– Она улыбнулась ему. В красноватых отблесках пылавшего в печи огня он увидел в ее зрачках два крошечных зеркальных отражения самого себя. – Я чувствую себя совершенно изнасилованной.
Он убрал влажные пряди с ее покрытого лихорадочным румянцем лица.
– Знаешь, можно быть изнасилованной и в кровати.
Дария была не слишком уверена, что в ближайшее время сможет добраться до кровати. Кроме того, наверняка она исчерпала месячную норму оргазмов.
– Не хочешь же ты сказать, что… – Ее голос задрожал и сорвался, когда она опять почувствовала его внутри себя. – Рорк, может, ты железный мужчина, но я больше не могу…
Его темноволосая голова наклонилась над ней, и он заглушил ее протест глубоким крепким поцелуем, который угрожал отнять у нее даже тот небольшой запас воздуха, который еще оставался в легких.
– Хочешь пари?
Он поднял ее с коврика и на руках отнес в спальню, где уложил на мягкий матрац, набитый высушенным испанским мохом, и опять начал целовать ее, почти бесчувственную.
Буря ушла и над заливом поднялась полная белая луна, а Рорк все доказывал Дарии, насколько она недооценивает собственные способности…
Когда он проснулся, спальня тонула в тусклом серебристом предутреннем свете. Боль, заглушённая сексуальным голодом и самозабвенными занятиями любовью, теперь пульсировала в каждом мускуле. А такой мучительной головной боли у него не было с той ночи в Афинах, когда они с репортером информационного агентства ЮПИ затеяли дурацкое соревнование на спор, кто больше выпьет.
Кроме того, его преследовала навязчивая мысль о том, что он все-таки совершил самую большую ошибку в жизни. А после московского фиаско это вдвойне прискорбно.
Он смотрел на Дарию, которая мирно спала в его объятиях. Ее высохшие волосы нежно, как шелковые ленты, щекотали его грудь, густые черные ресницы отбрасывали длинные тени на щеки, а под плотно сомкнутыми веками таилась синева. Багрово-красные пятна на щеках и на груди были бесспорным свидетельством того, как именно она провела эту бессонную ночь.
Дария выглядела невинной, как новорожденный олененок. Именно такой она и была. За эту длинную, наполненную любовью и страстью ночь она открылась перед Рорком полностью, не утаив ничего. Она ни в чем не походила на Наташу, которая пользовалась сексом как средством сначала для заманивания мужчин, а затем для их подчинения.
В отличие от Наташи Дария охотно отдала все бразды правления Рорку. Казалось, не было ничего, о чем он не мог бы попросить ее, ничего, что бы она охотно для него не сделала; не существовало таких секретов, которых бы она ему не раскрыла по его просьбе. Она была на редкость прямодушной личностью.
Именно поэтому вызывал недоумение сделанный ею выбор профессии. Хотя это же и объясняло, почему столь многим людям хотелось ее убить. По словам Майка, Дария преследовала нарушителей закона бесстрашно, неустанно и непреклонно. Она уже добилась успеха в возбуждении уголовного дела против продажных судей; видимо, тогда же, по ходу дела, и наткнулась на кого-то, кто отнюдь не жаждал провести солидный срок за тюремной решеткой. Тот факт, что к расследованию был подключен федеральный поверенный, говорил о высоком положении этого субъекта.
Подобная цельность натуры должна вызывать восхищение, даже если Рорк находит поведение Дарии безрассудным. К сожалению, он уже доказал себе, что в нем самом такой честности и благородства нет.
Рорк не чувствовал себя виноватым из-за того, что провел ночь, занимаясь сексом с Дарией Шиа. В конце концов, он нормальный мужчина с нормальными желаниями. Да и какой мужчина не был бы очарован и заинтригован, обнаружив, что женщина, чей гардероб набит маленькими чопорными деловыми костюмами, обладает такой способностью к почти первобытной страсти?
Ошибкой было не только решение защищать ее. Она заставила его изменить свое отношение к любовным связям, сумела вскружить ему голову и зажечь его тело пламенем, которое отныне никогда не забудется.
Но, даже пытаясь во всем винить Дарию, Рорк знал, что ответственность лежит исключительно на его побитых плечах, как естественный результат глупости и пренебрежительного суждения о людях.
Казалось, что его тревожные мысли сумели просочиться в ее сознание. Веки Дарии шевельнулись, и она встретилась с ним взглядом. Глаза Рорка были темно-синие, цвета бушующего штормового моря, чему соответствовала и мрачная усмешка плотно сжатых губ, тех самых, которые так удивительно ласкали каждый дюйм ее тела всю предыдущую, необычную и бесконечную, ночь.
