– Я не могу рисковать. Думаю, ты лез туда, куда не следовало.
– Мне не шесть лет, тетя Темпе. Ты можешь выставить меня отсюда, но не имеешь права указывать мне, что я должен делать. – У Кита заходили желваки, затем судорожно дернулся кадык.
Мы оба замолчали, сдерживая готовые вот-вот сорваться обидные слова, о которых оба потом пожалеем. Я отпустила руку Кита, и он вышел, едва слышно ступая босыми ногами по ковру.
Я долго не могла заснуть, потом задремала, но посреди ночи проснулась и лежала во мраке, думая о племяннике. Темень за окнами окрасилась в серый цвет. Я поняла, что заснуть больше не смогу, заварила чаю и устроилась с кружкой на кресле в патио, внутреннем дворике.
Укутавшись в бабушкино стеганое одеяло, я наблюдала за постепенно угасающими звездами и вспоминала наши вечера в Шарлотте. Когда Кэти и Кит были маленькими, мы любили смотреть на созвездия и придумывать для них собственные названия. Кэти обычно видела мышек, куклу, пару коньков. А Кит видел мать с ребенком на руках.
Я подобрала под себя ноги и сделала глоток обжигающего чаю.
Как объяснить Киту причины, по которым я отсылаю его? Он так молод, так уязвим, и так жаждет понимания и одобрения.
Но чьего одобрения? Почему он хочет остаться со мной? Может быть, я даю ему возможность заниматься тем, о чем он мне никогда не скажет?
С самого первого дня приезда Кита его безразличие приводило меня в недоумение. В то время как Кэти жаждала постоянного общения с ровесниками, моего племяннику, казалось, вполне устраивали периодические выезды в город, видеоигры и общество пожилой тетки и ее стареющего кота. Нынешний Кит совершенно не походил на того юного Кита, которого я помнила. Ободранные колени. Царапины. Сломанные кости. Кит никогда не сидел спокойно. Благодаря его постоянной тяге к приключениям Гарри всегда держала в пределах видимости номер «Скорой помощи» и свела довольно близкое знакомство с местными врачами.
Что делал Кит целыми днями? Сидел дома или слонялся с Лайлом Кризом? Или с Проповедником? Не был ли он таким вялым со мной только потому, что устал за день?
Я отпила еще один глоток. Чай остыл.
Я вспомнила двух мужчин, улыбающихся из-под забрызганного кровью стекла. Теперь даже чай не смог бы унять охватившую меня дрожь.
Не совершаю ли я непоправимую ошибку? Если Киту грозят неприятности, смогу ли я повлиять на него? Если он замешан в чем-то рискованном, то не безопаснее ли держать его при себе?
Нет. В целом положение сложилось слишком опасное. Буду неукоснительно следовать своему плану. Мой племянник окажется в Техасе еще до того, как тело Джорджа Дорси предадут земле.
Рассвет выполз из-за линии горизонта. Свежесть тонким слоем излилась на мой дворик, освещая деревья, кусты и старые дома, выстроившиеся вдоль дороги. Словно Уинслоу Хомер подретушировал очертания предметов, отчего город стал походить на один из его знаменитых пейзажей. Приглушенная акварель, прекрасный фон для похорон бандита.
Я вылила остатки чая на лужайку и отправилась будить Кита.
Его комната оказалась пустой.
37
За дверцу холодильника цеплялась записка. Я прочитала ее не снимая, боясь доверять своим трясущимся рукам.
Спасибо за все. Не волнуйся. Я с друзьями.
Друзьями?
Сердце зашлось от тупой боли.
Я посмотрела на часы. До похорон Дорси оставалось чуть меньше часа.
Я позвонила Клоделю на пейджер, затем приготовила кофе, оделась и заправила постель.
Четверть восьмого.
Я пила кофе маленькими глотками и обкусывала ногти.
Земля вращалась. Тектонические плиты сдвигались. Двадцать акров дождевых лесов исчезли навсегда с поверхности земного шара.
Я пошла в ванную, расчесала волосы, накрасилась, добавила румян, вернулась на кухню за второй чашкой.
Половина восьмого. Где, черт побери, Клодель?
Опять сходила в ванную комнату. Намочила волосы и причесала их по-другому. Уже взяла в руки зубную нить, когда зазвонил телефон.
– Ни за что бы не подумал, что вы ранняя пташка – Клодель.
– Кит убежал.
– Черт!
В трубке раздавалось гудение машин.
– Где вы?
– У церкви.
– Как там обстановка?
– Прямо как парк аттракционов на тему смертных грехов. В основном представлены праздность и обжорство.
– Не думаю, что вы его увидите.
– Навряд ли. Я даже Фиделя Кастро в этой давке не заметил бы. Такое чувство, будто сюда съехались байкеры со всего континента.
– А Криз?
– Никаких следов присутствия.
Мне послышалась заминка в его голосе.
– Что-то еще?
– Мы с Шарбонно тут кое-что проверили. С восемьдесят третьего по восемьдесят девятый Лайл Криз числился иностранным корреспондентом. Так что никаких шпионских игр. За это время он накатал одну-единственную бумагу – жалобу на охранника в своем тюремном блоке.
– Он что, сидел? – спросила я, охваченная паникой.
– Отмотал шесть лет к югу от границы.
– Мексика?
– Хуарес.
Мое сердце напомнило о себе глухими ударами.
– Криз – убийца, и Кит, возможно, с ним. Я должна что-то предпринять.
Голос Клоделя посуровел:
– Только никакой самодеятельности, миссис Бреннан. Эти байкеры похожи на акул, рыскающих в океане в поисках крови. Здесь в любую минуту может начаться бойня.
– Тогда Кит окажется в самом центре! – Я услышала в своем голосе истеричные нотки и замолчала, чтобы взять себя в руки.
– Я пошлю патрульную машину, чтобы взять Криза под арест.
– Думаете, он покажется на похоронах?
– Если он объявится, мы его задержим.
– А если при задержании девятнадцатилетнего мальчишку убьют? – Я уже почти кричала.
– Я прошу вас только об одном: не приходите сюда.
– Тогда отыщите этого ублюдка!
Я резко положила трубку. И в эту минуту зазвонил мой сотовый.
Кит!
Я помчалась в спальню и вытащила мобильник из сумочки.
Голос говорящей дрожал, как у ребенка, проплакавшего несколько часов подряд.
– Вам следует знать, что они собираются сделать.
Поначалу я растерялась, но потом поняла, кто звонит.
– Они – это кто, Джослин?
– Хотя бы одна душа должна узнать, что творят эти подонки. – Она отрывисто дышала через нос.
– Скажи мне.
– Этот город превратился в скотобойню, а ваш малец поперек прямо под нож.
У меня от страха свело желудок.
– Что ты имеешь в виду?
– Я знаю, что случится.
– При чем здесь мой племянник?
– Мне нужны деньги и укрытие. – Теперь ее голос окреп.
– Скажи, что тебе известно.
– Только после того, как мы договоримся.
– У меня нет таких полномочий.
– Вы знаете тех, у кого они есть.
– Я постараюсь помочь тебе, – пообещала я. – Но я должна знать, что моему племяннику ничего не угрожает.
Молчание. Затем:
– Черт, в любом случае я труп. Встретимся через двадцать минут в метро на улице Ги. Западная платформа. – В ее голосе слышалась свинцовая обреченность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93