Но, к сожалению, я должен лишить себя этого удовольствия. Борджиа будет недоволен, если узнает, что я оставил в живых хоть кого-то из тех, кто случайно узнал об участии его и его отца в этом деле.
– Ты собираешься убить меня?
– Я уже убил тебя, – ответил Дамари. – Через несколько часов все будет кончено. Прощай, Санчия. Если тебе повезет, то огонь оборвет твою жизнь раньше, чем это сделает чума. Я слышал, что это весьма мучительная смерть.
– Да. – Она снова закрыла глаза, пытаясь отогнать от себя страшные воспоминания. – Да, это очень больно.
Она услышала, как застучали копыта коня по мостовой, когда Дамари выехал со двора. И через несколько минут первый легкий запах гари коснулся ее ноздрей.
* * *
Они обнаружили первые три трупа в семи милях от Мандары.
Лион посмотрел на скрюченный в судорогах труп ребенка лет восьми, лежащий на дороге. Стрела пронзила его тоненькую шейку и впилась в деревянное колесо повозки, стоящей рядом.
Лоренцо застыл возле него.
– Мужчина, женщина и двое детей лежат дальше на дороге.
– Стрелы!
Лоренцо кивнул:
– Повозка забита мебелью и домашним скарбом. Похоже, что все складывали в страшной спешке, как попало. Они, очевидно, покидали город, не думая уже о том, что придется вернуться.
– И остались лежать на дороге мертвыми. – Лион отвернулся от ребенка, пригвожденного стрелой к колесу. – Ничего не взято. Почему же их убили?
– Приказать похоронить их?
– Нет! – Лион выпрямился в седле. – Позже. Нам сначала надо понять, почему они бежали из Мандары. Скорее!
Спустя милю они обнаружили еще два трупа, потом опять целую семью. После этого Лион перестал считать мертвецов, что в беспорядке лежали на дороге, и только непрестанно понукал коней.
Сначала они увидели зарево в ночном небе, потом взметнувшиеся ввысь языки пламени.
Лион первым добрался до вершины холма и застыл пораженный, не в силах оторвать взгляда от зловещей мрачной красоты, открывшейся ему.
– Мандара! – Лоренцо, окаменев, смотрел на пылающий в отдалении город.
Лион слышал, как что-то в ужасе пробормотал мужчина, ехавший за ним. В этом аду у них остались жены, друзья, близкие. Также как у него: Санчия, мать, Марко, Бьянка…
– Катерина! – хрипло произнес Лоренцо. – Их захватили в плен!
Лион почувствовал прилив надежды. Лоренцо прав. Никого из них нет в горящем городе. Он рванулся вперед и пустил Таброна в бешеный галоп.
– Лион, – закричал Лоренцо, пытаясь перекричать стук копыт. – Если это Дамари, то где же гвардия?
Та же самая мысль уже мелькнула и у Лиона. С этих холмов поджигатели и атакующие были бы хорошо видны. Но не было ничего. Ни армии. Ни лошадей. Ни катапульт. Ничего.
Ничего, только Мандара, объятая пламенем.
* * *
Лион увидел Санчию, когда они были в трех милях от города.
Она медленно брела, не глядя на дорогу. И если бы ее силуэт не вырисовывался так четко на фоне горящей Мандары, всадники растоптали бы ее.
– Санчия! – Лион поднял руку, останавливая отряд. – Боже, что здесь происходит?
Казалось, она не слышала его. Она продолжала путь. И глаза ее смотрели в какую-то невидимую точку впереди. Коричневое бархатное платье было порвано, перепачкано, волосы растрепались и покрылись сажей и пеплом.
– Санчия, – Лион спешился и двинулся ей навстречу. – Что с тобой?
Она продолжала идти вперед.
Лион встал перед ней и схватил ее за плечи:
– Санта Мария! Отвечай мне. Что с тобой? Ее невидящий взгляд в конце концов остановился на его лице.
– Лион? – прошептала она. – Я думала, что ты умер. Я думала, что все умерли, кроме Дамари. Знаешь, это несправедливо, что он остался в живых. Ему нельзя позволить жить, если все в этом мире мертвы.
– Не все, Санчия. Ты ведь жива.
Она с удивлением посмотрела на него:
– Нет, и я тоже. Дамари убил меня, точно так же, как и всех остальных. Катерину, Марко, Пьеро, Бьянку…
Судорога прошла по лицу Лиона, когда он посмотрел поверх ее головы на Маццару.
– Все умерли?
– Конечно, – ответила она, удивляясь тому, что он спрашивает. – Все мертвы.
Он почувствовал, как слезы навернулись ему на глаза.
– Ты не умерла, Санчия. Мы оба живы.
– Да, это правда, ты живой. – Она неожиданно вздрогнула, ее глаза расширились от ужаса. – Нет!
Она вырвалась из его рук и отскочила назад.
– Не прикасайся ко мне! Ты с ума сошел? Чума…
Лион похолодел.
– Чума? Ты же сказала – Дамари, Санчия!
Но она повернулась и, как ветер, помчалась назад, к Мандаре. Накидка, изорванная в лохмотья, развевалась за ее спиной, как крылья.
