Думаю, Кулла хотел добиться, чтобы «Прыжок в Солнце» подняли на смех, даже не выслушав его участников. Джейкоб заметил, как густо покраснел Ла Рок, в свое время также весьма пренебрежительно отзывавшийся о «земных исследованиях».
– Из краткого объяснения Куллы, – продолжала Хелен, – можно заключить, что он устроил всю эту катавасию с Призраками ради нашего же блага. Если бы нас сочли глупцами, то никто не обратил бы внимания на наше заявление об открытии. И землянам оставалось спокойно догонять другие расы.
Нильсен нахмурился.
– В этом есть определенный смысл.
Хелен пожала плечами.
– Теперь-то об этом поздно рассуждать. Во всяком случае, Кулла скорее всего собирался убедить Библиотеку в том, что люди – безвредные идиоты, на которых не стоит обращать внимание. Для него гораздо важнее было то, что активным участником людского идиотизма оказался бы и пил Буббакуб, поверивший в так называемых Призраков. В результате он и решился на такую мистификацию! – Хелен повернулась к Фэгину. – Я верно изложила суть наших обсуждений, кантен Фэгин?
Кантен тихо свистнул.
– Абсолютно, дражайшая Хелен. Полностью доверяя Комиссии по регистрации секретов, я хочу сообщить, что мой Институт получил данные, касающиеся принглов и пилов. Очень важные в свете этого рассказа. Судя по всему, принглы оказались втянуты во всегалактическую кампанию по дискредитации пилов. Для человечества здесь открываются как новые возможности, так и новые опасности. Возможности заключаются в том, что ваша Конфедерация имеет доказательства предательства Куллы. Пилы узнают, что ими манипулировали, и скорее всего тут же начнут кампанию против принглов. Расу Куллы вынудят найти себе покровителя, их понизят в статусе. Колонии принглов ликвидируют, а население «сократят». Человечество, может, и получит при этом небольшую выгоду. Но она не перевесит враждебного отношения пилов к землянам. Психология пилов не знает, что такое благодарность. Да, они могут отложить на некоторое время попытки придать человечеству статус «приемной» расы. Но не более. Возможно, пилы также с готовностью воспримут послабления для землян в качестве возмещения ущерба, нанесенного одним из пилов. Но все равно люди никогда не смогут завоевать доброго расположения соплеменников Буббакуба. Сознание того, что они в неоплатном долгу перед человечеством, лишь усилит ненависть пилов к сиротской расе.
Кантен умолк, собираясь с мыслями, но поспешил добавить новые аргументы:
– Кроме того, многие либерально настроенные расы, на чью поддержку до сих пор человечество полагалось, отнесутся крайне неодобрительно к тому, что люди предоставят пилам casus belli <повод к войне (исп.)> для новых джихадов. Тимбрими скорее всего отзовут свое консульство с Земли. И, наконец, имеются еще и этические соображения. Я не стану вдаваться в их тонкости, поскольку многое, вероятно, вам покажется непонятным. Скажу лишь, что Институт Прогресса заинтересован в том, чтобы принглы не подверглись санкциям. Это молодая и импульсивная раса, подающая очень большие надежды. И будет несправедливо, если на нее обрушатся жестокие репрессии только за то, что некоторые из ее представителей оказались замешаны в заговоре с целью освобождения своего вида от стотысячелетнего рабства. По перечисленным причинам я предлагаю наложить на преступления Куллы гриф полной секретности. От слухов в среде людей, безусловно, никуда не деться. Но надменные соро никогда не станут прислушиваться к человеческой болтовне.
Колокольчики тихо звякнули, и Фэгин замолчал.
Нильсен хмуро смотрел в окно.
– Неудивительно, что Кулла попытался уничтожить корабль, когда Джейкоб вычислил его. Если бы пилы получили официальное подтверждение о его действиях, принглы были бы обречены.
– А что, по вашему мнению, намерена предпринять Конфедерация? – спросил Джейкоб.
– Предпринять? – Нильсен горько рассмеялся. – О, они, разумеется, поспешат на поклон к пилам, подобострастно выложив все, как есть. В результате нам не навяжут полноценный филиал Библиотеки со штатом в десять тысяч сотрудников! И нас не станут заставлять перейти на современные галактические корабли, в которых не способен разобраться ни один человек и которыми можно управлять лишь с помощью «советников»! Такой шаг даже отсрочит на неопределенный срок получение этого проклятого статуса «приемной расы»! – Нильсен махнул рукой. – С другой стороны, власти Конфедерации не станут церемониться с расой принглов, представитель которой убил нашего подопечного, чуть не погубил лучший земной проект и попытался выставить землян полными идиотами в глазах всей Галактики! И, положа руку на сердце, разве можно их за это осуждать? Дядя Джеймс кашлянул, привлекая к себе внимание.
