Мэнхейм, я иду к тебе, слышишь? Я лечу на встречу с тобой, ублюдок!
МЭННИ
Логан повернулся ко мне и к девчонке, отдышался, хотел выругаться и бросить кувалду (отчаяние светилось в его глазах), но, поймав мою ухмылку, пробормотал:
- Да будь я проклят, если, проделав такой путь, я уступлю этой чертовой двери!
Бак сплюнул: «Дерьмо!..» - и опять взялся за кувалду. Девчонка радостно закивала:
- Правильно, Бак. Не сдавайся! Мы и через это прорвемся…
Не оборачиваясь, Логан проорал:
- Интересно, как? И она потухла:
- Я не знаю…
- Ну, вот… С этого бы и начинала… Она снова наклонилась к парню:
- Зато я знаю… Я уверена, что нас не оставят в беде. Сейчас все пути очищают перед нашим составом. Про нас помнят…
Я подумал: «Да уж… И будут помнить всегда. И память о нас навсегда останется в сердцах…»
Бак в это время перестал стучать и разогнулся:
- С чего ты это взяла?
- Я просто чувствую. Сердцем! Бывают же чудеса… «Ну, это слишком», - решил я и вмешался:
- Дура ты! Ты сама-то понимаешь, какую чушь несешь?! Чудеса… Да пошли они в задницу, твои чудеса! Человек должен полагаться только на самого себя. И ни на кого больше! Или вы оба считаете, что я здесь только и жду, когда чудо случится? Да я не жду никакого чуда. Я знаю, что прорвусь. Все равно прорвусь. Я туда пойду! - и ткнул пальцем в первый локомотив. А потом добавил:
- Вот куда я пойду…
Я рванул дверь изо всех сил, и (Бак сделал свое дело) она, наконец, поддалась. Девчонка закричала мне в спину:
- У тебя ничего не выйдет. Я уже говорила: там даже не за что зацепиться. Переходника на этом локомотиве нет. Я говорю: ничего из твоей затеи не выйдет.
Эх ты, салага! Я повернулся и, глядя ей прямо в глаза, твердо сказал:
- А я сделаю. И даже если я для этого должен буду взлететь на пять футов, как птичка… - для пущей убедительности я помахал руками, как крылышками, - то я научусь летать. Но я сделаю это, поняла?
Последний глоток из бутылочки… Бак остановил меня:
- Мэнни, у тебя не получится. С твоей рукой у тебя ничего не выйдет. А у меня все будет о'кей. Уж я сумею укротить этого скакуна. Только дай мне глотнуть, и я пойду…
Разгорячился, малыш! Сейчас остынешь… Я протянул ему бутылку.
- Эй, чего присосался… Еле отодрал ото рта.
- С тебя достаточно!
Девчонка подошла к Логану и заботливо поправила ему шарф, которым парень обмотался:
- Ты такой смелый! Он закивал:
- Да чего уж… Я и сам знаю…
Я протянул Баку свои очки от ветра:
- Эй…
- Очки? Отлично, Мэнни! Очки… Ну, я пошел… - И Бак шагнул к двери. Открыл ее. Повернулся к нам. - Ну, я уже иду… - Вдруг закрыл дверь и опять повернулся:
- Мэнни… Мы - партнеры.
- Конечно…
Бак расплылся в улыбке от уха до уха:
- Ну и отлично! Вот и отлично!
Натянув очки, он открыл дверь и шагнул наружу. Было видно, как ветер нанес ему первый удар, но парень удержался и сделал несколько маленьких шажков по выступу шириной в пару дюймов, цепляясь руками почти за воздух. Дверь мы прикрыли, и, конечно, там нас не было слышно, но я все равно орал, как сумасшедший:
- Ты сделаешь. Бак. Ты сделаешь. У тебя крепкие кулаки, малыш. Ты сделаешь! Крепкие кулаки….
И тут я понял, что ничего-то он не сделает. Сорвется вниз или не сорвется - не знаю. Но вперед не пройдет - это точно. Я посмотрел на девчонку и тихо произнес:
- Кулаки-то крепкие. Мозгов не хватает. Она подняла голову:
- Что ты сказал?
