– И?..
– Местная полиция застала его в постели. Выяснилось, что прошлым вечером от обедал с тремя друзьями в ресторане более чем в ста милях от Лондона, вернулся около восьми и больше никуда не отлучался. Даже его «хантсмену» не под силу было доставить его в Лондон и обратно за такой короткий промежуток времени.
– Значит… – начал Клиффорд и умолк, подумав, что вовсе не обязательно подбрасывать полиции Джеззарда. Возможно, они уже сами додумались…
– Да, сэр? – быстро отреагировал Фаркуар, и под острым взглядом его ярких глаз Клиффорд почувствовал себя словно под микроскопом.
– Значит, вам придется искать кого-то другого, – с усилием выговорил он.
– Да, сэр, – расслабился полицейский. – Видите ли, мой шеф считает, что лучше, чтобы люди, которые, так сказать, в курсе дела, были предупреждены о том, что им не следует повторять обвинений мистеру Джеззарду. Мистер Боргам был страшно возмущен.
Он хотел было подняться, но Клиффорд остановил его жестом. Внезапно он вспомнил, где именно он видел Фаркуара прошлой ночью, или, вернее сказать, этим утром.
– Это не вы ли работали с «ищейкой» возле «Кент Фармацевтикалз»?
– Гм… Да, сэр. Я стажируюсь на детектива и, чтобы успешнее сдать экзамены, должен ознакомиться со всей современной техникой, используемой в полиции.
– Она нашла что-нибудь? Я имею в виду «ищейку».
Фаркуар слишком долго колебался, и Клиффорд воскликнул:
– Значит, нашла! Что? Свежий след? В лаборатории, я полагаю?
Фаркуар совсем смешался под его натиском. Клиффорд не унимался:
– И больше нигде следов не было! Я прав, не так ли?
Фаркуар сдался.
– Не знаю, что навело вас на эту мысль, сэр… да, вы правы. Мы проследили автоматический след, оставленный мистером Боргамом во время его дневного визита к мистеру Кенту: он вел с улицы в кабинет мистера Кента, оттуда – в лабораторию и обратно. И, как вы верно догадались, «ищейка» нашла следы, оставленные поверх всех прочих, лишь в одном помещении, – он говорил так, словно признавался в утрате святыни, в которую верил с детства.
– Вы хотите сказать, что эти новые следы попросту обрывались? Словно мистер Боргам растворился в воздухе?
– Более или менее, – вздохнул Фаркуар и поспешил добавить: – но, видите ли, «ищейка» – экспериментальное средство. Ее свидетельство пока еще не признают в суде.
– Черт меня побери, – задумчиво пробормотал Клиффорд. – Спасибо вам, сэр. Вы очень помогли мне.
– Это вам спасибо, сэр, – поправил полицейский, смутно чувствуя, что ситуация складывается неправильно.
Клиффорд, окончательно сбитый с толку, несколько минут изучал пустую белую стену. Что делать с этой проклятой загадкой? Сначала он уверовал в телепортатор как ключ решения всей проблемы, потом услышал авторитетное мнение о том, что никакого телепортатора не существует, и в конце получил подтверждение первой гипотезы не менее авторитетным устройством!
О, это просто смешно!
Нет, видимо, взломщику попросту удалось каким-то образом перехитрить все те датчики, о которых распространялся Кент, и очень может быть, что полиция уже докопалась до этого.
Вместо того, чтобы ломать голову, Клиффорд решил позвонить Кенту.
Но Рон сообщил ему только то, что он уже слышал от Фаркуара.
– Как обстоят дела в лаборатории? – спросил Клиффорд.
– Еще хуже, чем показалось на первый взгляд, – удрученно ответил Рон. – Видимо, нам придется повторить все восемьсот восемь экспериментов.
– Что? Но ведь у вас должны были остаться записи!
– Вот поэтому я и говорю, что все обстоит гораздо хуже, чем показалось сначала. Этот сукин сын вдоволь поработал с нашим компьютером, прежде чем ушел.
– Ты хочешь сказать, что ваш компьютер не был снабжен защитным кодом?
– Конечно, был, и знал его только персонал лаборатории! Думаешь, я идиот?! – прорычал Рон. – Но когда этот сукин сын понял, что не может уничтожить сведения, он выкинул другой фокус. О, он умен, как черт! Дело в том, что в лаборатории лежали кое-какие распечатки с адресами файлов, содержащих данные по кризомицетину. И вот что он сделал: к каждому адресу он внес новый разрешительный код. И теперь на каждый запрос компьютер требует с нас доказательств того, что мы имеем на него права. Что мы можем ему ответить? – Рон истерически рассмеялся. – Хитро придумано, не правда ли? Конечно, сведения физически продолжают оставаться там, но у нас уйдут дни, а возможно, и недели на то, чтобы вытащить их оттуда!
– Кто-нибудь еще работает над созданием кризомицетина? – спросил Клиффорд после паузы.
– О, да. Еще с полдюжины фирм. Но все они отстают от Джеззарда на милю, насколько я знаю. Знаешь, какой вопрос крутится сейчас в моей голове?
– Не причастен ли к визиту кто-нибудь из них?
– Вот именно. Но почему, Клифф? Почему? Если это была единственная надежда спасти людей от Чумы?
Вдруг та часть существа Клиффорда, которая годами молчала, закричала от боли. В эту секунду он растерялся перед внезапным осознанием того, как сильно он любил Лейлу Кент…
Сквозь пелену черной тоски он услышал, что Рон о чем-то спрашивает его, и попросил повторить.
– Я говорю, что ты оказался прав насчет Джеззарда!
– Что ты имеешь в виду?
– Слышал утренние новости?
– Не было времени. Первая свободная минута выдалась за ленчем. Люди поступали каждую минуту – и все с Чумой.
– Так вот. Чума распространилась за пределы Великобритании. Уже есть случаи на континенте и в Нью-Йорке. Возможно, благодаря тем, кто выехал из страны до закрытия границ.
– Боже мой… – медленно и глупо, как ему самому показалось, выговорил Клиффорд. – Именно этого и следовало ожидать. Но что там насчет Джеззарда?
– Когда я рассказал ему об этом, он заявил, что все это ложь, выдуманная для отвода глаз.
– Не может быть!
– Боюсь, что это так. Мне пришлось вызвать Чинелли. Джеззард начал буйствовать, и пришлось его усмирять. Возможно, пройдет месяц, прежде чем он снова будет способен работать.
– Всем нам не мешает успокоительное, – горько сказал Клиффорд. – И чем дальше, тем чаще будут случаться подобные вещи. Она из моих медсестер вбила себе в голову, что у нее Чума, и сегодня утром с ней случилась истерика. Никакие тесты не могут убедить ее в обратном.
– Могу себе представить ее чувства, – пробурчал Рон. – А этот бедняга Вентворт, потерявший сына на прошлой неделе, получил нагоняй за то, что объявил общенациональный розыск Боргама, который, как выяснилось, в момент происшествия был в ста милях от Лондона… О, черт, Клифф, у меня море работы, да и у тебя тоже, наверное. Я позвоню тебе вечером, о'кей?
Больные все прибывали и прибывали. К четырем часам все койки в больнице были заняты, и Клиффорд потерял целый час, обзванивая другие больницы, в которых дела обстояли точно так же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15