– Доброе утро. – Хотя Дария улавливала тревогу и неуверенность, исходившие от него, она смотрела на Рорка со слабой, застенчивой улыбкой.
Все еще взбешенный собой и своим нелепым поведением, Рорк ответил ухмылкой, которая казалась пародией на те согретые чувственностью улыбки, которыми он одарял ее вчера вечером.
– Я должен извиниться перед тобой.
Ладно, вздохнув, подумала Дария, она получила то, чего заслуживала, уступив желанию провести ночь с мужчиной, которого мало знает. Чего же другого следовало ожидать? Прочувствованного предложения вечной любви?
А ведь этого она и ждала…
– Не надо извиняться, Рорк. – Дария старалась говорить спокойным, бесстрастным тоном, но слова звучали мягко и обнаруживали уязвимость, которую она в себе терпеть не могла. – Я сама хотела тебя… – Она буквально прикусила язык, чтобы не произнести фатального слова «любовь». – Мне хотелось заняться с тобой сексом.
– Секс – это одно. А материнство – совсем другое.
– Материнство? – Она удивленно посмотрела на него. Затем, осмыслив сказанное, с коротким восклицанием села в кровати и, чувствуя неловкость от своей наготы, натянула простыню на обнаженные груди. – Тебе абсолютно незачем беспокоиться. Я пользуюсь противозачаточными таблетками.
Он поднял брови.
– Забавно, что ты об этом вспомнила.
– Я не вспомнила, я нашла таблетки в своей сумочке. Ты ведь обыскивал сумочку и должен был их увидеть.
– Ты могла пропустить один прием. Или больше. Ведь в последнее время твоя жизнь была немного неустроенной, – сухо напомнил Рорк.
– Верно, – признала Дария.
– У тебя сейчас гораздо более важные поводы для беспокойства, чем непредусмотренная беременность.
– Тоже верно. – В этот момент выражение ее лица было таким же мрачным, как и у него.
– Что касается моего здоровья, то можешь не волноваться. Корпорация значительно увеличила сумму моей страховки перед командировкой в Москву. Для этого я прошел полное медицинское обследование и оказался здоров по всем статьям.
– Мы с Джеймсом, перед тем как получить разрешение на брак, тоже прошли медицинское освидетельствование, – вспомнила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Он убрал влажные пряди с ее покрытого лихорадочным румянцем лица.
– Знаешь, можно быть изнасилованной и в кровати.
Дария была не слишком уверена, что в ближайшее время сможет добраться до кровати. Кроме того, наверняка она исчерпала месячную норму оргазмов.
– Не хочешь же ты сказать, что… – Ее голос задрожал и сорвался, когда она опять почувствовала его внутри себя. – Рорк, может, ты железный мужчина, но я больше не могу…
Его темноволосая голова наклонилась над ней, и он заглушил ее протест глубоким крепким поцелуем, который угрожал отнять у нее даже тот небольшой запас воздуха, который еще оставался в легких.
– Хочешь пари?
Он поднял ее с коврика и на руках отнес в спальню, где уложил на мягкий матрац, набитый высушенным испанским мохом, и опять начал целовать ее, почти бесчувственную.
Буря ушла и над заливом поднялась полная белая луна, а Рорк все доказывал Дарии, насколько она недооценивает собственные способности…
Когда он проснулся, спальня тонула в тусклом серебристом предутреннем свете. Боль, заглушённая сексуальным голодом и самозабвенными занятиями любовью, теперь пульсировала в каждом мускуле. А такой мучительной головной боли у него не было с той ночи в Афинах, когда они с репортером информационного агентства ЮПИ затеяли дурацкое соревнование на спор, кто больше выпьет.
Кроме того, его преследовала навязчивая мысль о том, что он все-таки совершил самую большую ошибку в жизни. А после московского фиаско это вдвойне прискорбно.
Он смотрел на Дарию, которая мирно спала в его объятиях. Ее высохшие волосы нежно, как шелковые ленты, щекотали его грудь, густые черные ресницы отбрасывали длинные тени на щеки, а под плотно сомкнутыми веками таилась синева. Багрово-красные пятна на щеках и на груди были бесспорным свидетельством того, как именно она провела эту бессонную ночь.
Дария выглядела невинной, как новорожденный олененок. Именно такой она и была. За эту длинную, наполненную любовью и страстью ночь она открылась перед Рорком полностью, не утаив ничего. Она ни в чем не походила на Наташу, которая пользовалась сексом как средством сначала для заманивания мужчин, а затем для их подчинения.
