Весь остаток дня она посвятила наблюдению за Джолли.
Однажды ей даже удалось подержать дочь на руках. Она подхватила ее, когда большая волна от проходящего корабля хлынула на берег. Джолли верещала от восторга, а Сандра таяла от счастья.
День был полон горького счастья, сладкой тоски.
Теперь этот день подошел к концу. Филипп дочитал сказку, Джолли засыпала. Постепенно и его глаза закрылись, и Сандра могла беспрепятственно наблюдать за ними обоими. Сильное, мужественное, красивое лицо Филиппа – и нежное личико ее дочери. Как жаль, что отцом девочки был Нико, не Филипп! С ним она вырастет в безопасности и счастье…
Но Джолли должна вырасти с ней, со своей матерью! Плоть от плоти, кровь от крови ее!
Филипп вздрогнул, освобождаясь от сонливости, тихо поднялся и помахал рукой сонной девочке.
– Спокойной ночи, Джолли. Попрощайся с Сандрой.
– Спокойной ночи, Сандра.
– Спокойной ночи, Джолли, малышка.
– Спокойной ночи, Мама.
Сандра застыла на месте, Филипп тоже окаменел. Медленно, очень медленно, чтобы не разорвалось от счастья сердце, она повернулась к девочке.
Джолли заботливо укутывала куклу и целовала ее в щеку. Куклу Маму.
Филипп не мог произнести ни слова. На его глазах Сандра взлетела к небу и рухнула наземь. Он видел ее бурную радость и не менее бурное разочарование и боялся признаться самому себе, что ему жаль ее.
Сандра стремглав бросилась из комнаты, словно за ней гнались все псы преисподней. Филипп последовал за ней, недовольно хмурясь. События развивались стремительнее, чем ему бы хотелось.
Сандра съежилась на ступеньках дома. Больше всего ей хотелось оказаться далеко-далеко отсюда, а еще – спать. Часами. До самой Англии. Филипп сам не знал, почему опустился рядом с ней и тронул за плечо.
– Мне очень жаль, Сандра, правда, очень жаль, что так получилось.
– Уходи.
– Прости. Мне жаль…
Он был бессилен ей помочь. Слишком сильное разочарование постигло эту красивую женщину с глазами старухи. Филипп вздохнул и ожесточенно потер подбородок.
– Не лучший момент для тебя, я понимаю. И жаль Джолли. Я был слеп.
– Слеп?
– Да, я не видел, что ей действительно нужно.
Сандра забыла про слезы, про боль в груди, про все на свете. Она смотрела на Филиппа с надеждой, умоляюще, не веря до конца тому, что он сказал. Неужели он позволит ей остаться рядом с дочерью? Она вцепилась в его руку и заговорила судорожно срывающимся голосом:
– Филипп, ты хочешь, чтобы я уехала, но ведь это не правильно, ты же сам видишь. Ей нужна мама.
– Да, мама ей нужна. Но вот ты…
– Ты все еще считаешь меня преступницей, но это не правда. Да будь это и правдой, Джолли все равно нужна мать, ее собственная родная мать! Не Лорена, не Анастасия, не любая другая, а я! Ее настоящая мать! Позволь мне стать частью ее жизни, Филипп, она нуждается во мне!
– Ты просишь слишком многого…
– Нет, если ты действительно думаешь о ней! Если ты просто мстишь, тогда другое дело, но, если ты хочешь Джолли добра, позволь мне быть с ней!
– Мне надо подумать.
– И как долго?
– Я не знаю. Сколько понадобится. Одна часть меня хочет войны…
– А другая?
– А другая очень боится, Сандра, что ты принесешь нам несчастье.
– Как я могу желать плохого моему собственному ребенку? Я буду осторожна, Филипп. Предельно осторожна. Ты сам скажешь, когда будет можно. Я буду подругой ее отца до тех пор, пока ты сам не скажешь ей правду.
– На это может уйти много времени.
– У меня в запасе целая жизнь. Разве есть что-то более важное?
– Хотелось бы верить. Вот что: я обдумаю все как следует и поступлю исключительно в интересах Джолли. Не в твоих, Сандра. А теперь, будь добра, перестань терзать мою руку.
Она в смущении выпустила его и увидела, что от ее пальцев на его коже остались следы.
– Прости. Я потеряла голову…
– Как обычно. Ладно, у тебя был трудный день.
Не то слово, однако она ни на что бы в жизни этот день не променяла. Некоторое время Сандра сидела на ступенях. До нее доносился приглушенный разговор Филиппа и Анастасии. О чем они говорят? Двери распахнулись, и Филипп с некоторым подозрением посмотрел на нее. Она утомленно улыбнулась.
– До завтра.
– Подожди, я провожу тебя.
– Я и сама отлично могу дойти! Рука Филиппа обвилась вокруг ее талии. Она ощутила тепло его тела – и его возбуждение! Ему стоит поторопиться к Анастасии, промелькнула в голове циничная мысль.
– Упрямая женщина! Ты слишком слаба, еле ноги переставляешь.
– И совершенно не расположена к чьему-либо обществу.