- Мозгов не хватает у него. Мозгов.
- Это жестоко, Мэнни…
- Зато правда, девочка моя.
Сантиметр за сантиметром Бак продвигался по корпусу локомотива. Еще несколько шагов - и он сможет уцепиться за поручень лобового стекла, а держась за него, можно попробовать перепрыгнуть на первый локомотив. Но выступ под ногами Логана кончился, и одному Богу ведомо, как сделать эти несколько шагов до поручня. Я видел это и вновь заорал:
- Ну, давай же. Бак! Вперед! Двигай вперед, молокосос!
Бак сорвался и чудом уцепился за какую-то шероховатость. Подтянулся и снова встал на выступе. Начал пятиться обратно.
- Давай, Бак! Вперед! Попробуй еще раз! Вперед! Сделай это, Бак!
За моей спиной раздался визг:
- Вернись!
- Вперед, Бак! Сосунок, давай же… И опять:
- Вернись! Я не могу больше смотреть на это…
Она вцепилась мне в руку, и я отшвырнул ее на пол, как нашкодившего котенка стряхивают с колен:
- Тогда сиди и не смотри. Если не можешь… Бак прижался к двери и сквозь замерзшее стекло было видно, как он просит впустить его, но я был неумолим:
- Не упрашивай меня, сосунок! Все равно не впущу. Вперед! Вперед! Вперед! Тебе говорю: пошел вперед! Не впущу! И не проси, придурок! Иди и сделай это!..
Сзади опять налетела эта идиотка.
- У него не получается. Ты же видишь… Неужели тебе не жалко его? Или его жизнь для тебя ничего не значит?
Бабьи слюни, сопли, слезы! Я снова отшвырнул ее:
- Отвали от меня!
А этот ублюдок кривляется там, за окном…
- Пошел отсюда, слюнтяй! Ты же хотел быть крутым парнем, да? Ты же хотел быть избранником судьбы? Ну так вернись и сделай то, что должен сделать!
С диким воплем «Прекрати это!» девица прыгнула мне на спину и повалила на пол. Дверь открылась, и в кабину ввалился Бак:
- Что ты делаешь, Мэнни?
Я вскочил и показал ему на открытую дверь:
- Убирайся отсюда к чертовой бабушке! Понял, молокосос? Пошел вон отсюда! И покажи мне, что у тебя в крови не одно лишь дерьмо плавает…
Логан не мог прийти в себя:
- Дай передохнуть, Мэнни…
И я дал ему! Я пнул его ногой под ребра так, чтобы он пожалел, и что на свет родился, и что из тюряги сбежал, и что со мной на этот поезд сел…
- Поднимайся! И прекрати всю эту херню нести! «Передохнуть»… Не мели чушь! Я вообще не знаю, кто ты такой… Но ты хочешь быть крутым, правда? Тогда уматывай отсюда!
И я бил его, бил не переставая, не давая подняться, бил руками и ногами…
- Поднимайся!
Девица вцепилась мне в руку:
- Нет! Хватит!
Бак поднялся, шатаясь, и я еще раз дал ему в печень. Он рухнул на колени и прохрипел:
- Ты хочешь убить меня? Чего ты хочешь, скажи, Мэнни?
Я наклонился к нему:
- Да если бы я хотел тебя пришить, ты бы давно уже на том свете прыгал… Просто ты - фрайер. И ты никогда не сделаешь то, что я приказываю тебе сделать.
Логан, скрючившись, зашептал:
- Да, Мэнни… Я не могу сделать это. Я не могу…
- Ты - трус. Откуда ты знаешь, что ты можешь сделать, а что - не можешь? Ты - трус. Зачем я только связался с кучей куриного помета?! Поднимайся!
Бак встал с колен, и я дал ему еще раз в печень. Он мешком свалился на пол. Девчонка попыталась оттащить меня:
- Оставь его в покое… Как она мне надоела!
- Не умничай тут, поняла? - прикрикнул я на нее. Повернулся к Логану и снова стал толкать его:
- Поднимайся, черт бы тебя побрал! Слышишь? Поднимайся! Придурок, поднимайся и убирайся отсюда!..