– Мы обязательно должны засекретить эту историю. Я пользуюсь некоторым влиянием в определенных кругах. Если я замолвлю словечко…
– Ты не можешь замолвить словечко, дядя Джеймс, – прервал его Джейкоб, – ты замешан, пускай и незначительно, в известной нам интриге. Если ты попытаешься вмешаться, то сразу же засветишься.
– О чем идет речь? – спросил Нильсен.
Джейкоб хмуро взглянул на дядю, затем на Ла Рока. Француз невозмутимо уничтожал очередной кулинарный шедевр.
– Эти двое входят в некую группу заговорщиков, решивших взорвать Закон о надзоре. Это еще одна причина, по которой я попросил вас приехать. Нужно что-то делать, и я решил, что лучше обратиться в вашу Комиссию, чем в полицию.
При слове «полиция» Ла Рок замер и с отвращением положил замысловатый бутерброд обратно на тарелку.
– Что еще за группа заговорщиков?
– В основном поднадзорные и сочувствующие им граждане. Эти безумцы задумали тайком построить космический корабль и отправиться в космос. Нильсен резко выпрямился.
– Что?!
– Ла Рок отвечает за подготовку астронавтов. Кроме того, он исполняет функции главного шпиона. Наш поэт пытался снять калибровочные параметры генератора гравитации на солнечном корабле.
– Но зачем им это нужно?
– А почему бы и нет? Прекрасная форма протеста. Если бы я был поднадзорным, то ни в коем случае не остался бы в стороне. Этот идиотский закон нравится мне не больше, чем самим поднадзорным. Но я реалист. Поднадзорные объявлены неполноценными. И в результате у них выработался устойчивый психологический комплекс. Вот они и пытаются объединиться, чтобы сообща ненавидеть «послушное и прирученное» общество. Они словно говорят: «Вы полагаете, что мы склонны к насилию? Что ж, придется оправдать ваши ожидания!» Большинство поднадзорных не способны причинить вред живому существу, что бы там ни показывали П-тесты. Но после того, как на них навесили ярлык, они и вести себя стали соответственно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– Из краткого объяснения Куллы, – продолжала Хелен, – можно заключить, что он устроил всю эту катавасию с Призраками ради нашего же блага. Если бы нас сочли глупцами, то никто не обратил бы внимания на наше заявление об открытии. И землянам оставалось спокойно догонять другие расы.
Нильсен нахмурился.
– В этом есть определенный смысл.
Хелен пожала плечами.
– Теперь-то об этом поздно рассуждать. Во всяком случае, Кулла скорее всего собирался убедить Библиотеку в том, что люди – безвредные идиоты, на которых не стоит обращать внимание. Для него гораздо важнее было то, что активным участником людского идиотизма оказался бы и пил Буббакуб, поверивший в так называемых Призраков. В результате он и решился на такую мистификацию! – Хелен повернулась к Фэгину. – Я верно изложила суть наших обсуждений, кантен Фэгин?
Кантен тихо свистнул.
– Абсолютно, дражайшая Хелен. Полностью доверяя Комиссии по регистрации секретов, я хочу сообщить, что мой Институт получил данные, касающиеся принглов и пилов. Очень важные в свете этого рассказа. Судя по всему, принглы оказались втянуты во всегалактическую кампанию по дискредитации пилов. Для человечества здесь открываются как новые возможности, так и новые опасности. Возможности заключаются в том, что ваша Конфедерация имеет доказательства предательства Куллы. Пилы узнают, что ими манипулировали, и скорее всего тут же начнут кампанию против принглов. Расу Куллы вынудят найти себе покровителя, их понизят в статусе. Колонии принглов ликвидируют, а население «сократят». Человечество, может, и получит при этом небольшую выгоду. Но она не перевесит враждебного отношения пилов к землянам. Психология пилов не знает, что такое благодарность. Да, они могут отложить на некоторое время попытки придать человечеству статус «приемной» расы. Но не более. Возможно, пилы также с готовностью воспримут послабления для землян в качестве возмещения ущерба, нанесенного одним из пилов. Но все равно люди никогда не смогут завоевать доброго расположения соплеменников Буббакуба. Сознание того, что они в неоплатном долгу перед человечеством, лишь усилит ненависть пилов к сиротской расе.
