ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

От нее Лесли унаследовала легкий характер и природное упрямство, и, возможно, та сторона ее натуры, которая так неожиданно открылась сегодня, – тоже заслуга матери.
Она распрямила плечи и свободным шагом приблизилась к распорядителю приема, протягивавшему ей руку.
– Лесли Гордон, постоянный репортер журнала «Ситискейп» и будущая наследница. – Лесли ослепительно улыбнулась в толпу, разразившуюся серией фотовспышек, и обернулась на камеру у входа, не вслушиваясь в слова церемониймейстера. Пусть все видят, как она сияет сегодня! В конце концов, она имеет право на успех: Лесли была не только дочерью знаменитого отставного генерала и продолжательницей рода известной филадельфийской семьи. Помимо этого, она многого добилась сама.
Лесли вошла внутрь, гордо вздернув голову. Почему она сочла, что ей здесь не место? Как раз наоборот – она могла вращаться в этом кругу на вполне законных основаниях.
Ее представили по всем правилам, и под аплодисменты она прошла в зал, великолепно и не без вкуса украшенный. Она двигалась словно во сне, элегантная и уверенная, утопая шпильками в ворсе ковра, улыбаясь и кивая.
Здесь было так красиво, что Лесли засмеялась про себя и направилась к пестрой толпе гостей.
Какой отвратительный день! Хантеру не нравилось решительно все, что он видел вокруг, – блистательные красотки и степенные толстосумы, с достоинством передвигавшиеся по залитому светом залу, неискренний смех и пустые разговоры. Многие узнавали его и кивали приветственно, приходилось улыбаться и кивать в ответ.
Он остановил проходившего мимо официанта и взял с подноса бокал мартини со льдом. Слишком шумно, много людей и проклятых дебютанток, бросавших на него оценивающие взгляды и хихикавших вслед! И репортеры! В этом проклятом городе просто сотни папарацци, жадно ловящих каждое его слово и подстерегавших с фотокамерами! Хантер так долго добивался известности, так тщательно лепил и поддерживал свой публичный имидж, что неожиданно сам стал его жертвой. Возможно, в этом была его вина, но так не хотелось, чтобы пресса сожрала с потрохами. Он чувствовал себя разложенным на блюде и готовым к употреблению разноликой толпой, и это не поднимало и без того скверного настроения.
Насколько приятнее было бы сейчас развалиться в кресле, потягивая грог и просматривая последние биржевые сводки! Хантер не любил больших скоплений народа, предпочитая им тишину и уединение. Хотя у публики могло быть и иное мнение на его счет – ведь он и сам приложил руку к созданию подобного светского образа. Нет, едва ли: в этих кругах знали о его неприязни к толпе и потому считали чудаком. Может быть, они так лучезарно улыбаются ему, чтобы потом с недоверием посмотреть в спину?
Зря он согласился быть спонсором этого мероприятия. Наверняка Хантер был не в себе, когда подтвердил свое участие еще год назад. Никакие прибыли не заставили бы его сделать это сейчас, когда он со скукой бродил среди гостей, выдавливая приветствия.
Дурацкий аукцион скоро начнется! Чем меньше оставалось времени до него, тем Хантеру становилось все больше не по себе. Он загнал себя в ловушку, а ведь больше всего на свете не любил быть жертвой обстоятельств.
– А, это вы, рад встрече! – в очередной раз произнес он, потрясая чью-то руку. – Чудесная вечеринка, не правда ли? Все отлично организовано, вам не кажется?
Фразы, которые он произносил, так надоели ему, что начинали казаться бессмысленным набором слов. Он улыбался и кивал снова и снова, делая комплименты незнакомым женщинам и обмениваясь любезностями с теми, кого знал. Здесь были и двое представителей совета директоров, с которыми он задержался чуть дольше, обсудив деловые вопросы. Затем пил шампанское, которое не слишком любил и которого здесь было целое море, блуждал по бесконечным комнатам, и нигде ему не нравилось. В конце концов Хантер не выдержал и удалился на кухню.
Здесь царила ужасная суматоха, перекрикивались повара и официанты, кто-то сновал взад и вперед с огромными коробками и бесчисленными тарелками. Было душно, и клубы пара, вырывавшиеся из кастрюль, частично скрывали происходящее. И все-таки Хантеру стало лучше, он смог немного расслабиться и стереть с лица вежливую улыбку, несколько минут назад едва не превратившуюся в дружелюбный оскал. Он прислонился к стене спиной и сделал глоток из бокала, всматриваясь в беспорядочную работу, творившуюся на кухне.
Стены заглушали раскаты музыки, и она казалась не такой громкой и назойливой. Через полчаса откроется буфет, и все ринутся поглощать закуски. Еще полчаса спустя подадут ужин, затем обещан какой-то концерт. После этого объявят аукцион – ровно в 9.30. Так долго придется ждать.
Хантер отставил в сторону шампанское. Не может же он весь вечер прятаться здесь, в подсобных помещениях, надеясь, что его минует чаша сия. Так не хочется вновь появляться в зале!
Ладно, выбора все равно нет. Пожалуй, стоит относиться к аукциону проще. Возможно, это будет забавно и не так уж унизительно. Порой можно позволить себе и расслабиться – не все же время проводить в офисе, иногда стоит сменить твидовый пиджак и джинсы на смокинг. Хантер даже улыбнулся. Еще посмотрим, кому будет веселее – ему или болванам на приеме.
Кстати, ужин обещает быть чудесным, судя по витающим в воздухе аппетитным запахам. Да и шампанское отличной марки, нужно признать. К тому же Хантер всегда умел находить приятных собеседников даже в неподходящей компании. И черт возьми, его еще никогда не продавали – обычно покупал он, – и эта непривычная роль может оказаться интересной.
Пусть он не встретил здесь ни одной женщины, с которой хотелось бы провести вечер, – все же любопытно, кто его выиграет. Иногда непредсказуемость приятнее, чем запланированное свидание.
Хантер выскользнул из кухни и широким шагом прошел в вестибюль. Многочисленные люстры были приглушены, оркестр играл неплохо, мириады лампочек на стенах переливались, словно рождественские фонарики, – все это смягчило высокопарный стиль зала, а заодно и раздражение Хантера. Повсюду зажгли свечи, и их неровное пламя бросало на стены причудливые отблески. На танцплощадке в искусственном дыму под венский вальс кружило несколько пар. Разговоры стали тише, и многие разделились на небольшие компании, смеясь и потягивая шампанское.
В одной из комнат уже выставили огромный стол, постепенно заполнявшийся блюдами и подносами с фруктами. А гости все прибывали и прибывали, опаздывая настолько, насколько мог позволить этикет.
Хантер обошел танцпол, кивая и пожимая руки, и двинулся дальше, пока его внимание не привлекла группа у стены, состоявшая из трех мужчин и женщины. Они были увлечены спором и иногда негромко смеялись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24