Все еще не выпуская руки Лиссал, властитель протянул:
– И что заставляет тебя думать, будто властитель все еще хочет взять тебя в жены? До нас доходили слухи о том, что ты несколько месяцев назад сбежала с Цирказе. Невеста властителя должна быть безупречной. – Тон его был даже более резким, чем слова.
Ни то, ни другое, похоже, Лиссал не задело. Она проговорила:
– Брет нуждается в наследнике престола, а как я понимаю, это может оказаться… ээ… трудным делом. Я, однако, готова сделать все, что необходимо… – Лиссал подняла голову и посмотрела в глаза властителю. – Я прекрасно понимаю проблему и вполне способна ее разрешить.
– В самом деле… – Я почти слышал его мысли: властитель гадал, чего не уловил. Лиссал выглядела юной и невинной, однако ее слова противоречили такому впечатлению. Властитель мог не отличаться особой мудростью или ученостью, но дураком он не был. – И чего же ты хочешь взамен, благородная госпожа? – Суровый взгляд властителя ясно показывал, что он ждет ответа, в который мог бы поверить.
– Свободы. Ты знаешь, что собой представляет двор моего отца, где женщины не появляются без покрывала и ведут затворническую жизнь. Мне нужно большее: я хочу быть почитаемой супругой. Не важно, с кем мой супруг делит ложе, пока он оказывает мне положенное уважение. – Лиссал дала властителю время обдумать услышанное, потом добавила: – Однако подобные детали можно обсудить и позже, не так ли?
– В самом деле, – снова повторил властитель. Он склонил голову и повернулся, чтобы представить Лиссал своим ближайшим советникам.
Конечно, разразился грандиозный скандал. Женщина – наследница престола другого островного государства – таинственным образом появилась на Брете в сопровождении единственного низкорослого конюшего, едва способного выговорить два слова. Не было ни свиты, ни дуэньи, ни корабля с дарами, никаких писем и никаких приглашений.
Исчезновение Лиссал с Цирказе явно не было широко известным фактом, иначе скандал получился бы еще более громким. Властитель знал о бегстве Флейм только потому, что добивался у хранителей ответа на свое предложение, так что им в конце концов пришлось признаться: они не знают, где невеста. Гордость не позволила властителю поделиться с кемлибо этой новостью.
К счастью, никто не догадался, что я дастелец: это сделало бы Лиссал еще более загадочной. Цвет волос и татуировка на мочке уха говорили о том, что я с Цирказе, и хотя большинство жителей столицы знали о событиях в других частях Брета, в самом Бретбастионе ничего не случилось: там никогда не было птицдастелцев. Мы предпочитали кормиться семенами травы, а на голых скалах вокруг города ничего не росло; поэтому никто здесь не знал, как выглядят и разговаривают недавно ставшие людьми дастелцы.
Нам отвели апартаменты во дворце. Думаю, для этого какогото беднягу выгнали оттуда, потому что в комнатах остались следы поспешного переселения. Когдато помещения были вырублены в скале, но камень был скрыт резными панелями и коврами. Если не считать украшений в виде золотых листьев, порадовавших мой птичий взгляд, ничего привлекательного в комнатах не было. Назойливая роскошь и теснота душили; дворец казался таким же тучным и разжиревшим, как и его владелец. Наши вещи доставили из гостиницы; Лиссал принимали с почетом, положенным наследнице престола. В соседней комнате разместилась дуэнья, к Лиссал приставили горничную. Мне отвели комнату рядом с личной приемной Лиссал.
Не успела Лиссал расположиться, как к ней потянулась череда придворных и аристократов, рассчитывающих заслужить ее благосклонность и отчаянно любопытных. Засвидетельствовать свое почтение явились послы других государств, в том числе посол Цирказе. Этот царедворец был вне себя от возмущения: ему не было известно о бегстве Лиссал, однако он не сомневался, что получить разрешение своего отца на такое далекое путешествие без скрывающего лицо покрывала и подобающей свиты она не могла. Он не смел поднять на нее глаза и кончил тем, что стал умолять ее ради приличия закрыть лицо. Лиссал только рассмеялась в ответ.
Никто, в том числе и Лиссал, не обращал на меня внимания. Когда мне приходилось говорить, я ограничивался минимумом слов, так что по дворцу распространилось мнение, что я то ли немой, то ли дурак, а может быть, и то, и другое.
* * *
Дни шли, а речи о свадьбе не заходило.
– Ну и чего же ты ожидала? – спросил я Лиссал через день или два после нашего прибытия во дворец, когда мы остались вдвоем. – Он был бы полным идиотом, если бы не усомнился в движущих тобой мотивах.
