– Братцы! – сказал Дик. – Тимми ухитрился мне уже трижды своим хвостом по лицу заехать. Эй! Тимми! Ты назад поглядывай.
– Гав! – счастливо ответил Тимми и набросился на Дика, на сей раз угрожая почистить своим хвостом физиономию Джулиана.
Кто-то продирался к ним сквозь заросли кустарника. Джордж насторожилась, заподозрив Генриетту, а Тимми радостно залаял.
Оказалось, это не Генриетта, а тот пацаненок-бродяга, что привел пегую в конюшни. На лице его видны были грязные потеки слез.
– Я за конем иду, – сказал он. – Не знаете, где он?
– Он еще не готов к путешествиям, – ответила Джордж. – Тебе же сказал капитан Джонсон, что нужно некоторое время. А чего ты плакал?
– Меня папаша треснул, – ответил мальчик. – Так врезал, что я кувырком полетел.
– За что же? – спросила Энн.
– За то! За то, что коня оставил тут у вас, – сказал мальчик. – Он говорит, что коню нужно только немного мази на болячки и перевязку. Он же сегодня должен отправляться со своей поклажей, тащить кибитку.
– Но коня ты пока что получить не можешь, – возразила Энн. – Он и сам-то идти не может, не говоря уж о том, чтобы нести поклажу. Вы что же, хотите, чтобы капитан Джонсон сообщил в полицию насчет использования больной лошади? А он это сделает, он такой.
– Да. Но мне нужно забрать коня, – сказал мальчик. – Без него мне нельзя возвращаться. Папаша меня тогда вообще прибьет.
– Сам не пошел, а тебя послал? – с отвращением заметил Дик.
Мальчик ничего не ответил, только утер лицо рукавом и шмыгнул сопливым носом.
– Достань носовой платок, – сказал Дик.
– Ну пожалуйста, отдайте мне коня, – попросил мальчик. – Я вам точно говорю, отец меня до полусмерти отлупит, если не приведу его.
Ребятам стало жаль его: такой хилый, тощий, несчастный. И все время шмыгает носом.
– Тебя как зовут? – спросила Энн.
– Сопливец... ну, это... Шмыгалка, – ответил мальчик. – Папаша так меня называет.
Кличка была, конечно, подходящей, но что за кошмарный отец!
– А нормальное имя у тебя есть? – спросила Энн.
– Есть. Только я забыл, – сказал Шмыгалка. – Отдайте мне лошадь. Папаша там ждет.
Джулиан поднялся.
– Пойду поговорю с твоим отцом, попробую его вразумить. Где он?
– Вон там. – Мальчик шмыгнул носом и указал рукой на кустарники.
– Я тоже пойду, – сказал Дик.
В итоге все поднялись и пошли вслед за Шмыгалкой. Вскоре они увидели мрачного мужчину с темным лицом, который неподвижно стоял поодаль. Густые курчавые волосы его маслянисто блестели, в ушах висели большие золотые серьги. Когда небольшая компания направилась к нему, он поднял голову.
– Ваша лошадь пока что не способна идти, – сказал Джулиан. – Можете получить ее завтра или на следующий день – так говорит капитан.
– Я ее получу сейчас, – мрачно ответил мужчина. – Мы сегодня вечером или завтра утром отправляемся на вересковые пустоши. Ждать нет времени.
– С чего такая спешка? – спросил Джулиан. – Пустошь никуда не убежит.
Мужчина сделал презрительную гримасу и переступил с ноги на ногу.
– Вы не могли бы переночевать тут одну или две ночи, а потом отправиться вслед за остальными? – предложил Дик.
– Ну пап! Пойдешь с другими, – поддержал Шмыгалка. – Поезжай с Моисеем, а меня оставишь здесь. А я подожду, когда лошадь поправится завтра или послезавтра, и поеду за вами.
– А как дорогу-то узнаешь? – спросила Джордж. Шмыгалка презрительно отмахнулся от нее.
– Запросто! Они мне патринчики оставят.
