Потому я и не ответил до этих пор на письмо. – Он посерьезнел и продолжал: – Я знаю, что ты любишь приключения, дорогая, но после всего, через что мы прошли со времени нашего знакомства, жизнь за границей может в некоторой степени утратить свою привлекательность. Условия могут оказаться примитивными, а поскольку твое приданое уйдет на частичное возмещение того, что украл Фрайер, наш бюджет будет скромным. Мы не сможем себе позволить...
– Лукас... – заговорила она с укором, но он продолжал:
– Я только хочу сказать, что глиняная посуда, которую мы будем приобретать, – это единственное, что мы можем найти на дешевых базарах Танжера.
Танжер! Уже одно это слово вызывало представление о мозаиках, о раковинах каури и о восхитительно опасных путешествиях по пустыне.
– Я смогу поехать на верблюде?
Лукас заулыбался:
– Если захочешь, дорогая. И черт побери, милая, если уж ты согласна жить со мной в Марокко, то я почти уверен, что ты привыкнешь есть верблюжатину.
– Проехаться на одном из них вполне для меня достаточно, благодарю тебя. Очень хорошо, я согласна с тем, чтобы ты занял этот пост, но при одном условии.
– И какое же это условие?
– Не жди от меня, чтобы я была покорнойженой.
Лукас рассмеялся и, взяв ее под руку, повел к карете.
– Я не думаю, что смог бы жить с тобой, если бы ты была такой. Последний случай едва не убил меня.
– Правда? – Перед мысленным взором Амелии пронеслись возможные сцены их будущих ласк. – Ну тогда...
– О нет, не надо! – прорычал он, подсаживая ее в карету. – На этот счет ты тоже оказалась права, дорогая моя. Мне вовсе не нужна покорная жена. – Он усадил ее на сиденье и обнял. – Я хочу, чтобы у меня была любящая жена.
– Благодарение Богу. Потому, мой супруг, что такая у тебя уже имеется.
Эпилог
Дорогой кузен!
На прошлой неделе я получила очаровательный подарок от Амелии Уинтер – чайник в виде верблюда. Она также сообщила, что снова ждет ребенка. Утверждает, что майор Уинтер просто восхитителен и что он не ограничивает слишком строго ее передвижений. Зная нашу Амелию, можно с уверенностью сказать, что при всех обстоятельствах она поставит на своем.
Ваш друг
Шарлотта.
Солнце уже склонялось к горизонту на запад от Танжера, когда шум в холле здания американской дипломатической миссии побудил Лукаса отойти от распахнутых французских дверей-окон в его новом кабинете. Через несколько секунд его жена и кареглазая дочка Изабелла буквально ворвались в комнату; за ними следовала молоденькая нянька-марокканка, которую наняли вскоре после того, как Амелия узнала, что ждет второго ребенка.
– Где это вы были, юная леди? – спросил Лукас, сделав строгую мину, хотя его не в меру озорная дочка уже смеялась во весь рот, а ее каштановые кудряшки так и подпрыгивали. – Только не говори мне, что ты убежала от беды.
– Никакой беды, папочка! – заявила шалунья. – Приключение!
Лукас не знал, смеяться ему или огорчаться. Его маленькой радости нет еще трех лет, а она уже выговорила слово «приключение», хоть и шепеляво. Он посмотрел на довольную ухмылку своей супруги и поднял одну бровь.
– Это все твоя вина. Только вообрази: если наша дочь жаждет «приключений» в трехлетнем возрасте, то наш сын может выбраться из материнской утробы, размахивая пистолетом.
– Будь готов и к тому, что это может быть не мальчик, – сказала Амелия, погладив округлившийся живот, и глаза ее заблестели. – Долли говорила, что когда она была беременна Томасом, то почувствовала первое движение плода в пять месяцев, а ее Джорджиана заявила о себе позже. У меня уже пять месяцев, а я ничего такого не чувствую. Значит, может родиться девочка.
– Помилуй Бог, если это так, – пошутил Лукас. – Я и с двумя созданиями женского пола еле управляюсь. – Он повернулся к дочке: – Ну что, дорогая? Как ты думаешь, что будет, если мама подарит тебе сестричку?
– Новое приключение, папочка! – крикнула Изабелла.
– Наверное, так оно и будет, – засмеялся Лукас и, засунув большие пальцы в карманы брюк, посмотрел на девчушку с высоты своего роста. – А что за приключение было сегодня днем у вас с мамой, пока папа находился на приеме у султана? Вы пасли стаю рыбок в заливе? Писали письма пиратам? Поколотили разбойника?
