Здесь был спуск на дно пещеры – головокружительный зигзаг выступов, висячих лестниц, ступеней. Но спускаться по ним пришлось бы на виду.
Они шли по краю. Лицо Маус так побледнело, что клеймо между бровями казалось каплей крова Отшельник шел вроде как по собственному дому.
Зрелище сияющего гиганта вызывало в его глазах странный блеск. Сирану это не понравилось, хотя он не понимал почему. В других отношениях отшельник был все равно что мертвый. Он не сказал ни слова после своих проклятий в овраге, Они укрылись среди сталактитов. Сиран смотрел на выступ.
– Они охотятся по запаху! – прошептал он.
Охотник кивнул:
– Думаю, что другие люди перебьют наш запах. Здесь слишком много запахов. Но как случилось, что те двое ждали нас у входа в туннель?
Сиран пожал плечами.
– Телепатия. Передача мыслей. За морем много людей владеют этим. Почему бы не владеть этой способностью и Калдам?
– Ты что же, думаешь, что у них человеческий мозг?
– Не обманывайся. Они мыслят – это ясно, но у них не человеческий мозг и не мозг обычного животного.
– И они придумали это? – охотник указал на шахту.
– Нет, – медленно возразил Сиран, – Это придумали не они.
– А кто же? – охотник не закончил. – Тихо! Идут сюда!
Сиран затаил дыхание, выглядывая одним глазом из-за сталактита. Отряд рабов с серыми стражниками потянулся из туннеля и стал спускаться на дно. Ни в ком из этих людей не было заметно никакой тревоги.
Было несколько пустых ошейников, и Калдов было мало, Видимо, некоторые из них остались снаружи, чтобы выследить четырех проклятых беглецов, и это означало, что назад хода нет.
Сирану пришла в голову идея. Когда последний в цепочке и стражи спустились за край, он шепнул:
– Пошли. Спустимся следом за ними.
Маус испуганно взглянула на него. Он же нетерпеливо пояснил:
– Они не станут оглядываться, я надеюсь. А пока они спускаются, никто другой не будет подниматься снизу. Но если у тебя есть лучшая идея, как сойти с этого проклятого насеста, то давай выкладывай.
У Маус идей не было, и охотник кивнул: – Неплохо. Пошли.
И они стали спускаться, как настоящие демоны.
Поскольку все они были профессионалами в своих областях, они производили не больше шума, чем падающие листья. Отшельник спускался беззвучно. Его глаза при всяком удобном случае поворачивались к сияющему монстру. В его косматой голове явно зрела какая-то идея. Сиран подозревал, что самым лучшим и надежным было бы скинуть отшельника с лестницы в пространство, но он противился этому просто потому, что одно дело – ударить человека ножом в уличной драке, и совсем другое – хладнокровно убить ничего не подозревающего старика. Потом он торжественно поклялся отбросить неуместный в данном случае гуманизм, но было уже поздно.
Никто их не видел. Калды и люди внизу были слишком заняты медленным своим спуском и не выламывали шеи, чтобы смотреть на что-то другое. За ними тоже никто не спускался – эта опасность миновала их. И они предусмотрительно сохраняли дистанцию в целую секцию между собой и отрядом рабов.
Спуск был адски долгим. Металлическое чудовище росло и росло, поднималось рядом с ними, а затем выше их, восходя к своду. Оно было прекрасным: Сиран сознавал его красоту, хотя ненавидел и боялся его силы.
Затем он заметил, что на этом сооружении работают люди, ползающие, подобно мухам, по его перекладинам и аркам. Некоторые работали жезлами, не слишком отличающимися от того, что держал Сиран в своей руке: они сваривали металл в искрах жаркого света.
Другие ставили на место громадные металлические детали, поднимая их с пола пещеры на длинных веревках, и аккуратно прилаживали к нужным местам своего сооружения Со странным чувством головокружения Сиран понял, что металл здесь весит не больше пера.
Он молился, чтобы им удалось пройти мимо рабочих незамеченными. Они уже проползли мимо двух или трех групп рабочих; но вот один, работавший совсем рядом, поднял голову и в упор взглянул на них.
Сиран стал делать отчаянные знаки, но человек не обращал на его жесты никакого внимания. Сиран вгляделся в его глаза и опустил руки.
– Он не видит нас? – прошептала Маус. – Он же слепой.
Человек снова вернулся к работе. Он искусно прилаживал мелкие детали к отверстиям основы. Такой работы Сиран никогда в своих странствиях не видел.
Он вздрогнул: – Нет. Он просто не видит нас.
Охотник нервно облизнул губы. Отшельник беззвучно рассмеялся. Они двинулись дальше.
На всем их пути вниз было то же самое – женщины и мужчины смотрели на них, но не видели. В одном месте они остановились, чтобы дать отряду рабов уйти подальше. Неподалеку от них работала женщина. Она походила на изголодавшуюся кошку: сквозь рваные лохмотья проглядывали ребра. Лицо ее кривилось от тех усилий, что приходилось делать женщине, чтобы дышать, но глаза ничего не выражали.
Внезапно, не закончив движения, она съежилась, как мокрая кожа, и упала. Сиран понял, что она умерла до того, как соскользнула с балки.
Они увидели подобное еще два раза. Сами работавшие не обращали на подобное никакого внимания.
Маус смахнула пот со лба и поглядывала на Сирана.
– Хорошенькое местечко для медового месяца! Черт бы побрал тебя и твой короткий путь!
На этот раз у Сирана не возникло желания стукнуть Маус.
Последняя часть спуска шла позади металлических навесов, полных жара и грохота. Четверо соскользнули в густую тень между двумя навесами и скорчились за громадной кучей обрезков металла. Они хорошо видели, что происходило с отрядом пленников.
Калды поставили рабов между массивными столбами из белого металла, поддерживающих гигантскую паутину наверху. У подножья утеса пробегали огни. Жаркий бело-голубой свет шел снизу, частично из какого-то незнакомого источника, укрепленного на брусьях, частично из отверстий раскаленных печей.
Мужчины и женщины трудились в дыму и ослепительном свете; никто не взглянул на вновь прибывших рабов. Стражи не было.
Калды отошли и ждали. Все они смотрели в одну сторону, выкатив красные глаза и оскалив серые зубы.
Сиран проследовал за их взглядом и вдруг застыл, и пот на его теле сразу стал холодным, как роса на жабьей спине.
Сначала ему показалось, что между столбами шел человек – высокий, стройный, плотно завернутый от макушки до пяток в белую металлическую сетку, сверкающую, как освещенная солнцем вода.
Но когда он подошел ближе, Сиран понял, что ошибся. Животный инстинкт почувствовал это раньше, чем мозг. Сирану хотелось зарычать, ощетиниться, поджать хвост и бежать.
Создание было бесполым. Плоть на его руках и лице имела странную, ненастоящую фактуру и темно-желтый оттенок, какого никогда не бывает у живого тела.
Лицо его было человеческим по форме – худое, с легкими узловатыми костями, но такое правильное и совершенное, как тщательно изготовленное изделие из мрамора, без каких-либо неправильностей, без человеческой мягкости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14