– Ах да! – вспомнил Дик. Он обратился к молчаливому цыгану:
– Ну, что вы решили? У Шмыгалки хорошая идея. Тем более что сегодня лошадь так или иначе вам не отдадут.
Мужчина повернулся и сердито и презрительно заговорил с бедным Шмыгалкой. Тот даже отпрянул и съежился от его слов, словно от ударов. Четверо детей не поняли ничего, поскольку все было высказано на незнакомом языке. Затем мужчина окинул всех взглядом и пошел прочь, поблескивая серьгами.
– Что это он сказал? – спросил Джулиан. Шмыгалка шмыгнул носом.
– Он разозлился. Сказал, что отправляется с другими, а я потом подъеду с Клипом, с конем, и с поклажей. А здесь переночую где-нибудь с Лиз.
– А кто эта Лиз? – спросила Энн, надеясь, что речь идет о человеке, который окажется подобрее к несчастному мальчишке.
– Собака моя, – ответил Шмыгалка, впервые улыбнувшись. – Я ее оставил подальше, а то она иногда за индейками охотится. А капитан Джонсон этого не любит.
– Да уж, кому такое понравится? – сказал Джулиан. – значит, дело улажено. Зайдешь за своим Клопом или Клипом, или как там его зовут, завтра. Посмотрим тогда, сможет он отправиться в поход.
– Я-то рад, – сказал Шмыгалка, утирая нос. – Мне не хочется, чтобы Клип стал калекой. Просто папаша очень злится.
– Ну, что же, – сказал Джулиан, посмотрев на синяк на лице Шмыгалки. – Приходи завтра. И покажи нам патрины, послания, которыми вы пользуетесь. Нам бы хотелось научиться их понимать.
– Приду, – пообещал Шмыгалка, кивнув головой. – А вы приходите посмотреть мою кибитку. Я там один с Лиз.
– А что? Все равно делать нечего, – сказал Дик. – Сходим к нему?
– Приходите, – повторил Шмыгалка. – Покажу вам патрины, а Лиз покажет вам свои номера. Она очень умная собака. Когда-то в цирке выступала.
– Мы тогда и Тимми возьмем, – сказала Энн. – Пусть посмотрит на умную собачку. – Она потрепала по загривку Тимми, который как раз прибежал после обследования очередных кроличьих нор. – Что, Тимми, пойдем с тобой знакомиться с умной собачкой Лиз?
– Гав! – ответил Тимми, помахав хвостом.
– Я рад, что ты согласен, Тим, – сказал Дик. – Ладно, Шмыгалка, мы тогда пойдем к тебе завтра, после того как ты посмотришь, как там твой Клип. Я, правда, не уверен, что он будет готов к походу, но там видно будет.
ПОСТЕЛЬ В КОНЮШНЕ
Мальчики в ту ночь спали в одной из конюшен. Капитан Джонсон предложил им матрасы, если они пожелают спать на воле, или же покрывала, если выберут сеновал в конюшнях.
– О! Пожалуйста, на сеновале, – сказал Джулиан. – Только тряпицу какую-нибудь подстелить, и отлично. Лучших удобств и не придумать.
– Нам с Энн тоже хотелось бы спать на сеновале, – со вздохом посетовала Джордж. – Никогда там не спали. А можно и нам, капитан Джонсон?
– Нет. У вас есть кровати, за которые уплачено, – ответил капитан. – Девочкам такое не положено, Джордж. Даже если они пытаются быть мальчиками.
– А я часто спала на сеновале, – вставила Генриетта. – Когда домой много гостей съезжается, я сразу бегу устраивать постель на сеновале.
– Вот уж невезение для лошадей, – заметила Джордж.
– Это почему же? – спросила Генри.
– Потому что своим храпом ты мешаешь им спать, – ответила Джордж.
Генри фыркнула и вышла из комнаты. Она и в самом деле храпела по ночам и ничего не могла с этим поделать.
– Не расстраивайся!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31