Николай с трудом добрался до туалета и подставил голову под струю холодной воды. Жить стало немножко легче, в голове прояснилось, и оттого ужас положения стал еще отчетливее.
Но делать нечего – нужно было идти к начальнику и принимать свою порцию синяков и шишек.
* * *
Сергей Сергеевич Ракитин поднял голову, и его лицо перекосила гримаса отвращения.
– Я тебя обещал уволить к чертям собачьим? проговорил он нарочито спокойным голосом, который, однако, нисколько не обманывал Николая и не скрывал ярости, которая кипела в душе у заместителя Главного.
– Сергей Сергеевич, но я…
– Что – ты? – прогрохотал Ракитин, – ты в зеркало сегодня смотрелся? Ты морду свою сегодня видел?
Вот это как раз Николай сегодня делал. Вытащив голову из-под ледяной воды, он подошел к зеркалу, но не сразу узнал собственное отражение. Сначала ему померещилось, что это кто-то другой заглядывает в зеркало из-за его плеча – какой-то старый, изможденный жизнью бомж с красными, как у больного сенбернара, глазами, с опухшей от хронического пьянства физиономией и такими мешками под глазами, что в них, наверное, можно было нагрузить килограмм по пять картошки. В довершение удручающей картины на левой щеке журналиста отпечатался заголовок рубрики «Светская хроника». Правда, заголовок отпечатался задом наперед, в зеркальном изображении, но Николай смотрел на него тоже в зеркало и прочитал без затруднения.
С этим последним несчастьем он справился оттер надпись мокрым носовым платком, но все остальное было ему не под силу.
И вот теперь Николай стоял перед начальником, понурившись, и ожидал решения своей судьбы.
– Ты помнишь, что должен был сдать в номер материал на сто двадцать строк про наркоманию в школах? – гремел Ракитин. – Хорошо, выпускающий успел развернуться, поставил вместо твоих малолетних наркоманов заметку про злоупотребления в зоопарке! Сколько можно? Я тебя вчера предупреждал. Это был последний раз.
– Но Сергей Сергеевич… – проныл Николай, я вас клятвенно заверяю, это не повторится…
– Мне твои клятвы надоели! Конечно, это не повторится, потому что ты у нас больше не работаешь! Ты уволен! И я постараюсь сделать так, чтобы тебя не взяли ни в одну приличную газету!
Ракитин опустил голову и уткнулся в свои бумаги, тем самым давая понять, что разговор закончен.
* * *
Референт директора центра «Вариант» поправил пепельные волосы и в упор посмотрел на журналиста.
– Зачем вы разыскиваете Ольгу Теодоровну?
Николай на мгновение растерялся. Действительно, зачем он искал эту женщину? Ведь его уволили из газеты совершенно по другому поводу, статья про любвеобильного профессора здесь ни причем…
– Она заказывала мне несколько месяцев назад одну статью… – повторил он без энтузиазма, – статью про профессора, который развлекался с аспиранткой…
– Что значит – заказывала? – глаза референта округлились, брови удивленно поползли вверх.
– Ну… понимаете… она заплатила за то, чтобы я написал эту статью и протолкнул в номер…
– Но ведь это совершенно безнравственно! проговорил референт в священном ужасе, – разве можно торговать печатным словом? Совершенно неудивительно, что вас уволили с работы!
Николай с интересом уставился на своего собеседника. Как его зовут… какое-то простое имя, но никак не удается его вспомнить. Во дает, какой устроил цирк! Безнравственно! Какие слова знает! Тоже мне, святой угодник нашелся! И откуда он, интересно, знает, что Николая уволили? Еще и двух часов не прошло, как Ракитин подписал приказ!
– Меня не только уволили, – Николай опустил глаза, разглядывая узор древесины на крышке стола, – Ракитин пообещал, что меня не возьмут ни в одну приличную газету.
– Я его понимаю, – референт тяжело вздохнул, – пресса – это четвертая власть. У журналиста должны быть чистые руки, холодное… ну, хотя бы чистые руки, этого уже достаточно.
«Ну, пошел мораль читать! – подумал Николай, спрятав под стол свои не слишком чистые руки, – теперь надолго заведется!»
Он вспомнил, что референта зовут Олег Михайлович, но почему-то снова забыл это простое имя. Зато он вспомнил то, ради чего, собственно, пришел сюда, в центр «Вариант», ради чего искал женщину с редким отчеством Теодоровна и что заставит этого непроницаемого референта говорить с ним серьезно, без этих издевательских шуточек, без разговоров о нравственности и чистых руках.
– Она вчера приходила ко мне, – проговорил он вполголоса, придвинувшись поближе к своему загадочному собеседнику.
– Кто? – спросил референт, наоборот, инстинктивно отстранившись от журналиста.
– Девушка… она представилась дочерью того профессора, о котором статья, но мне кажется, она врала. Она просто вынюхивала, выведывала, расспрашивала меня…
– О чем? – с интересом спросил референт.
Николай заметил этот интерес и обрадовался: он хоть чем-то смог зацепить этого холодного человека.
– Не о чем, а о ком. Она расспрашивала меня об Ольге Теодоровне.
– Так, – референт опустил глаза и достал из кармана тяжелую, красивую ручку, – и как же она выглядела, эта девушка?
– Довольно высокая, стройная, – начал Николай, – глаза темные, стрижка короткая, отдельные пряди выкрашены в зеленый и бордовый цвет, одета в джинсы и тонкий свитер…
– Вы раньше не работали в милиции? –.осведомился референт, откручивая колпачок своей ручки.
– Бог миловал, – притворно испугался Николай, – а что?
– Описание характерное, – референт усмехнулся, – хоть сейчас в протокол или в ориентировку на розыск…
– Я журналист! – высокомерно ответил Уточкин.
– Были, – вернул мяч референт и надолго замолчал.
Когда Николай уже решил, что о нем забыли, референт убрал ручку в карман и проговорил:
– Значит, она расспрашивала вас об Ольге Теодоровне?
Бывший журналист кивнул, не понимая, к чему клонит его собеседник. Неожиданно он снова вспомнил, что непроницаемого референта зовут Олегом Михайловичем.
– Вы сможете это подтвердить? – референт уставился на Николая немигающим проницательным взглядом.
– Подтвердить? – Николай окончательно растерялся. – Зачем подтвердить? Кому?
– Тем, кто будет вас спрашивать. Допустим, сотрудникам тех самых органов, в которых вы никогда не работали, – по губам референта прозмеилась еле уловимая улыбка.
– А я должен? Должен это подтвердить?
– Мне нравится такая постановка вопроса, референт откинулся на спинку стула, разглядывая Николая, будто только сейчас его увидел, и снова достав из кармана свою ручку, – да, вы должны это подтвердить, как всякий законопослушный гражданин. И не волнуйтесь; ваш Ракитин не всемогущ, он не сможет закрыть перед вами все дороги. А нам нужны толковые журналисты…
* * *
Когда Николай покинул кабинет референта, открылась другая, незаметная дверь, и в комнату вошла женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59