Голос Филиппа был непривычно мягок, но слова звучали твердо:
– Перестань сражаться со мной. Я не могу отпустить тебя одну в таком состоянии.
– Что, опять репутация?
– Разумеется, ей будет нанесен урон, если ты помрешь на моей земле.
– О, я лучше поползу на четвереньках, чем позволю, чтобы твоя драгоценная репутация так пострадала!
– Теперь я знаю, в кого Джолли такая упрямая. Она, если уж решит что-нибудь сделать, то сделает, хоть ты умри.
Сандра слабо улыбнулась и перестала сопротивляться его помощи. Путь предстоял неблизкий, а мышцы ног болели немилосердно. Давно уже ей не приходилось столько ходить.
Через некоторое время он снова заговорил:
– Тебе было очень тяжко?
– О, да.
– Но ты собираешься повторить пытку?
– Разумеется. Было тяжко, это верно. Но и замечательно. Джолли великолепна. Я обожаю ее.
– Думаю, завтра тебе стоит отдохнуть.
– Но я хочу видеть Джолли!
– Я знаю. Мне нужно время, чтобы все обдумать.
– А при мне ты думать не можешь?
– Не могу.
– Но я не буду мешать. Я буду играть с Джолли…
– Сандра, я не просто не могу думать при тебе, я не могу даже сосредоточиться. Просто прими это как факт и передохни завтра. Я же вижу, что с тобой творится. Ты что, хочешь сгореть, не успев ничего добиться?
Он был прав, и Сандра ненавидела его за это. У нее даже дыхания не хватало, и, заметив это, Филипп остановился и осторожно обнял Сандру за плечи. Боясь совершить ошибку прошлой ночи, она напряженно уставилась куда-то в темноту, стараясь никак не реагировать на мягкое прикосновение его пальцев. Он отвел золотистые локоны, упавшие ей на лицо, и сказал мирно и спокойно:
– Можешь спать завтра хоть целый день.
– А ты… Филипп… ты не… ты не обратишь это потом против меня? Не скажешь, что я провалялась в кровати, вместо того чтобы быть со своей дочерью?
– Нет, Сандра. Послушай, я вовсе не собираюсь причинять тебе какой-либо вред или настраивать против тебя Джолли. Но я не хочу, чтобы однажды ты разрыдалась на ее глазах или упала в обморок. Тебе просто нужны силы. Пойдем, осталось недолго.
Они шли, обнявшись, словно любовники. Эта мысль поразила ее, хотя она прекрасно понимала, что он всего лишь следит, чтобы она не упала, а она всею лишь держится за него, обняв за талию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Однажды ей даже удалось подержать дочь на руках. Она подхватила ее, когда большая волна от проходящего корабля хлынула на берег. Джолли верещала от восторга, а Сандра таяла от счастья.
День был полон горького счастья, сладкой тоски.
Теперь этот день подошел к концу. Филипп дочитал сказку, Джолли засыпала. Постепенно и его глаза закрылись, и Сандра могла беспрепятственно наблюдать за ними обоими. Сильное, мужественное, красивое лицо Филиппа – и нежное личико ее дочери. Как жаль, что отцом девочки был Нико, не Филипп! С ним она вырастет в безопасности и счастье…
Но Джолли должна вырасти с ней, со своей матерью! Плоть от плоти, кровь от крови ее!
Филипп вздрогнул, освобождаясь от сонливости, тихо поднялся и помахал рукой сонной девочке.
– Спокойной ночи, Джолли. Попрощайся с Сандрой.
– Спокойной ночи, Сандра.
– Спокойной ночи, Джолли, малышка.
– Спокойной ночи, Мама.
Сандра застыла на месте, Филипп тоже окаменел. Медленно, очень медленно, чтобы не разорвалось от счастья сердце, она повернулась к девочке.
Джолли заботливо укутывала куклу и целовала ее в щеку. Куклу Маму.
Филипп не мог произнести ни слова. На его глазах Сандра взлетела к небу и рухнула наземь. Он видел ее бурную радость и не менее бурное разочарование и боялся признаться самому себе, что ему жаль ее.
Сандра стремглав бросилась из комнаты, словно за ней гнались все псы преисподней. Филипп последовал за ней, недовольно хмурясь. События развивались стремительнее, чем ему бы хотелось.
Сандра съежилась на ступеньках дома. Больше всего ей хотелось оказаться далеко-далеко отсюда, а еще – спать. Часами. До самой Англии. Филипп сам не знал, почему опустился рядом с ней и тронул за плечо.
– Мне очень жаль, Сандра, правда, очень жаль, что так получилось.
– Уходи.
– Прости. Мне жаль…
Он был бессилен ей помочь. Слишком сильное разочарование постигло эту красивую женщину с глазами старухи. Филипп вздохнул и ожесточенно потер подбородок.
– Не лучший момент для тебя, я понимаю. И жаль Джолли. Я был слеп.
– Слеп?
– Да, я не видел, что ей действительно нужно.
