— Только если деваться было бы некуда, — заверила она. — В любом случае мне казалось, что план с кольцом — самый лучший. Я знала, что если она сумеет добраться до Лондона, там ей дадут за него неплохие деньги. Недостаточно, чтобы жить в роскоши до конца дней своих, но по крайней мере у нее были бы средства продержаться, пока не представится возможность найти работу.
— Дорогая, ты так часто начинала новую жизнь с нуля, что совсем не учитываешь одного: не все, подобно тебе, так решительны, находчивы и изобретательны.
— Может, ты и прав, — вздохнула она. — Должна сказать, что, хоть сама я и считала свой план идеальным, выслушав меня, Джессика даже растерялась. Похоже, она была совершенно возмущена самой мыслью о том, что придется взять новое имя и найти способ зарабатывать себе на жизнь. Она росла в богатой семье, у нее всегда были деньги, и несчастная представить себе не могла, что это значит — потерять состояние.
— Какая чертовская несправедливость! Ведь это ее наследство! Что это за законы такие, по которым она не имеет прав на собственное приданое! — посочувствовал Тобиас.
— Ты, разумеется, прав. Мне тоже было жаль ее. Но что ей оставалось делать, кроме как продать кольцо или начать учиться благородному искусству изготовления ядов? Хотя, как уже сказано, я не верила в то, что она выберет последний способ.
— Иногда у меня от тебя мурашки по коже бегают!
— Вздор! Уверена, что на моем месте ты дал бы ей тот же совет.
Тобиас пожал плечами, но не стал возражать. Лавиния сосредоточенно нахмурилась.
— Беру назад свои слова. Вряд ли ты посоветовал ей брать на себя труд и менять имя. Скорее уж устроил бы Пеллингу преждевременную встречу со смертью под видом несчастного случая.
— Поскольку я не на твоем месте, то и нет смысла гадать.
— Иногда у меня от тебя мурашки по коже бегут, — передразнила Лавиния.
Тобиас улыбнулся, вне сомнения, посчитав, что она шутит. Но Лавиния говорила совершенно серьезно. Бывало, что ее и в самом деле дрожь от него брала. В душе Тобиаса, вне всякого сомнения, было немало темных уголков. Время от времени ей невольно приходило на ум, что она слишком многого о нем не знает.
— И что же случилось с Джессикой Пеллинг? — осведомился Тобиас.
— Больше я ее не видела, — прошептала Лавиния. — На следующий день она покончила с собой.
— Как именно? Пузырек с настойкой опия? Слишком много выпила макового молочка?
— Нет. Она избрала куда более эффектное средство. В самый разгар сильной бури ускакала из дома и бросилась в бушующую реку. Лошадь вернулась домой одна. Позже горничная нашла в спальне миссис Пеллинг записку, где объявлялось о намерении утопиться.
— Хм-м…
Наступило недолгое молчание.
— Ее тела так и не нашли.
— Хм-м.
— Такое иногда случалось, — объяснила Лавиния, стискивая руки. Воспоминания о том ужасном дне до сих пор оставались настолько свежи и ярки, что она судорожно втянула в себя воздух и, поперхнувшись, закашлялась. — Река местами очень глубока, а дно илистое. Не так уж редко, какого-нибудь беднягу уносило потоком на веки вечные.
— И Оскар Пеллинг обвинил тебя в смерти жены.
— Да. Сразу же после того, как поиски были прекращены, он накинулся на меня прямо на улице, притом с такой яростью, что я… я почти опасалась за собственную безопасность.
Тобиас мгновенно насторожился.
— Он коснулся тебя? Попытался ударить? Причинил боль?
Появившееся в его глазах неумолимое выражение послало новую волну озноба по спине Лавинии. Съежившись от непонятного страха, она поспешила заверить;
— Нет. Нет, вряд ли он посмел бы предпринять что-то в этом роде в присутствии стольких свидетелей. Но все же громко орал, что именно я довела Джессику до гибели своим месмерическим лечением.
— Понятно.
— Кроме того, он постарался распространить слухи о моей некомпетентности по всей округе и очень скоро совершенно погубил мою репутацию. Я потеряла всех своих пациентов, — пояснила Лавиния и, помявшись, добавила:
— Говоря по правде, я уже тогда сомневалась, что смогу и дальше практиковать месмеризм.
— Боялась, что Пеллинг прав? И что твое лечение сыграло роль в самоубийстве Джессики?
— Да.
Ну вот. Ее самая мрачная тайна стала известна Тобиасу.
И тут Лавинию осенило. Может, именно поэтому она и была так потрясена видом Оскара Пеллинга? Интуиция подсказывала ей, что эта встреча каким-то образом кончится крахом их отношений с Тобиасом, когда тот обнаружит, что она причастна к смерти невинной женщины. Лавиния слишком хорошо знала, как сильно он презирает месмеризм и что именно думает о проповедниках этого учения. И поэтому приготовилась выслушать приговор, хотя какой-то частью разума не переставала задаваться вопросом: когда и как его мнение о ее характере стало таким важным? Почему ей не все равно, что он о ней думает?
— Пожалуйста, выслушай меня, Лавиния.
Тобиас подался к ней и забрал ее сцепленные пальцы в свою большую теплую руку.
— Ты тут ни при чем. Хотя бы потому, что всего лишь пыталась помочь ей. Отчаянное положение призывало к отчаянным мерам. Твой план продать кольцо и начать новую жизнь под новым именем действительно был превосходен. И не твоя вина, что у нее не хватило храбрости и силы воли выполнить его.
Сначала Лавинии показалось, что она не расслышала.
Тобиас не осуждает ее!
Мир словно расцвел новыми красками, воздух стал прозрачнее и благоуханнее. Она позволила себе дышать свободно.
— Но возможно, подбивая Джессику на такой риск, я вынудила ее увидеть собственную беспомощность и бросила в глубины безнадежности. — Лавиния вонзила ногти в ладони. — Заставила ее понять, что впереди — только тьма и единственный выход — покончить с этой жизнью.
— Ошибаешься. По-моему, ты показала ей путь к свету. И от Джессики зависело, воспользоваться им или нет.
Тобиас притянул ее к себе и обнял за плечи.
— Ты сделала все, что смогла.
Странно, до чего же приятно прижаться к нему! Да, с ним очень нелегко, но временами его неиссякаемая надежная сила как нельзя более успокаивающе действует на ее нервы!
И он не осуждает ее за случившееся.
— Не стоило мне так расстраиваться при виде Пеллинга, — решила она наконец. — Вполне естесгвенно, что состоятельный джентльмен его положения время от времени навещает столицу… по делам или за покупками.
— Совершенно верно.
— И тем более нет ничего необычного в том, что я встретила его на Пэлл-Мэлл. В конце концов, мир тесен, особенно когда речь идет о магазинах.
— Ты расстроилась вовсе не потому, что внезапно столкнулась с Пеллингом, — объяснил Тобиас. — Просто неприятные воспоминания о бесславном конце твоей, карьеры гипнотизера расстроили тебя.
— Отчасти.
— Но в основном потому что я почувствовала необходимость признаться тебе во всем, — добавила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79