Темень — хоть глаз выколи. Я-то стою под грибком, сам освещенный, как в клубе на сцене, а вокруг — тьма египетская! Чуть вперед шагнешь — кусты, и в них вовсе черно. На плече у меня, сам понимаешь, автомат Калашникова, облегченная десантная модель, с полным боекомплектом.
Второй час ночи, самое то время. Стою, думаю про свою молодую жизнь. Всякое, понимаешь, в голову лезет. И вдруг это в кустах, прямо напротив меня, что-то зашевелилось. Я молодой был, пугливый по жизни. Это сейчас уж ничего, конкретно, не боюсь, а тогда — совсем другое дело!
«Стой! — кричу. — Стрелять буду!»
Все, как по уставу положено.
А тот, в кустах, на мое предупреждение — ноль внимания и прет конкретно в мою сторону. Я ему — еще одно предупреждение, а он лезет, только кусты трещат! И видно, что огромный он, ровно слон!
Ну, я уже всерьез перетрусил и начал по кустам из «калаша» палить. Все тридцать патронов конкретно выпустил, а палец на спуске наглухо заклинило. Не разогнуть, и все! Только когда патроны в магазине кончились, стрелять перестал. И тут в тишине слышно стало, как в кустах кто-то — шмяк! — и упал. Ясно только, что огромный кто-то.
Тут ко мне майор подбежал, дежурный по части. Так и так, что за дела, почему стрельба? Я ему — нарушитель, на предупреждение не ответил, пришлось стрелять на поражение, согласно уставу.
Майор мне: молодец! Все правильно сделал! Все по уставу, все как положено! Поскольку ты есть часовой, существо неприкосновенное, хоть там, к примеру, сам министр обороны припрется и не ответит тебе как положено, ты по уставу должен и в министра стрелять! Только ты автомат-то лучше отдай, а то вцепился, как собака в кость…
Я еще больше перепугался:
«Неужели там правда министр?»
«Да какой министр! — майор отвечает. — Откуда здесь министр возьмется, в два часа ночи! Корова заблудилась, ну ты ее и уложил! Одной пулей, прямо в голову. Ну, наповал, разумеется. Пуля-то — со смещенным центром. А остальные — в белый свет, как в копеечку».
Короче, всей ротой потом эту корову ели — боевой трофей, не шутки! Законная добыча! Как говорится, чужого нам не надо, а свое никому не отдадим! А мне, конкретно, все лучшие куски доставались, как непосредственному виновнику. Я это, значит, ем, только за ушами трещит, а майор подойдет, посмотрит и непременно скажет:
«Ешь, сынок! Пятнадцать лет у меня такого хорошего бойца не было!»
Халява ухмыльнулся и добавил:
— Между прочим, и хозяин коровы очень довольный был. Ему компенсацию заплатили, хорошие, между прочим, деньги, а корова уже так и так молока не давала. Он ко мне потом подходил, папиросами угощал, спрашивал, когда я еще на часах стоять буду.
«Я, — говорит, — тогда подгадаю, тещу свою выведу погулять. А интересно, за тещу тоже компенсация положена, или это только за корову как за полезную в хозяйстве животину?»
За разговором Халява незаметно расправился с мясом. Он отставил пустую тарелку, сыто отдуваясь, и спросил:
— Ну, короче, чего ты у меня спросить-то хотел?
— А вот три дня назад перед театром машину рванули, так ты вроде в курсах, кто это подсуетился.
— Машину, говоришь? — Халява помрачнел и теперь явно тянул время. — Да я про это ничего не знаю. Какая такая машина?
— Вот что, — Леня перегнулся через стол и угрожающе уставился на своего собеседника, — ты лучше ваньку не валяй! Это Полукопченому не понравится! Лучше выкладывай сразу, что знаешь!
— Да ничего я не знаю! — мялся Халява. — И вообще, я в чужие дела никогда не мешаюсь! Мало ли у кого какие разборки! Кто много знает — долго не живет, а я покуда на тот свет не тороплюсь!
— Оно и видно! — криво усмехнулся Маркиз. — Так конкретно и передать Полукопченому — мол, Халява что-то знает, да помалкивает? Сам понимаешь, что с тобой будет после этого!
— Да подожди ты, — Халява опасливо огляделся, — ну чего ты сразу на принцип идешь? Я ведь правда ничего не знаю…
— А Сиплому ты в тот день другое говорил! — Леня почувствовал, что еще немного — и Халява выложит все, что знает.
— У, Сиплый, падла болтливая! — пригорюнился Ленин собеседник. — Да я разве отказываюсь? Я и правда почти ничего не знаю! Так, пацаны кое-что болтали, да разве ж этому можно верить?
— А ты расскажи, что болтали, — поощрительно проговорил Маркиз, — а уж что там правда, а что брехня — Полукопченый сам разберется!