Лион бросился за ней.
– Боже, Санчия, остановись! Никто не собирается причинить тебе вреда. – Он схватил ее за плечи. – Санчия, любимая…
– Ты не понимаешь. – Она принялась отбиваться. – Не дотрагивайся до меня. Это смертельно. Я не хочу убивать тебя. Позволь мне уйти.
Слезы, которые он теперь не сдерживал, побежали по лицу Лиона:
– Любимая, но… – Он привлек ее к себе и принялся гладить испачканные сажей волосы. – Шшшш…
Она внезапно приникла к нему:
– Слишком поздно. Ты прикоснулся ко мне. Даже Дамари побоялся коснуться меня. Медуза…
Он подхватил ее, когда она качнулась и начала падать, теряя сознание.
* * *
Горький запах дыма исчез. Теперь воздух был пропитан ароматом сухого дерева и перебродивших фруктов.
Санчия почувствовала приятную прохладу на коже. Она открыла глаза и увидела склонившегося над ней Лиона, который умывал ее. В комнате царил полумрак, только слабый свет струился из двух маленьких окошек над ними.
Сияющая пыль кружилась в солнечных лучах, пробивающихся сквозь щели, и она смотрела на них как завороженная.
Два танцующих солнечных луча…
Так говорил Лоренцо о Бьянке и Марко. Но танец окончился, и те двое неподвижно лежат теперь рядом в маленькой часовне на холме.
Но откуда здесь часовня? Может быть, камни не поддались пламени, охватившему Мандару?
– Огонь! – Из ее груди рвался отчаянный крик, но горло пересохло, и лишь слабый хриплый шепот донесся до Лиона.
– Огня больше нет, – сказал он спокойно. – Ты уже не в Мандаре.
– А где?
– Мы на виноградниках. В винодельне. – Он провел влажным обрывком ткани по ее вискам. – Ты помнишь, где она находилась?
– Да. – Санчия огляделась и увидела тень, падавшую от деревянного чана, и дубовые бочонки в углу. Она вздрогнула, вдруг заметив, что лежит совершенно раздетая. – Накрой меня. Так холодно здесь.
Лион укрыл ее одеялом. И она с удивлением увидела, что на нем тоже нет никакой одежды. Странно!
– Ты узнаешь, кто я?
– Лион.
Облегчение промелькнуло в его глазах.
– А что случилось с Мандарой, помнишь?
Как она могла забыть? Как можно что-нибудь забыть?
– Чума. – Она вдруг вскочила, осознав все. – Уходи от меня! – И попыталась отодвинуться подальше. – Чума!
– Успокойся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
– Ты собираешься убить меня?
– Я уже убил тебя, – ответил Дамари. – Через несколько часов все будет кончено. Прощай, Санчия. Если тебе повезет, то огонь оборвет твою жизнь раньше, чем это сделает чума. Я слышал, что это весьма мучительная смерть.
– Да. – Она снова закрыла глаза, пытаясь отогнать от себя страшные воспоминания. – Да, это очень больно.
Она услышала, как застучали копыта коня по мостовой, когда Дамари выехал со двора. И через несколько минут первый легкий запах гари коснулся ее ноздрей.
* * *
Они обнаружили первые три трупа в семи милях от Мандары.
Лион посмотрел на скрюченный в судорогах труп ребенка лет восьми, лежащий на дороге. Стрела пронзила его тоненькую шейку и впилась в деревянное колесо повозки, стоящей рядом.
Лоренцо застыл возле него.
– Мужчина, женщина и двое детей лежат дальше на дороге.
– Стрелы!
Лоренцо кивнул:
– Повозка забита мебелью и домашним скарбом. Похоже, что все складывали в страшной спешке, как попало. Они, очевидно, покидали город, не думая уже о том, что придется вернуться.
– И остались лежать на дороге мертвыми. – Лион отвернулся от ребенка, пригвожденного стрелой к колесу. – Ничего не взято. Почему же их убили?
– Приказать похоронить их?
– Нет! – Лион выпрямился в седле. – Позже. Нам сначала надо понять, почему они бежали из Мандары. Скорее!
Спустя милю они обнаружили еще два трупа, потом опять целую семью. После этого Лион перестал считать мертвецов, что в беспорядке лежали на дороге, и только непрестанно понукал коней.
Сначала они увидели зарево в ночном небе, потом взметнувшиеся ввысь языки пламени.
Лион первым добрался до вершины холма и застыл пораженный, не в силах оторвать взгляда от зловещей мрачной красоты, открывшейся ему.
– Мандара! – Лоренцо, окаменев, смотрел на пылающий в отдалении город.
Лион слышал, как что-то в ужасе пробормотал мужчина, ехавший за ним. В этом аду у них остались жены, друзья, близкие. Также как у него: Санчия, мать, Марко, Бьянка…
– Катерина! – хрипло произнес Лоренцо. – Их захватили в плен!
Лион почувствовал прилив надежды. Лоренцо прав. Никого из них нет в горящем городе. Он рванулся вперед и пустил Таброна в бешеный галоп.