В отличие от Наташи Дария охотно отдала все бразды правления Рорку. Казалось, не было ничего, о чем он не мог бы попросить ее, ничего, что бы она охотно для него не сделала; не существовало таких секретов, которых бы она ему не раскрыла по его просьбе. Она была на редкость прямодушной личностью.
Именно поэтому вызывал недоумение сделанный ею выбор профессии. Хотя это же и объясняло, почему столь многим людям хотелось ее убить. По словам Майка, Дария преследовала нарушителей закона бесстрашно, неустанно и непреклонно. Она уже добилась успеха в возбуждении уголовного дела против продажных судей; видимо, тогда же, по ходу дела, и наткнулась на кого-то, кто отнюдь не жаждал провести солидный срок за тюремной решеткой. Тот факт, что к расследованию был подключен федеральный поверенный, говорил о высоком положении этого субъекта.
Подобная цельность натуры должна вызывать восхищение, даже если Рорк находит поведение Дарии безрассудным. К сожалению, он уже доказал себе, что в нем самом такой честности и благородства нет.
Рорк не чувствовал себя виноватым из-за того, что провел ночь, занимаясь сексом с Дарией Шиа. В конце концов, он нормальный мужчина с нормальными желаниями. Да и какой мужчина не был бы очарован и заинтригован, обнаружив, что женщина, чей гардероб набит маленькими чопорными деловыми костюмами, обладает такой способностью к почти первобытной страсти?
Ошибкой было не только решение защищать ее. Она заставила его изменить свое отношение к любовным связям, сумела вскружить ему голову и зажечь его тело пламенем, которое отныне никогда не забудется.
Но, даже пытаясь во всем винить Дарию, Рорк знал, что ответственность лежит исключительно на его побитых плечах, как естественный результат глупости и пренебрежительного суждения о людях.
Казалось, что его тревожные мысли сумели просочиться в ее сознание. Веки Дарии шевельнулись, и она встретилась с ним взглядом. Глаза Рорка были темно-синие, цвета бушующего штормового моря, чему соответствовала и мрачная усмешка плотно сжатых губ, тех самых, которые так удивительно ласкали каждый дюйм ее тела всю предыдущую, необычную и бесконечную, ночь.
– Доброе утро. – Хотя Дария улавливала тревогу и неуверенность, исходившие от него, она смотрела на Рорка со слабой, застенчивой улыбкой.
Все еще взбешенный собой и своим нелепым поведением, Рорк ответил ухмылкой, которая казалась пародией на те согретые чувственностью улыбки, которыми он одарял ее вчера вечером.
– Я должен извиниться перед тобой.
Ладно, вздохнув, подумала Дария, она получила то, чего заслуживала, уступив желанию провести ночь с мужчиной, которого мало знает. Чего же другого следовало ожидать? Прочувствованного предложения вечной любви?
А ведь этого она и ждала…
– Не надо извиняться, Рорк. – Дария старалась говорить спокойным, бесстрастным тоном, но слова звучали мягко и обнаруживали уязвимость, которую она в себе терпеть не могла. – Я сама хотела тебя… – Она буквально прикусила язык, чтобы не произнести фатального слова «любовь». – Мне хотелось заняться с тобой сексом.
– Секс – это одно. А материнство – совсем другое.
– Материнство? – Она удивленно посмотрела на него. Затем, осмыслив сказанное, с коротким восклицанием села в кровати и, чувствуя неловкость от своей наготы, натянула простыню на обнаженные груди. – Тебе абсолютно незачем беспокоиться. Я пользуюсь противозачаточными таблетками.
Он поднял брови.
– Забавно, что ты об этом вспомнила.
– Я не вспомнила, я нашла таблетки в своей сумочке. Ты ведь обыскивал сумочку и должен был их увидеть.
– Ты могла пропустить один прием. Или больше. Ведь в последнее время твоя жизнь была немного неустроенной, – сухо напомнил Рорк.
– Верно, – признала Дария.
– У тебя сейчас гораздо более важные поводы для беспокойства, чем непредусмотренная беременность.
– Тоже верно. – В этот момент выражение ее лица было таким же мрачным, как и у него.
– Что касается моего здоровья, то можешь не волноваться. Корпорация значительно увеличила сумму моей страховки перед командировкой в Москву. Для этого я прошел полное медицинское обследование и оказался здоров по всем статьям.
– Мы с Джеймсом, перед тем как получить разрешение на брак, тоже прошли медицинское освидетельствование, – вспомнила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49