Бак замотал головой:
- Ладно…
Из угла опять бабий вопль «Нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
МЭННИ
Логан повернулся ко мне и к девчонке, отдышался, хотел выругаться и бросить кувалду (отчаяние светилось в его глазах), но, поймав мою ухмылку, пробормотал:
- Да будь я проклят, если, проделав такой путь, я уступлю этой чертовой двери!
Бак сплюнул: «Дерьмо!..» - и опять взялся за кувалду. Девчонка радостно закивала:
- Правильно, Бак. Не сдавайся! Мы и через это прорвемся…
Не оборачиваясь, Логан проорал:
- Интересно, как? И она потухла:
- Я не знаю…
- Ну, вот… С этого бы и начинала… Она снова наклонилась к парню:
- Зато я знаю… Я уверена, что нас не оставят в беде. Сейчас все пути очищают перед нашим составом. Про нас помнят…
Я подумал: «Да уж… И будут помнить всегда. И память о нас навсегда останется в сердцах…»
Бак в это время перестал стучать и разогнулся:
- С чего ты это взяла?
- Я просто чувствую. Сердцем! Бывают же чудеса… «Ну, это слишком», - решил я и вмешался:
- Дура ты! Ты сама-то понимаешь, какую чушь несешь?! Чудеса… Да пошли они в задницу, твои чудеса! Человек должен полагаться только на самого себя. И ни на кого больше! Или вы оба считаете, что я здесь только и жду, когда чудо случится? Да я не жду никакого чуда. Я знаю, что прорвусь. Все равно прорвусь. Я туда пойду! - и ткнул пальцем в первый локомотив. А потом добавил:
- Вот куда я пойду…
Я рванул дверь изо всех сил, и (Бак сделал свое дело) она, наконец, поддалась. Девчонка закричала мне в спину:
- У тебя ничего не выйдет. Я уже говорила: там даже не за что зацепиться. Переходника на этом локомотиве нет. Я говорю: ничего из твоей затеи не выйдет.
Эх ты, салага! Я повернулся и, глядя ей прямо в глаза, твердо сказал:
- А я сделаю. И даже если я для этого должен буду взлететь на пять футов, как птичка… - для пущей убедительности я помахал руками, как крылышками, - то я научусь летать. Но я сделаю это, поняла?
Последний глоток из бутылочки… Бак остановил меня:
- Мэнни, у тебя не получится. С твоей рукой у тебя ничего не выйдет. А у меня все будет о'кей. Уж я сумею укротить этого скакуна. Только дай мне глотнуть, и я пойду…
Разгорячился, малыш! Сейчас остынешь… Я протянул ему бутылку.
- Эй, чего присосался… Еле отодрал ото рта.
- С тебя достаточно!
Девчонка подошла к Логану и заботливо поправила ему шарф, которым парень обмотался:
- Ты такой смелый! Он закивал:
- Да чего уж… Я и сам знаю…
Я протянул Баку свои очки от ветра:
- Эй…
- Очки? Отлично, Мэнни! Очки… Ну, я пошел… - И Бак шагнул к двери. Открыл ее. Повернулся к нам. - Ну, я уже иду… - Вдруг закрыл дверь и опять повернулся:
- Мэнни… Мы - партнеры.
- Конечно…
Бак расплылся в улыбке от уха до уха:
- Ну и отлично! Вот и отлично!
Натянув очки, он открыл дверь и шагнул наружу. Было видно, как ветер нанес ему первый удар, но парень удержался и сделал несколько маленьких шажков по выступу шириной в пару дюймов, цепляясь руками почти за воздух. Дверь мы прикрыли, и, конечно, там нас не было слышно, но я все равно орал, как сумасшедший:
- Ты сделаешь. Бак. Ты сделаешь. У тебя крепкие кулаки, малыш. Ты сделаешь! Крепкие кулаки….
И тут я понял, что ничего-то он не сделает. Сорвется вниз или не сорвется - не знаю. Но вперед не пройдет - это точно. Я посмотрел на девчонку и тихо произнес:
- Кулаки-то крепкие. Мозгов не хватает. Она подняла голову:
- Что ты сказал?
- Мозгов не хватает у него. Мозгов.