Лиссал бросила на меня недовольный взгляд.
– А ты теперь лучше говоришь.
– Я тренируюсь.
Она с сарказмом рассмеялась.
– Но недостаточно, сказала бы я. У тебя голос, как у придушенной лягушки.
Я пожал плечами:
– Это верно. Большинство людей меня не понимают. Лиссал переменила тему:
– Скоро прибудут корабли с Ксолкаса, и пойдут слухи о том, что Дева Замка явилась туда в компании мужчины, оказавшегося дунмагом. Кроме того, скоро станет заметна моя беременность. Мне нужно получить возможность подчинить себе Роласса Тригана. А сделать этого я не могу, – добавила она раздраженно, – пока не узнаю, кто при дворе обладает Взглядом.
– Чтобы ты могла с ними расправиться, – договорил за нее я.
– Вы, обладающие Взглядом, чувствуете друг друга, ведь правда? Ты можешь мне помочь – выявить их всех.
– Я мог бы. – Уверенности в этом у меня не было. В моих чувствах царила такая неразбериха, что они больше запутывали меня, чем помогали.
– Ну?
– Я мог бы, но не стану. Как я после такого мог бы жить? Стоит мне указать тебе на них, и они тут же погибнут, а мне придется всю жизнь упрекать себя в том, что я их предал. Тебя я не выдам, это так, но и помогать тебе не стану.
– Не говори глупостей. Какая разница?
Она была права. Не предупредив обладающих Взглядом, я так же становился соучастником убийства, как и выдав их Лиссал.
– Ты забываешь, что я был птицей. Мы уже многие поколения не вмешиваемся в дела людей. Мы все видели с крыш и подоконников, все слышали, за всем наблюдали – и никогда не вмешивались. Нельзя за ночь изменить свою сущность. Я никого не выдам. Тебе придется самой находить обладающих Взглядом.
– Будь ты проклят, Руарт! И почему только я оставляю тебя в живых?
– Потому что без меня тебе было бы одиноко. – Это был легкомысленный ответ; истина же заключалась в том, что Флейм еще гдето существовала в глубинах души Лиссал.
Она бросила на меня пристальный взгляд и тихо и угрожающе сказала:
– Твое время истекает, Паучьи Ножки. Она была права, но это ничего не меняло.
Я уже обнаружил, от кого ей могла бы грозить главная опасность: это был первый советник властителя, Икаан Сединский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
– И что заставляет тебя думать, будто властитель все еще хочет взять тебя в жены? До нас доходили слухи о том, что ты несколько месяцев назад сбежала с Цирказе. Невеста властителя должна быть безупречной. – Тон его был даже более резким, чем слова.
Ни то, ни другое, похоже, Лиссал не задело. Она проговорила:
– Брет нуждается в наследнике престола, а как я понимаю, это может оказаться… ээ… трудным делом. Я, однако, готова сделать все, что необходимо… – Лиссал подняла голову и посмотрела в глаза властителю. – Я прекрасно понимаю проблему и вполне способна ее разрешить.
– В самом деле… – Я почти слышал его мысли: властитель гадал, чего не уловил. Лиссал выглядела юной и невинной, однако ее слова противоречили такому впечатлению. Властитель мог не отличаться особой мудростью или ученостью, но дураком он не был. – И чего же ты хочешь взамен, благородная госпожа? – Суровый взгляд властителя ясно показывал, что он ждет ответа, в который мог бы поверить.
– Свободы. Ты знаешь, что собой представляет двор моего отца, где женщины не появляются без покрывала и ведут затворническую жизнь. Мне нужно большее: я хочу быть почитаемой супругой. Не важно, с кем мой супруг делит ложе, пока он оказывает мне положенное уважение. – Лиссал дала властителю время обдумать услышанное, потом добавила: – Однако подобные детали можно обсудить и позже, не так ли?
– В самом деле, – снова повторил властитель. Он склонил голову и повернулся, чтобы представить Лиссал своим ближайшим советникам.
Конечно, разразился грандиозный скандал. Женщина – наследница престола другого островного государства – таинственным образом появилась на Брете в сопровождении единственного низкорослого конюшего, едва способного выговорить два слова. Не было ни свиты, ни дуэньи, ни корабля с дарами, никаких писем и никаких приглашений.
Исчезновение Лиссал с Цирказе явно не было широко известным фактом, иначе скандал получился бы еще более громким. Властитель знал о бегстве Флейм только потому, что добивался у хранителей ответа на свое предложение, так что им в конце концов пришлось признаться: они не знают, где невеста. Гордость не позволила властителю поделиться с кемлибо этой новостью.