– Мы обошли все комнаты и составили список того, что нам понадобится, – ответила ему Амелия. – Владение удивительное. Имеет ли представление твое правительство, насколько это ценная собственность?
– Если они этого не понимают, я постараюсь их вразумить. – Он усадил смеющуюся Изабеллу к себе на колено и принялся ее покачивать. – Значит, тебе нравится?
– Нравится? Здесь просто чудесно! Комнат так много, что мы можем обзавестись любым количеством детей, каким Нам захочется. И мы в самом центре города. А какие дворики, фонтаны и...
– И вот еще что. Посмотри. – Лукас подошел к французской двери и поманил к себе жену. Держа Изабеллу на руках, Лукас вывел Амелию на балкон. – Когда погода ясная, как теперь, отсюда виден Гибралтар.
– Милостивый Боже, – прошептала Амелия, когда перед ними открылась широкая панорама – оживлённая гавань, сияющий голубизной Гибралтарский пролив и даже сам древний город.
Пока они втроем любовались живописной картиной, чувство великого покоя снизошло на Лукаса. Он никогда не ожидал, что обретет этой райский приют, что у него будут горячо любимая жена и веселая дочка, а в будущем и другие дети. Дартмур стал далеким воспоминанием, как и его ночные кошмары, – ни один из них не посетил его с тех пор, как он три года назад вернулся из Франции. Он даже мог – при необходимости – спуститься в трюм корабля.
Лукас был доволен должностью консула, работой хоть и хлопотливой, но включающей в себя периоды затишья, пе-ремежаемые различными сюрпризами. Жалованья хватало на все необходимое, и, по существу, жили они весьма обеспеченно. Они не прикасались к деньгам, на ежемесячной присылке которых настоял тесть Лукаса, желая вернуть то, что украл брат его жены. Амелия имела даже возможность покупать экзотическую керамику, не говоря уже об экзотических берберских коврах, экзотических визитах к султану и экзотических прогулках верхом на верблюде.
А теперь еще это. Прожив три года вполне скромно, они были поражены, когда султану пришло в голову подарить американскому консульству настоящий дворец. Они перебрались в него только сегодня, но Амелия уже принялась за превращение дворца в уютный дом.
Изабелла завозилась у отца на руках – ей наскучило любоваться видом.
– Папочка, пусти меня!
Весело смеясь, Амелия взяла девочку за руку и отвела в дом, к няньке, наказав ей накормить ребенка ужином и уложить в постель.
Когда она вернулась к Лукасу, он обнял ее за талию, и они еще долго стояли на балконе, любуясь морем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– Лукас... – заговорила она с укором, но он продолжал:
– Я только хочу сказать, что глиняная посуда, которую мы будем приобретать, – это единственное, что мы можем найти на дешевых базарах Танжера.
Танжер! Уже одно это слово вызывало представление о мозаиках, о раковинах каури и о восхитительно опасных путешествиях по пустыне.
– Я смогу поехать на верблюде?
Лукас заулыбался:
– Если захочешь, дорогая. И черт побери, милая, если уж ты согласна жить со мной в Марокко, то я почти уверен, что ты привыкнешь есть верблюжатину.
– Проехаться на одном из них вполне для меня достаточно, благодарю тебя. Очень хорошо, я согласна с тем, чтобы ты занял этот пост, но при одном условии.
– И какое же это условие?
– Не жди от меня, чтобы я была покорнойженой.
Лукас рассмеялся и, взяв ее под руку, повел к карете.
– Я не думаю, что смог бы жить с тобой, если бы ты была такой. Последний случай едва не убил меня.
– Правда? – Перед мысленным взором Амелии пронеслись возможные сцены их будущих ласк. – Ну тогда...
– О нет, не надо! – прорычал он, подсаживая ее в карету. – На этот счет ты тоже оказалась права, дорогая моя. Мне вовсе не нужна покорная жена. – Он усадил ее на сиденье и обнял. – Я хочу, чтобы у меня была любящая жена.
– Благодарение Богу. Потому, мой супруг, что такая у тебя уже имеется.
Эпилог
Дорогой кузен!
На прошлой неделе я получила очаровательный подарок от Амелии Уинтер – чайник в виде верблюда. Она также сообщила, что снова ждет ребенка. Утверждает, что майор Уинтер просто восхитителен и что он не ограничивает слишком строго ее передвижений. Зная нашу Амелию, можно с уверенностью сказать, что при всех обстоятельствах она поставит на своем.
Ваш друг
Шарлотта.