- Это жестоко, Мэнни…
- Зато правда, девочка моя.
Сантиметр за сантиметром Бак продвигался по корпусу локомотива. Еще несколько шагов - и он сможет уцепиться за поручень лобового стекла, а держась за него, можно попробовать перепрыгнуть на первый локомотив. Но выступ под ногами Логана кончился, и одному Богу ведомо, как сделать эти несколько шагов до поручня. Я видел это и вновь заорал:
- Ну, давай же. Бак! Вперед! Двигай вперед, молокосос!
Бак сорвался и чудом уцепился за какую-то шероховатость. Подтянулся и снова встал на выступе. Начал пятиться обратно.
- Давай, Бак! Вперед! Попробуй еще раз! Вперед! Сделай это, Бак!
За моей спиной раздался визг:
- Вернись!
- Вперед, Бак! Сосунок, давай же… И опять:
- Вернись! Я не могу больше смотреть на это…
Она вцепилась мне в руку, и я отшвырнул ее на пол, как нашкодившего котенка стряхивают с колен:
- Тогда сиди и не смотри. Если не можешь… Бак прижался к двери и сквозь замерзшее стекло было видно, как он просит впустить его, но я был неумолим:
- Не упрашивай меня, сосунок! Все равно не впущу. Вперед! Вперед! Вперед! Тебе говорю: пошел вперед! Не впущу! И не проси, придурок! Иди и сделай это!..
Сзади опять налетела эта идиотка.
- У него не получается. Ты же видишь… Неужели тебе не жалко его? Или его жизнь для тебя ничего не значит?
Бабьи слюни, сопли, слезы! Я снова отшвырнул ее:
- Отвали от меня!
А этот ублюдок кривляется там, за окном…
- Пошел отсюда, слюнтяй! Ты же хотел быть крутым парнем, да? Ты же хотел быть избранником судьбы? Ну так вернись и сделай то, что должен сделать!
С диким воплем «Прекрати это!» девица прыгнула мне на спину и повалила на пол. Дверь открылась, и в кабину ввалился Бак:
- Что ты делаешь, Мэнни?
Я вскочил и показал ему на открытую дверь:
- Убирайся отсюда к чертовой бабушке! Понял, молокосос? Пошел вон отсюда! И покажи мне, что у тебя в крови не одно лишь дерьмо плавает…
Логан не мог прийти в себя:
- Дай передохнуть, Мэнни…
И я дал ему! Я пнул его ногой под ребра так, чтобы он пожалел, и что на свет родился, и что из тюряги сбежал, и что со мной на этот поезд сел…
- Поднимайся! И прекрати всю эту херню нести! «Передохнуть»… Не мели чушь! Я вообще не знаю, кто ты такой… Но ты хочешь быть крутым, правда? Тогда уматывай отсюда!
И я бил его, бил не переставая, не давая подняться, бил руками и ногами…
- Поднимайся!
Девица вцепилась мне в руку:
- Нет! Хватит!
Бак поднялся, шатаясь, и я еще раз дал ему в печень. Он рухнул на колени и прохрипел:
- Ты хочешь убить меня? Чего ты хочешь, скажи, Мэнни?
Я наклонился к нему:
- Да если бы я хотел тебя пришить, ты бы давно уже на том свете прыгал… Просто ты - фрайер. И ты никогда не сделаешь то, что я приказываю тебе сделать.
Логан, скрючившись, зашептал:
- Да, Мэнни… Я не могу сделать это. Я не могу…
- Ты - трус. Откуда ты знаешь, что ты можешь сделать, а что - не можешь? Ты - трус. Зачем я только связался с кучей куриного помета?! Поднимайся!
Бак встал с колен, и я дал ему еще раз в печень. Он мешком свалился на пол. Девчонка попыталась оттащить меня:
- Оставь его в покое… Как она мне надоела!
- Не умничай тут, поняла? - прикрикнул я на нее. Повернулся к Логану и снова стал толкать его:
- Поднимайся, черт бы тебя побрал! Слышишь? Поднимайся! Придурок, поднимайся и убирайся отсюда!..
Бак замотал головой:
- Ладно…
Из угла опять бабий вопль «Нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25