Халява снова опасливо огляделся, перегнулся через стол и заговорил, понизив голос:
— Есть такой корешок, кликуха ему — Молоко. За что ему такое прилепили, все знают: типа, если будет он по мишени стрелять, даже с пяти шагов — непременно в молоко все пули уйдут. Не то что он стрелять не умеет, а просто такое уж ему от бога счастье. Короче, всегда все у него наперекосяк, все не как у людей. С ним никто уже и на дело не идет, потому что даже самый верняк обязательно провалится, полный облом случится. Так что теперь он в одиночку работает. А в одиночку много ли настрогаешь? Ну, в общем, пробовал он разную, типа, работу, и все у него не получалось, пока не стал он заказы брать…
— На людей заказы? — переспросил Маркиз. — Киллером, что ли, заделался?
— Ну да, — кивнул Халява.
— Какой же из него киллер, если он, сам говоришь, с двух шагов в молоко попадает?
То-то и оно! Он заказ возьмет, аванс получит, а дальше — как повезет. Бывает, что и справится, если дело не очень сложное. Один раз у него как получилось. Взял заказ — телка одна мужа заказала, сама в соку, а муж — старый пень, еле ходит, но богатый. Ей ждать, пока муж помрет, надоело, она одному пацану, с которым любовь крутила, и говорит — хорошо бы мне для мужа киллера нанять. А пацан и назвал ей Молоко. Вроде подшутить хотел, да и лишний грех на душу не брать, короче, расхвалил — киллер, говорит, каких мало. Она с ним сторговалась, все обговорили. Короче, жена уехала в санаторий какой-то — не для здоровья, а для алиби. Молоко ночью к мужу вошел, ключи у него были, заказчица дала. Вошел, конкретно, в спальню, пистолет достал, глушитель навернул, прицелился — осечка! Еще раз — и опять осечка! А этот-то, старый пень, проснулся, смотрит — в спальне у него мужик с пистолетом, и от страха окочурился. Жена довольна: смерть от сердечного приступа, к ней никаких претензий, стала богатой вдовой, чего еще желать! В общем, среди подруг такую рекламу Молоку сделала — лучше не надо! Типа, так может старого мужа убрать, что комар носа не подточит! К нему богатые дамочки в очередь стояли!
— Так при чем здесь взорванная машина? — прервал Леня увлекательный рассказ.
— А при том, что это Молока работа, не иначе, — убежденно проговорил Халява, — зуб даю, что это он!
— Откуда такая уверенность?
— В тот день возле театра машина Тудыкина стояла…
— Это который бензином торгует?
— Он самый. На него последний месяц просто охота идет, три раза уже убить пытались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Второй час ночи, самое то время. Стою, думаю про свою молодую жизнь. Всякое, понимаешь, в голову лезет. И вдруг это в кустах, прямо напротив меня, что-то зашевелилось. Я молодой был, пугливый по жизни. Это сейчас уж ничего, конкретно, не боюсь, а тогда — совсем другое дело!
«Стой! — кричу. — Стрелять буду!»
Все, как по уставу положено.
А тот, в кустах, на мое предупреждение — ноль внимания и прет конкретно в мою сторону. Я ему — еще одно предупреждение, а он лезет, только кусты трещат! И видно, что огромный он, ровно слон!
Ну, я уже всерьез перетрусил и начал по кустам из «калаша» палить. Все тридцать патронов конкретно выпустил, а палец на спуске наглухо заклинило. Не разогнуть, и все! Только когда патроны в магазине кончились, стрелять перестал. И тут в тишине слышно стало, как в кустах кто-то — шмяк! — и упал. Ясно только, что огромный кто-то.
Тут ко мне майор подбежал, дежурный по части. Так и так, что за дела, почему стрельба? Я ему — нарушитель, на предупреждение не ответил, пришлось стрелять на поражение, согласно уставу.
Майор мне: молодец! Все правильно сделал! Все по уставу, все как положено! Поскольку ты есть часовой, существо неприкосновенное, хоть там, к примеру, сам министр обороны припрется и не ответит тебе как положено, ты по уставу должен и в министра стрелять! Только ты автомат-то лучше отдай, а то вцепился, как собака в кость…
Я еще больше перепугался:
«Неужели там правда министр?»
«Да какой министр! — майор отвечает. — Откуда здесь министр возьмется, в два часа ночи! Корова заблудилась, ну ты ее и уложил! Одной пулей, прямо в голову. Ну, наповал, разумеется. Пуля-то — со смещенным центром. А остальные — в белый свет, как в копеечку».
Короче, всей ротой потом эту корову ели — боевой трофей, не шутки! Законная добыча! Как говорится, чужого нам не надо, а свое никому не отдадим! А мне, конкретно, все лучшие куски доставались, как непосредственному виновнику. Я это, значит, ем, только за ушами трещит, а майор подойдет, посмотрит и непременно скажет:
«Ешь, сынок! Пятнадцать лет у меня такого хорошего бойца не было!»
