Люди на крыльце напряженно вздернули в ожидании подбородки, пытаясь сквозь тройной слой дерева и штукатурки разглядеть верхний этаж. Вопли утихли.
- А теперь мистер Вильянасуль говорит быстро-быстро, он молит, он шепчет он обещает, - тихо воскликнул мужчина. Вопли перешли в рыдания, рыдания в стоны, и наконец все смолкло и растворилось в дыхании, в биении сердец, в ожидании. Примерно через пару минут, потные, выжидающие, все стоявшие на крыльце услышали, как на третьем этаже брякнула щеколда, дверь открылась, и мгновением позже затворилась под звуки шепота. Дом затих. Тишина жила в каждой комнате, словно выключенный свет. Тишина, словно прохладное вино, струилась по коридорам. Тишина обдавала их из окон, словно прохладный воздух из погреба. Они стояли и вдыхали ее прохладу.
- Ах, - вздохнули они. Мужчины отшвырнули сигареты и на цыпочках вошли в затихший дом, женщины следом. Вскоре крыльцо опустело. Они плыли в прохладных чертогах тишины. Миссис Вильянасуль в тупом остолбенении отперла свою дверь.
- Мы должны выставить мистеру Вильянасулю угощение, - прошептал кто-то.
- Свечку ему завтра поставить. Двери затворились. В своей прохладной постели покоилась миссис Вильянасуль.
- Он такой заботливый, - сонно подумала она, смежив веки. - За это я его и люблю. Тишина, словно прохладная рука, погладила ее на сон грядущий.

1 2