художник?
— Наверное, это… очень странное совпадение, — призналась Лила, но так неохотно, будто каждое слово из нее вытягивали клещами.
— Настолько странное, что никому даже в голову не придет подвергнуть ваши слова сомнению. Итак, мисс Кавендиш, будьте отважны и помните только одно: вы спасаете жизнь своей тети.
— Но… если я обману маркиза… — нерешительно молвила Лила, — как… мне ему сказать… сколько денег мне нужно? Сколько… мне надо у него… просить?
— Это вопрос, в который вы не станете вдаваться, — успокоил ее мистер Нийстед. — Когда маркиз спросит вас, сколько стоит этот этюд или какую сумму вы хотите за него получить, вы скажете ему правду: вы не знаете его стоимости.
Лила могла только ошеломленно смотреть на своего «наставника».
— А еще вы скажете, что не оповестили тетю о своей находке, но собирались обратиться к Яну Нийстеду, который покупал картины для собрания барона, а также его собственные произведения, одновременно являясь его другом.
— Но тогда маркиз обязательно спросит меня, почему я сразу этого не сделала! — не замедлила возразить Лила.
— Если он вас об этом спросит, постарайтесь смутиться и ответьте, что вы очень мало знаете о Голландии, куда приехали совсем недавно, и потому сочли более разумным довериться англичанину, а не голландцу, с которым никогда в жизни не встречались.
— Я вижу, вы обо всем подумали заранее, — сказала девушка. — Но… мне страшно. Мне страшно… совершать… нечестный поступок!
— Но по тому, что вы пришли сюда, захватив холст с почти завершенной копией, и начали новую, — мягко заметил мистер Нийстед, — я понял, вы намерены спасти свою тетю, пожертвовав безупречностью своей совести.
— Вы правы, — согласилась Лила. — Но если к маркизу… должна ехать именно я, то… как мне это сделать?
— В час вас будет ждать карета, — сообщил мистер Нийстед. — Я советую вам пораньше поесть, а потом ехать в Амстердам в сопровождении той старухи, которую вы привезли с собой из Англии. Только ни в коем случае не рассказывайте ей о своей миссии.
— Она захочет узнать, в чем дело.
— Можете сказать ей, будто я поручил вам отвезти некий пакет маркизу, потому что он — англичанин, и вы не можете нарушить данное мне обещание никому не рассказывать о содержимом этого пакета.
Лила вздохнула.
«Опять ложь… Опять уловки», — подумала она.
Мистер Нийстед не знал, какие отношения связывают ее со «старухой», но сама Лила нисколько не сомневалась, что уклончивый ответ няню не устроит и обмануть ее будет очень и очень непросто.
— А теперь вам остается только выполнить мои указания, — властным тоном сказал мистер Нийстед. — Когда я принесу вам деньги для операции, вы свяжетесь с врачом вашей тети и скажете, что теперь он может сделать операцию. И вы будете знать, что поступили правильно.
— Мне… остается только надеяться… что это так, — уныло прошептала Лила.
Не произнеся больше ни слова, мистер Нийстед удалился.
Лила продолжала работу над новой копией, но ей трудно было сосредоточиться: ее преследовали мысли о предстоящем испытании.
И уже в половине двенадцатого Лила сказала няне, что они идут домой.
— Почему так рано? — удивилась та.
— После ленча мы поедем в Амстердам, — ответила Лила.
— Это как-то связано с тем джентльменом, который только что с вами разговаривал?
— Да, няня. Он попросил меня отвезти пакет маркизу Кейнстону, который, оказывается, только что приехал в Амстердам. Мистер Нийстед предоставит нам свою карету.
— Маркиз Кейнстон? — переспросила няня. — Хотелось бы мне знать, какие у вас с ним могут быть дела?
— А ты что-нибудь про него слышала? — поинтересовалась Лила.
— Достаточно, чтобы знать: вам не следует иметь с ним дел без должного сопровождения, как это положено для молодой девушки.
Ваша матушка не захотела бы, чтоб вы поступали иначе.
— Мне надо только передать ему пакет от мистера Нийстеда.
— Казалось бы, он достаточно здоров и силен, чтобы самому отнести свой пакет! — возмущенно фыркнула няня.
— Дело только в том, что маркиз… англичанин, и я тоже англичанка! — объяснила Лила.
— Ну нет, мне все это кажется очень странным, — заявила няня. — Я уверена, ваша тетя тоже была бы недовольна, если б узнала, что вы отправились в другой город, чтобы поговорить с незнакомым мужчиной только потому, что он — англичанин!
— Пожалуйста, няня, обещай мне ничего не говорить тете Эдит! — взмолилась Лила. — Я уверена, тебе так же, как и мне, будет любопытно посмотреть на Амстердам. Другой такой возможности у нас с тобой не будет — ведь тетя Эдит так больна!
— Я вчера разговаривала с ее кучером, — призналась няня. — У нее есть прекрасная карета и лошадь, хоть и не молодая, но все еще сильная. Думаю, мы могли бы поездить и посмотреть на город, если б вы не стояли за мольбертом с таким видом, будто от этого зависит ваша жизнь!
— Пожалуй, это хорошая мысль, — ответила Лила. — Но я уже обещала поехать в Амстердам. И, разумеется, ты поедешь со мной.
— Да уж, надо надеяться! — проворчала няня. — Ваша матушка не разрешила бы вам в одиночку разъезжать по городу. И я не сомневаюсь, что маркиз сочтет это весьма странным!
— Значит, мы уезжаем в час, — поставила точку в споре девушка.
Хотя няня продолжала ворчать, ей показалось, что старушке не меньше, чем ей самой, любопытно увидеть Амстердам. И как должно быть приятно ехать туда в удобной карете, запряженной парой лошадей!
Лила надела прелестное платье, которое среди прочих нарядов привезла из Флоренции, и шляпку, как бы образующую нимб вокруг ее светловолосой головки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36