Халява ухмыльнулся и добавил:
— Между прочим, и хозяин коровы очень довольный был. Ему компенсацию заплатили, хорошие, между прочим, деньги, а корова уже так и так молока не давала. Он ко мне потом подходил, папиросами угощал, спрашивал, когда я еще на часах стоять буду.
«Я, — говорит, — тогда подгадаю, тещу свою выведу погулять. А интересно, за тещу тоже компенсация положена, или это только за корову как за полезную в хозяйстве животину?»
За разговором Халява незаметно расправился с мясом. Он отставил пустую тарелку, сыто отдуваясь, и спросил:
— Ну, короче, чего ты у меня спросить-то хотел?
— А вот три дня назад перед театром машину рванули, так ты вроде в курсах, кто это подсуетился.
— Машину, говоришь? — Халява помрачнел и теперь явно тянул время. — Да я про это ничего не знаю. Какая такая машина?
— Вот что, — Леня перегнулся через стол и угрожающе уставился на своего собеседника, — ты лучше ваньку не валяй! Это Полукопченому не понравится! Лучше выкладывай сразу, что знаешь!
— Да ничего я не знаю! — мялся Халява. — И вообще, я в чужие дела никогда не мешаюсь! Мало ли у кого какие разборки! Кто много знает — долго не живет, а я покуда на тот свет не тороплюсь!
— Оно и видно! — криво усмехнулся Маркиз. — Так конкретно и передать Полукопченому — мол, Халява что-то знает, да помалкивает? Сам понимаешь, что с тобой будет после этого!
— Да подожди ты, — Халява опасливо огляделся, — ну чего ты сразу на принцип идешь? Я ведь правда ничего не знаю…
— А Сиплому ты в тот день другое говорил! — Леня почувствовал, что еще немного — и Халява выложит все, что знает.
— У, Сиплый, падла болтливая! — пригорюнился Ленин собеседник. — Да я разве отказываюсь? Я и правда почти ничего не знаю! Так, пацаны кое-что болтали, да разве ж этому можно верить?
— А ты расскажи, что болтали, — поощрительно проговорил Маркиз, — а уж что там правда, а что брехня — Полукопченый сам разберется!
Халява снова опасливо огляделся, перегнулся через стол и заговорил, понизив голос:
— Есть такой корешок, кликуха ему — Молоко. За что ему такое прилепили, все знают: типа, если будет он по мишени стрелять, даже с пяти шагов — непременно в молоко все пули уйдут. Не то что он стрелять не умеет, а просто такое уж ему от бога счастье. Короче, всегда все у него наперекосяк, все не как у людей. С ним никто уже и на дело не идет, потому что даже самый верняк обязательно провалится, полный облом случится. Так что теперь он в одиночку работает. А в одиночку много ли настрогаешь? Ну, в общем, пробовал он разную, типа, работу, и все у него не получалось, пока не стал он заказы брать…
— На людей заказы? — переспросил Маркиз. — Киллером, что ли, заделался?
— Ну да, — кивнул Халява.
— Какой же из него киллер, если он, сам говоришь, с двух шагов в молоко попадает?
То-то и оно! Он заказ возьмет, аванс получит, а дальше — как повезет. Бывает, что и справится, если дело не очень сложное. Один раз у него как получилось. Взял заказ — телка одна мужа заказала, сама в соку, а муж — старый пень, еле ходит, но богатый. Ей ждать, пока муж помрет, надоело, она одному пацану, с которым любовь крутила, и говорит — хорошо бы мне для мужа киллера нанять. А пацан и назвал ей Молоко. Вроде подшутить хотел, да и лишний грех на душу не брать, короче, расхвалил — киллер, говорит, каких мало. Она с ним сторговалась, все обговорили. Короче, жена уехала в санаторий какой-то — не для здоровья, а для алиби. Молоко ночью к мужу вошел, ключи у него были, заказчица дала. Вошел, конкретно, в спальню, пистолет достал, глушитель навернул, прицелился — осечка! Еще раз — и опять осечка! А этот-то, старый пень, проснулся, смотрит — в спальне у него мужик с пистолетом, и от страха окочурился. Жена довольна: смерть от сердечного приступа, к ней никаких претензий, стала богатой вдовой, чего еще желать! В общем, среди подруг такую рекламу Молоку сделала — лучше не надо! Типа, так может старого мужа убрать, что комар носа не подточит! К нему богатые дамочки в очередь стояли!
— Так при чем здесь взорванная машина? — прервал Леня увлекательный рассказ.
— А при том, что это Молока работа, не иначе, — убежденно проговорил Халява, — зуб даю, что это он!
— Откуда такая уверенность?
— В тот день возле театра машина Тудыкина стояла…
— Это который бензином торгует?
— Он самый. На него последний месяц просто охота идет, три раза уже убить пытались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58