Кантен умолк, собираясь с мыслями, но поспешил добавить новые аргументы:
– Кроме того, многие либерально настроенные расы, на чью поддержку до сих пор человечество полагалось, отнесутся крайне неодобрительно к тому, что люди предоставят пилам casus belli <повод к войне (исп.)> для новых джихадов. Тимбрими скорее всего отзовут свое консульство с Земли. И, наконец, имеются еще и этические соображения. Я не стану вдаваться в их тонкости, поскольку многое, вероятно, вам покажется непонятным. Скажу лишь, что Институт Прогресса заинтересован в том, чтобы принглы не подверглись санкциям. Это молодая и импульсивная раса, подающая очень большие надежды. И будет несправедливо, если на нее обрушатся жестокие репрессии только за то, что некоторые из ее представителей оказались замешаны в заговоре с целью освобождения своего вида от стотысячелетнего рабства. По перечисленным причинам я предлагаю наложить на преступления Куллы гриф полной секретности. От слухов в среде людей, безусловно, никуда не деться. Но надменные соро никогда не станут прислушиваться к человеческой болтовне.
Колокольчики тихо звякнули, и Фэгин замолчал.
Нильсен хмуро смотрел в окно.
– Неудивительно, что Кулла попытался уничтожить корабль, когда Джейкоб вычислил его. Если бы пилы получили официальное подтверждение о его действиях, принглы были бы обречены.
– А что, по вашему мнению, намерена предпринять Конфедерация? – спросил Джейкоб.
– Предпринять? – Нильсен горько рассмеялся. – О, они, разумеется, поспешат на поклон к пилам, подобострастно выложив все, как есть. В результате нам не навяжут полноценный филиал Библиотеки со штатом в десять тысяч сотрудников! И нас не станут заставлять перейти на современные галактические корабли, в которых не способен разобраться ни один человек и которыми можно управлять лишь с помощью «советников»! Такой шаг даже отсрочит на неопределенный срок получение этого проклятого статуса «приемной расы»! – Нильсен махнул рукой. – С другой стороны, власти Конфедерации не станут церемониться с расой принглов, представитель которой убил нашего подопечного, чуть не погубил лучший земной проект и попытался выставить землян полными идиотами в глазах всей Галактики! И, положа руку на сердце, разве можно их за это осуждать? Дядя Джеймс кашлянул, привлекая к себе внимание.
– Мы обязательно должны засекретить эту историю. Я пользуюсь некоторым влиянием в определенных кругах. Если я замолвлю словечко…
– Ты не можешь замолвить словечко, дядя Джеймс, – прервал его Джейкоб, – ты замешан, пускай и незначительно, в известной нам интриге. Если ты попытаешься вмешаться, то сразу же засветишься.
– О чем идет речь? – спросил Нильсен.
Джейкоб хмуро взглянул на дядю, затем на Ла Рока. Француз невозмутимо уничтожал очередной кулинарный шедевр.
– Эти двое входят в некую группу заговорщиков, решивших взорвать Закон о надзоре. Это еще одна причина, по которой я попросил вас приехать. Нужно что-то делать, и я решил, что лучше обратиться в вашу Комиссию, чем в полицию.
При слове «полиция» Ла Рок замер и с отвращением положил замысловатый бутерброд обратно на тарелку.
– Что еще за группа заговорщиков?
– В основном поднадзорные и сочувствующие им граждане. Эти безумцы задумали тайком построить космический корабль и отправиться в космос. Нильсен резко выпрямился.
– Что?!
– Ла Рок отвечает за подготовку астронавтов. Кроме того, он исполняет функции главного шпиона. Наш поэт пытался снять калибровочные параметры генератора гравитации на солнечном корабле.
– Но зачем им это нужно?
– А почему бы и нет? Прекрасная форма протеста. Если бы я был поднадзорным, то ни в коем случае не остался бы в стороне. Этот идиотский закон нравится мне не больше, чем самим поднадзорным. Но я реалист. Поднадзорные объявлены неполноценными. И в результате у них выработался устойчивый психологический комплекс. Вот они и пытаются объединиться, чтобы сообща ненавидеть «послушное и прирученное» общество. Они словно говорят: «Вы полагаете, что мы склонны к насилию? Что ж, придется оправдать ваши ожидания!» Большинство поднадзорных не способны причинить вред живому существу, что бы там ни показывали П-тесты. Но после того, как на них навесили ярлык, они и вести себя стали соответственно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91