Солнце уже склонялось к горизонту на запад от Танжера, когда шум в холле здания американской дипломатической миссии побудил Лукаса отойти от распахнутых французских дверей-окон в его новом кабинете. Через несколько секунд его жена и кареглазая дочка Изабелла буквально ворвались в комнату; за ними следовала молоденькая нянька-марокканка, которую наняли вскоре после того, как Амелия узнала, что ждет второго ребенка.
– Где это вы были, юная леди? – спросил Лукас, сделав строгую мину, хотя его не в меру озорная дочка уже смеялась во весь рот, а ее каштановые кудряшки так и подпрыгивали. – Только не говори мне, что ты убежала от беды.
– Никакой беды, папочка! – заявила шалунья. – Приключение!
Лукас не знал, смеяться ему или огорчаться. Его маленькой радости нет еще трех лет, а она уже выговорила слово «приключение», хоть и шепеляво. Он посмотрел на довольную ухмылку своей супруги и поднял одну бровь.
– Это все твоя вина. Только вообрази: если наша дочь жаждет «приключений» в трехлетнем возрасте, то наш сын может выбраться из материнской утробы, размахивая пистолетом.
– Будь готов и к тому, что это может быть не мальчик, – сказала Амелия, погладив округлившийся живот, и глаза ее заблестели. – Долли говорила, что когда она была беременна Томасом, то почувствовала первое движение плода в пять месяцев, а ее Джорджиана заявила о себе позже. У меня уже пять месяцев, а я ничего такого не чувствую. Значит, может родиться девочка.
– Помилуй Бог, если это так, – пошутил Лукас. – Я и с двумя созданиями женского пола еле управляюсь. – Он повернулся к дочке: – Ну что, дорогая? Как ты думаешь, что будет, если мама подарит тебе сестричку?
– Новое приключение, папочка! – крикнула Изабелла.
– Наверное, так оно и будет, – засмеялся Лукас и, засунув большие пальцы в карманы брюк, посмотрел на девчушку с высоты своего роста. – А что за приключение было сегодня днем у вас с мамой, пока папа находился на приеме у султана? Вы пасли стаю рыбок в заливе? Писали письма пиратам? Поколотили разбойника?
– Мы обошли все комнаты и составили список того, что нам понадобится, – ответила ему Амелия. – Владение удивительное. Имеет ли представление твое правительство, насколько это ценная собственность?
– Если они этого не понимают, я постараюсь их вразумить. – Он усадил смеющуюся Изабеллу к себе на колено и принялся ее покачивать. – Значит, тебе нравится?
– Нравится? Здесь просто чудесно! Комнат так много, что мы можем обзавестись любым количеством детей, каким Нам захочется. И мы в самом центре города. А какие дворики, фонтаны и...
– И вот еще что. Посмотри. – Лукас подошел к французской двери и поманил к себе жену. Держа Изабеллу на руках, Лукас вывел Амелию на балкон. – Когда погода ясная, как теперь, отсюда виден Гибралтар.
– Милостивый Боже, – прошептала Амелия, когда перед ними открылась широкая панорама – оживлённая гавань, сияющий голубизной Гибралтарский пролив и даже сам древний город.
Пока они втроем любовались живописной картиной, чувство великого покоя снизошло на Лукаса. Он никогда не ожидал, что обретет этой райский приют, что у него будут горячо любимая жена и веселая дочка, а в будущем и другие дети. Дартмур стал далеким воспоминанием, как и его ночные кошмары, – ни один из них не посетил его с тех пор, как он три года назад вернулся из Франции. Он даже мог – при необходимости – спуститься в трюм корабля.
Лукас был доволен должностью консула, работой хоть и хлопотливой, но включающей в себя периоды затишья, пе-ремежаемые различными сюрпризами. Жалованья хватало на все необходимое, и, по существу, жили они весьма обеспеченно. Они не прикасались к деньгам, на ежемесячной присылке которых настоял тесть Лукаса, желая вернуть то, что украл брат его жены. Амелия имела даже возможность покупать экзотическую керамику, не говоря уже об экзотических берберских коврах, экзотических визитах к султану и экзотических прогулках верхом на верблюде.
А теперь еще это. Прожив три года вполне скромно, они были поражены, когда султану пришло в голову подарить американскому консульству настоящий дворец. Они перебрались в него только сегодня, но Амелия уже принялась за превращение дворца в уютный дом.
Изабелла завозилась у отца на руках – ей наскучило любоваться видом.
– Папочка, пусти меня!
Весело смеясь, Амелия взяла девочку за руку и отвела в дом, к няньке, наказав ей накормить ребенка ужином и уложить в постель.
Когда она вернулась к Лукасу, он обнял ее за талию, и они еще долго стояли на балконе, любуясь морем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81