Сандра забыла про слезы, про боль в груди, про все на свете. Она смотрела на Филиппа с надеждой, умоляюще, не веря до конца тому, что он сказал. Неужели он позволит ей остаться рядом с дочерью? Она вцепилась в его руку и заговорила судорожно срывающимся голосом:
– Филипп, ты хочешь, чтобы я уехала, но ведь это не правильно, ты же сам видишь. Ей нужна мама.
– Да, мама ей нужна. Но вот ты…
– Ты все еще считаешь меня преступницей, но это не правда. Да будь это и правдой, Джолли все равно нужна мать, ее собственная родная мать! Не Лорена, не Анастасия, не любая другая, а я! Ее настоящая мать! Позволь мне стать частью ее жизни, Филипп, она нуждается во мне!
– Ты просишь слишком многого…
– Нет, если ты действительно думаешь о ней! Если ты просто мстишь, тогда другое дело, но, если ты хочешь Джолли добра, позволь мне быть с ней!
– Мне надо подумать.
– И как долго?
– Я не знаю. Сколько понадобится. Одна часть меня хочет войны…
– А другая?
– А другая очень боится, Сандра, что ты принесешь нам несчастье.
– Как я могу желать плохого моему собственному ребенку? Я буду осторожна, Филипп. Предельно осторожна. Ты сам скажешь, когда будет можно. Я буду подругой ее отца до тех пор, пока ты сам не скажешь ей правду.
– На это может уйти много времени.
– У меня в запасе целая жизнь. Разве есть что-то более важное?
– Хотелось бы верить. Вот что: я обдумаю все как следует и поступлю исключительно в интересах Джолли. Не в твоих, Сандра. А теперь, будь добра, перестань терзать мою руку.
Она в смущении выпустила его и увидела, что от ее пальцев на его коже остались следы.
– Прости. Я потеряла голову…
– Как обычно. Ладно, у тебя был трудный день.
Не то слово, однако она ни на что бы в жизни этот день не променяла. Некоторое время Сандра сидела на ступенях. До нее доносился приглушенный разговор Филиппа и Анастасии. О чем они говорят? Двери распахнулись, и Филипп с некоторым подозрением посмотрел на нее. Она утомленно улыбнулась.
– До завтра.
– Подожди, я провожу тебя.
– Я и сама отлично могу дойти! Рука Филиппа обвилась вокруг ее талии. Она ощутила тепло его тела – и его возбуждение! Ему стоит поторопиться к Анастасии, промелькнула в голове циничная мысль.
– Упрямая женщина! Ты слишком слаба, еле ноги переставляешь.
– И совершенно не расположена к чьему-либо обществу.
Голос Филиппа был непривычно мягок, но слова звучали твердо:
– Перестань сражаться со мной. Я не могу отпустить тебя одну в таком состоянии.
– Что, опять репутация?
– Разумеется, ей будет нанесен урон, если ты помрешь на моей земле.
– О, я лучше поползу на четвереньках, чем позволю, чтобы твоя драгоценная репутация так пострадала!
– Теперь я знаю, в кого Джолли такая упрямая. Она, если уж решит что-нибудь сделать, то сделает, хоть ты умри.
Сандра слабо улыбнулась и перестала сопротивляться его помощи. Путь предстоял неблизкий, а мышцы ног болели немилосердно. Давно уже ей не приходилось столько ходить.
Через некоторое время он снова заговорил:
– Тебе было очень тяжко?
– О, да.
– Но ты собираешься повторить пытку?
– Разумеется. Было тяжко, это верно. Но и замечательно. Джолли великолепна. Я обожаю ее.
– Думаю, завтра тебе стоит отдохнуть.
– Но я хочу видеть Джолли!
– Я знаю. Мне нужно время, чтобы все обдумать.
– А при мне ты думать не можешь?
– Не могу.
– Но я не буду мешать. Я буду играть с Джолли…
– Сандра, я не просто не могу думать при тебе, я не могу даже сосредоточиться. Просто прими это как факт и передохни завтра. Я же вижу, что с тобой творится. Ты что, хочешь сгореть, не успев ничего добиться?
Он был прав, и Сандра ненавидела его за это. У нее даже дыхания не хватало, и, заметив это, Филипп остановился и осторожно обнял Сандру за плечи. Боясь совершить ошибку прошлой ночи, она напряженно уставилась куда-то в темноту, стараясь никак не реагировать на мягкое прикосновение его пальцев. Он отвел золотистые локоны, упавшие ей на лицо, и сказал мирно и спокойно:
– Можешь спать завтра хоть целый день.
– А ты… Филипп… ты не… ты не обратишь это потом против меня? Не скажешь, что я провалялась в кровати, вместо того чтобы быть со своей дочерью?
– Нет, Сандра. Послушай, я вовсе не собираюсь причинять тебе какой-либо вред или настраивать против тебя Джолли. Но я не хочу, чтобы однажды ты разрыдалась на ее глазах или упала в обморок. Тебе просто нужны силы. Пойдем, осталось недолго.
Они шли, обнявшись, словно любовники. Эта мысль поразила ее, хотя она прекрасно понимала, что он всего лишь следит, чтобы она не упала, а она всею лишь держится за него, обняв за талию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31