– Лион, – закричал Лоренцо, пытаясь перекричать стук копыт. – Если это Дамари, то где же гвардия?
Та же самая мысль уже мелькнула и у Лиона. С этих холмов поджигатели и атакующие были бы хорошо видны. Но не было ничего. Ни армии. Ни лошадей. Ни катапульт. Ничего.
Ничего, только Мандара, объятая пламенем.
* * *
Лион увидел Санчию, когда они были в трех милях от города.
Она медленно брела, не глядя на дорогу. И если бы ее силуэт не вырисовывался так четко на фоне горящей Мандары, всадники растоптали бы ее.
– Санчия! – Лион поднял руку, останавливая отряд. – Боже, что здесь происходит?
Казалось, она не слышала его. Она продолжала путь. И глаза ее смотрели в какую-то невидимую точку впереди. Коричневое бархатное платье было порвано, перепачкано, волосы растрепались и покрылись сажей и пеплом.
– Санчия, – Лион спешился и двинулся ей навстречу. – Что с тобой?
Она продолжала идти вперед.
Лион встал перед ней и схватил ее за плечи:
– Санта Мария! Отвечай мне. Что с тобой? Ее невидящий взгляд в конце концов остановился на его лице.
– Лион? – прошептала она. – Я думала, что ты умер. Я думала, что все умерли, кроме Дамари. Знаешь, это несправедливо, что он остался в живых. Ему нельзя позволить жить, если все в этом мире мертвы.
– Не все, Санчия. Ты ведь жива.
Она с удивлением посмотрела на него:
– Нет, и я тоже. Дамари убил меня, точно так же, как и всех остальных. Катерину, Марко, Пьеро, Бьянку…
Судорога прошла по лицу Лиона, когда он посмотрел поверх ее головы на Маццару.
– Все умерли?
– Конечно, – ответила она, удивляясь тому, что он спрашивает. – Все мертвы.
Он почувствовал, как слезы навернулись ему на глаза.
– Ты не умерла, Санчия. Мы оба живы.
– Да, это правда, ты живой. – Она неожиданно вздрогнула, ее глаза расширились от ужаса. – Нет!
Она вырвалась из его рук и отскочила назад.
– Не прикасайся ко мне! Ты с ума сошел? Чума…
Лион похолодел.
– Чума? Ты же сказала – Дамари, Санчия!
Но она повернулась и, как ветер, помчалась назад, к Мандаре. Накидка, изорванная в лохмотья, развевалась за ее спиной, как крылья.
Лион бросился за ней.
– Боже, Санчия, остановись! Никто не собирается причинить тебе вреда. – Он схватил ее за плечи. – Санчия, любимая…
– Ты не понимаешь. – Она принялась отбиваться. – Не дотрагивайся до меня. Это смертельно. Я не хочу убивать тебя. Позволь мне уйти.
Слезы, которые он теперь не сдерживал, побежали по лицу Лиона:
– Любимая, но… – Он привлек ее к себе и принялся гладить испачканные сажей волосы. – Шшшш…
Она внезапно приникла к нему:
– Слишком поздно. Ты прикоснулся ко мне. Даже Дамари побоялся коснуться меня. Медуза…
Он подхватил ее, когда она качнулась и начала падать, теряя сознание.
* * *
Горький запах дыма исчез. Теперь воздух был пропитан ароматом сухого дерева и перебродивших фруктов.
Санчия почувствовала приятную прохладу на коже. Она открыла глаза и увидела склонившегося над ней Лиона, который умывал ее. В комнате царил полумрак, только слабый свет струился из двух маленьких окошек над ними.
Сияющая пыль кружилась в солнечных лучах, пробивающихся сквозь щели, и она смотрела на них как завороженная.
Два танцующих солнечных луча…
Так говорил Лоренцо о Бьянке и Марко. Но танец окончился, и те двое неподвижно лежат теперь рядом в маленькой часовне на холме.
Но откуда здесь часовня? Может быть, камни не поддались пламени, охватившему Мандару?
– Огонь! – Из ее груди рвался отчаянный крик, но горло пересохло, и лишь слабый хриплый шепот донесся до Лиона.
– Огня больше нет, – сказал он спокойно. – Ты уже не в Мандаре.
– А где?
– Мы на виноградниках. В винодельне. – Он провел влажным обрывком ткани по ее вискам. – Ты помнишь, где она находилась?
– Да. – Санчия огляделась и увидела тень, падавшую от деревянного чана, и дубовые бочонки в углу. Она вздрогнула, вдруг заметив, что лежит совершенно раздетая. – Накрой меня. Так холодно здесь.
Лион укрыл ее одеялом. И она с удивлением увидела, что на нем тоже нет никакой одежды. Странно!
– Ты узнаешь, кто я?
– Лион.
Облегчение промелькнуло в его глазах.
– А что случилось с Мандарой, помнишь?
Как она могла забыть? Как можно что-нибудь забыть?
– Чума. – Она вдруг вскочила, осознав все. – Уходи от меня! – И попыталась отодвинуться подальше. – Чума!
– Успокойся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103