Конечно, по секрету от старика, живущего в озере. Потому что он спит и видит, как бы город затопить, такой красивый, такой замечательный город затопить... Ему вряд ли понравится, что вода из его озера используется в мирных целях.
Каждый год старик выходит из озера и поднимается на Гору Войны, чтобы посмотреть, не пора ли затоплять город.
- Эй! - кричит он. - Как там город? Уже построили?
- Еще не построили, - отвечают ему.
А город давно построен. И другие города построены. И люди в них спокойно живут: умываются, пьют чай, - словом, используют воду в мирных целях. И если кто-то где-нибудь вздумает подняться на Гору Войны, люди в это не верят, стараются не верить. И они говорят друг другу, что это, наверно, старик. Злой старик из озера Юлемисте.
1983
ЕДУ В САМАРКАНД
1
Я вылетал в Самарканд в понедельник 13-го, в первый месяц осени счастливого 1982 года. Если у года левая и правая суммы цифр равны, этот год принято считать счастливым. В одиннадцатом веке было всего два счастливых года, а в нашем - девять. Счастья на земле прибавляется.
Самарканд - витрина истории, один из немногих городов, где прошлое живет открыто, не прячась под землей от ответственности за содеянное. А содеяно было немало...
Еще Александр Македонский покорял Самарканд и не только покорял, но и был покорен Самаркандом. Покорял силой, был покорен красотой. И вот уже двадцать три века не покоряет никого Александр, а Самарканд все покоряет и покоряет...
Красота - всегда сила, но сила - не всегда красота.
Сила Чингисхана тоже не была красотой. В Самарканде она уничтожила три четверти населения. И сила Тимура не была красотой, хотя он, Тимур, был выдающимся строителем Самарканда. Он любил этот город. Сюда он возвращался из походов, проезжая по устланному коврами мосту, который тут же разрушали, чтоб по нему не могла переправиться армия победителя. Армия переправлялась вплавь, переходила реку вброд, чтобы победитель мог возвыситься не только над врагом, но и над собственным народом. Над собственным народом даже легче возвыситься, чем над врагом...
Тимур строил Самарканд, только Самарканд, а остальные города подвергал разрушению. Но считается, что он сыграл в истории объективно прогрессивную роль. Есть такое понятие: вообще-то плохой, но объективно хороший.
И все же деспот остается деспотом, несмотря на свою объективную прогрессивность.
Объективная прогрессивность, прогрессивная объективность... Прогрессивность и объективность хороши каждая сама по себе и соединяются обычно в ущерб друг другу.
Надпись на могиле Тимура гласит: "Если б я был жив, весь мир трепетал бы".
Мир привык трепетать, потому что тираны в нем не переводятся. Но сколько можно трепетать?
Гробница Тимура в Самарканде не память, а напоминание.
История состоит из памяти и напоминаний.
Гробница Улугбека - память. О великом ученом, а не о великом князе, как переводится имя его - Улугбек.
Он, внук Тимура, был убит по приказу собственного сына, а продолжил жизнь по воле чужих, не знавших его людей. Неподалеку от Ташкента академгородок Улугбек. Но не только в нем продолжается оборванная жизнь Улугбека.
Продолжение наше не только в детях. Наши дела и мысли усыновляют чужих детей...
Мне кажется, я уже бывал в Самарканде. Или это был не Самарканд? Хорошо помню вокзал, вернее, железнодорожные пути возле какого-то здания... Неподалеку элеватор... или водонапорная башня? В общем, что-то высокое... И море людей, перемешанное с морем чемоданов, тюков, криков и суеты... Эвакопункт, санобработка, очередь за кипятком - вот все, что осталось в моей памяти от Самарканда. Или не от Самарканда?
Надо бы съездить... Надо бы съездить в Самарканд... За столько лет уже можно было удосужиться...
И вот наконец я еду.
Правда, пока не в Самарканд.
Сначала я еду в Нукус, в столицу Каракалпакии.
2
...Жили на земле девять женщин. Чем-то они не угодили мужчинам, те посадили их в дырявую лодку и пустили без весел по бурной Амударье. Но женщины не спасовали перед грозной стихией. Они не только сумели высадиться на пустынном берегу, не только раздобыли себе пропитание, но даже каким-то образом раздобыли мужчин и нарожали кучу детей, положив тем самым начало славному племени каракалпаков.
Таковы женщины. И таковы легенды.
Правда, наука, в отличие от легенды, утверждает, что "Нукус" означает в переводе не "девять женщин", а просто "девять человек". Но, во-первых, эти девять человек могли быть и женщинами. А если б они были мужчинами, что бы изменилось? Допустим, девять мужчин чем-то не угодили своим женщинам, те посадили их в лодку и пустили по бурной реке. И мужчины не только сумели высадиться, но и раздобыли пропитание, и даже женщин, которые им нарожали кучу детей, положив тем самым начало славному племени каракалпаков.
Получается то же самое. В науке, как и в легенде.
Раньше столицей Каракалпакии был город Турткуль (в переводе - четыре женщины). Но в 1938 году его смыла Амударья, которая иногда меняет свое направление. То она смыла древний Кят, столицу Хорезма, то Турткуль, столицу Каракалпакии.
После того как Турткуль был смыт, его разжаловали из столиц и перенесли в другое место...
В природе много трагического. И жестокого. Недаром Амударью по-арабски называют Джейхун - бешеной рекой. По одной из версий, название Амударья означает то же самое.
Только две реки могут сравниться нравом с Амударьей: Миссисипи "большая река" и Хуанхэ - "река тысячи огорчений".
Если бы огорчения происходили только от рек! Сюда, на берега Амударьи, как раз и присылали людей за огорчениями: Каракалпакия в те давние времена была местом ссылки.
Среднеазиатская Сибирь! Уж на что велика Сибирь, а для огорчений и ее не хватало.
В Нукусе, как раз против нашей гостиницы, памятник Бердаху. Он стоит спиной к Дворцу искусств, а лицом к гостинице, соблюдая законы гостеприимства.
Мыслитель и поэт, он продолжает мыслить даже в камне. У него и в камне умные глаза, каменные, но живые, - в отличие от тех, которые приходится иногда встречать: живых, но каменных.
Вряд ли когда-нибудь Бердах видел такое скопление писателей: больших, которые пока еще считаются маленькими, и маленьких, которые пока что считаются большими. Из двух поэтов при дворе султана Махмуда Газневира Унсури и Фирдоуси - царем поэтов был объявлен первый, а на самом деле оказался второй. И ему пришлось ждать века, чтобы стать царем поэтов без объявления.
Не у всех, однако, есть время ждать. Некоторые спешат все получить при жизни.
3
Большой красный верблюд бежит через пустыню, провожаемый равнодушными взглядами своих рыжих сородичей. Верблюда зовут Икарус, он многоместный и комфортабельный, но рыжих его сородичей современным транспортом не удивишь.
1 2 3 4 5 6 7 8