К счастью, никто не догадался, что я дастелец: это сделало бы Лиссал еще более загадочной. Цвет волос и татуировка на мочке уха говорили о том, что я с Цирказе, и хотя большинство жителей столицы знали о событиях в других частях Брета, в самом Бретбастионе ничего не случилось: там никогда не было птицдастелцев. Мы предпочитали кормиться семенами травы, а на голых скалах вокруг города ничего не росло; поэтому никто здесь не знал, как выглядят и разговаривают недавно ставшие людьми дастелцы.
Нам отвели апартаменты во дворце. Думаю, для этого какогото беднягу выгнали оттуда, потому что в комнатах остались следы поспешного переселения. Когдато помещения были вырублены в скале, но камень был скрыт резными панелями и коврами. Если не считать украшений в виде золотых листьев, порадовавших мой птичий взгляд, ничего привлекательного в комнатах не было. Назойливая роскошь и теснота душили; дворец казался таким же тучным и разжиревшим, как и его владелец. Наши вещи доставили из гостиницы; Лиссал принимали с почетом, положенным наследнице престола. В соседней комнате разместилась дуэнья, к Лиссал приставили горничную. Мне отвели комнату рядом с личной приемной Лиссал.
Не успела Лиссал расположиться, как к ней потянулась череда придворных и аристократов, рассчитывающих заслужить ее благосклонность и отчаянно любопытных. Засвидетельствовать свое почтение явились послы других государств, в том числе посол Цирказе. Этот царедворец был вне себя от возмущения: ему не было известно о бегстве Лиссал, однако он не сомневался, что получить разрешение своего отца на такое далекое путешествие без скрывающего лицо покрывала и подобающей свиты она не могла. Он не смел поднять на нее глаза и кончил тем, что стал умолять ее ради приличия закрыть лицо. Лиссал только рассмеялась в ответ.
Никто, в том числе и Лиссал, не обращал на меня внимания. Когда мне приходилось говорить, я ограничивался минимумом слов, так что по дворцу распространилось мнение, что я то ли немой, то ли дурак, а может быть, и то, и другое.
* * *
Дни шли, а речи о свадьбе не заходило.
– Ну и чего же ты ожидала? – спросил я Лиссал через день или два после нашего прибытия во дворец, когда мы остались вдвоем. – Он был бы полным идиотом, если бы не усомнился в движущих тобой мотивах.
Лиссал бросила на меня недовольный взгляд.
– А ты теперь лучше говоришь.
– Я тренируюсь.
Она с сарказмом рассмеялась.
– Но недостаточно, сказала бы я. У тебя голос, как у придушенной лягушки.
Я пожал плечами:
– Это верно. Большинство людей меня не понимают. Лиссал переменила тему:
– Скоро прибудут корабли с Ксолкаса, и пойдут слухи о том, что Дева Замка явилась туда в компании мужчины, оказавшегося дунмагом. Кроме того, скоро станет заметна моя беременность. Мне нужно получить возможность подчинить себе Роласса Тригана. А сделать этого я не могу, – добавила она раздраженно, – пока не узнаю, кто при дворе обладает Взглядом.
– Чтобы ты могла с ними расправиться, – договорил за нее я.
– Вы, обладающие Взглядом, чувствуете друг друга, ведь правда? Ты можешь мне помочь – выявить их всех.
– Я мог бы. – Уверенности в этом у меня не было. В моих чувствах царила такая неразбериха, что они больше запутывали меня, чем помогали.
– Ну?
– Я мог бы, но не стану. Как я после такого мог бы жить? Стоит мне указать тебе на них, и они тут же погибнут, а мне придется всю жизнь упрекать себя в том, что я их предал. Тебя я не выдам, это так, но и помогать тебе не стану.
– Не говори глупостей. Какая разница?
Она была права. Не предупредив обладающих Взглядом, я так же становился соучастником убийства, как и выдав их Лиссал.
– Ты забываешь, что я был птицей. Мы уже многие поколения не вмешиваемся в дела людей. Мы все видели с крыш и подоконников, все слышали, за всем наблюдали – и никогда не вмешивались. Нельзя за ночь изменить свою сущность. Я никого не выдам. Тебе придется самой находить обладающих Взглядом.
– Будь ты проклят, Руарт! И почему только я оставляю тебя в живых?
– Потому что без меня тебе было бы одиноко. – Это был легкомысленный ответ; истина же заключалась в том, что Флейм еще гдето существовала в глубинах души Лиссал.
Она бросила на меня пристальный взгляд и тихо и угрожающе сказала:
– Твое время истекает, Паучьи Ножки. Она была права, но это ничего не меняло.
Я уже обнаружил, от кого ей могла бы грозить главная опасность: это был первый советник властителя, Икаан Сединский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122